Простенькие на первый взгляд, чашечки просто притягивали взгляд и руку.

И откуда они взялись?

Йосу не успел спросить.

Разгадка явилась самым неожиданным способом: в виде котелка, самостоятельно слезшего с огня, цепляясь за камни очага двумя тоненькими медными ручками и четырьмя собственными ногами, осторожно - чтобы не расплескать кипящую воду, зашагавшего на "стол".

Отшельник с