зычно выкрикивая:

– Шерсть! Добрая шерсть!

Перегнувшись через лавку к старушке, вертевшей в руках шерстяной клубок, он оглушительно гаркнул.

– Шерсть задешево – забирай!

Та испуганно шарахнулась, выронив клубок на землю. Хейта мигом подняла его и с улыбкой протянула незадачливой покупательнице.

– Да вы не бойтесь. Он с детства такой неотесанный. А шерсть хорошая. Берите – не пожалеете.

Старушка неуверенно улыбнулась.

– А почем отдаете?

Хейта вопросительно оглянулась на Рукс.

– Два медяка, – приторно улыбнулась та.

Опасливо покосившись на Скауна, старушка протянула Хейте монеты и, прижав шерсть к груди, поспешно засеменила прочь.

– А у тебя дело спорится! – хмыкнула Рукс. – Давай, красавица, продавай!

Хейта досадливо смежила веки, смекнув, что сама навлекла это занятие на свою голову. Но делать было нечего. И, подавив тяжелый вздох, она встала за прилавок.

Дело и впрямь пошло бойко и легко. Хейта только успевала складывать монеты в кожаный мешочек, схороненный под кулями шерсти. Скаун и Ковар противно таращились. Рукс сперва с любопытством поглядывала на девушку, но очень скоро задумчивый взгляд ее востреньких глаз стал теряться вдалеке.

Надумав что-то, она подозвала Скауна. Хейте за рыночным шумом не было слышно, о чем они говорили. Но скоро Рукс сама протиснулась к ней.

– Мы сходим за шерстью, а то на прилавке почти ничего не осталось. Вы же тут справитесь сами?

И не дождавшись ответа, рыжая плутовка была такова. Хейта с тоской посмотрела ей вслед. Покамест выведать, для чего она понадобилась Рукс, не удалось. Соглядатай из нее вышел прескверный.

Девушка оглянулась на Ковара. Тот высился позади нее подобно ледяной глыбе. Снова остался за надзирателя. Хейта с надеждой поглядела в сторону Лесных ворот, откуда должен был появиться Мар. Солнце уже перевалило за середину неба, и ждать ей осталось недолго.

Под конец дня Хейта немного притомилась. Рукс со Скауном еще не вернулись, а шерсти осталось совсем чуть. Однако и торговля поулеглась. Ковар начал клевать носом. Хейту и саму немного клонило в сон. Вероятно, сказывалась муторная бессонная ночь.

Румяное солнце, скрывшись за лесистыми холмами, заливало небо теплым желтовато-розовым светом. По площади лениво поползли первые вечерние тени. Исподволь потягивал знобкий осенний ветерок.

Хейта закуталась в плащ и надвинула капюшон на самые глаза. Она с задумчивым равнодушием глядела на людей, беспокойно сновавших туда-сюда. Тяжкая безысходность накатила обессиливающей волной.

Девушке подумалось, что Мар, вероятно, позабыл об их уговоре. А может, спутники его не согласились ждать. Быть может, они уже шли на зверя, вооруженные до зубов. Шли убивать. Как вдруг…

– Почем шерсть? – прозвучало над ее головой.

Хейта вскинула просиявшие глаза. Напротив нее, иронично усмехаясь, стоял долговязый Мар. Просторный капюшон отбрасывал на его бледное лицо густую тень, от чего оно казалось воистину мертвецким.

– Тебе – задаром! – в тон ему ответила Хейта. – Чего ты так долго? Я уж думала, не придешь!

– Да я давно тут на площади околачиваюсь, – пояснил тот. – Все гадал, куда ты подевалась. За прилавком насилу разглядел. – Он насмешливо вскинул бровь. – Не знал, что ты в торговлю подалась.

Хейта отмахнулась.

– Молчи! Сама не рада.

– А надзиратель у тебя хоть куда! – презрительно хмыкнул Мар.

Девушка только теперь вспомнила про Ковара. Настороженно оглянулась, но тот крепко спал, уронив патлатую голову на грудь. Хейта перевела дух.

– Да ну его, – неприязненно бросила она. – Все время молчит, точно язык проглотил. А у самого взгляд противный, просто жуть!

– Тогда постараемся его не разбудить, – подмигнул упырь. – Ну, рассказывай, что тебе разузнать удалось?

– Да, по правде сказать, немного, – неохотно призналась Хейта. – Я побывала у Фэйра, там кто-то хорошо покопался. Пропали две волшебные травки: сон-трава и пут-трава, та, что со следа сбивает.

– Я знаю про пут-траву, – оживился упырь. – Ею иногда охотники ваши промышляют.

– Я тоже так рассудила! – подхватила Хейта. – И отправилась в Охотничий квартал. Там мне удалось разузнать про некого Бругха, замешанного в волшебных делах. Я даже побывала у него дома.

– И что? – вопросил Мар.

– В том-то и дело, – расстроено протянула девушка. – Ничего особенного не нашла. Разве только погреб, где он обычно держит животных. – Она с надеждой поглядела на упыря. – Давай вместе к нему наведаемся? Может, ты унюхаешь что? Ну, или Брона вашего возьмем.

Мар невесело покачал головой.

– Нет на это времени. Солнце садится. Скоро мохнорог выберется из пещер, и кто знает, что он натворит на этот раз! – Он вздохнул. – Мне пора возвращаться.

Хейта не растерялась, решительно выскочила из-за прилавка.

– Стой! Я с тобой пойду.

– А как же шерсть? – не преминул съязвить Мар.

– Да что с ней сделается? – отмахнулась она. – И так тут проторчала полдня!

– Тогда давай поспешим, – кивнул Мар. – Как бы промедление не вышло нам боком.

Они принялись торопливо пробираться главной улицей к Лесным воротам. Хейта сперва слегка отставала, но, приноровившись к бодрому ходу упыря, нагнала его и даже перегнала.

– Эка ты понеслась, – рассмеялся тот, насилу за ней поспевая.

– Ты дело говорил. Надо поспешить, – отозвалась Хейта. – По осени темень наползает быстро. Как бы правда чего не стряслось… – Девушка осеклась и резко остановилась.

Мар с ходу налетел на нее, уставился непонимающе:

– Эй, ты чего? Передумала?

Хейта молча вскинула руку, указывая куда-то перед собой. Мар сдвинул брови, пристально вглядываясь в сгустившийся полумрак. Вдруг глаза его вытаращились, и упырь ошарашенно раскрыл рот.

Меж разлапистых елей, что выстроились в ряд у самых ворот, стоял мохнорог. Медленно поворачивалась рогатая голова на исполинских плечах. Казалось, зверь задумчиво соображал, как поступить дальше.

Стражники уже заметили его, забегали, что-то закричали друг другу. Взметнулся в сторону зверя рой жалящих стрел. Но все отскочили от твердокаменной кожи и бессильно пали, цели своей так и не поразив.

Мохнорог оторопело затряс головой. Выступил из леса и, широко раскрыв клыкастую пасть, разъяренно взревел. Люди замерли, гадая, во сне это творилось или наяву. Как вдруг мохнорог одним могучим прыжком перелетел ров и, вскарабкавшись по каменной башне, перепрыгнул через стену, приземлившись аккурат позади городских ворот.

Горожане истошно завопили и бросились врассыпную. Хейту и Мара, онемевших от ужаса, едва не сшибли с ног. Но они тотчас же опомнились.

– Ищите укрытие! – что есть мочи закричал Мар.

– Прячьтесь! – вторила ему Хейта.

Громадный горбатый зверь ринулся к площади, беспощадно сшибая все на своем пути. Он обрушился на город точно жестокий, неистовый ураган. От когтистых лап в щепки разлетались палатки торговцев, под тяжелым весом лопались, истекая кроваво-красной жижей, бочки с вином, со скрежетом расшибались каменные балконы.

Хейта с Маром запоздало смекнули, что мохнорог бежал прямо на них. Еще чуть-чуть, и он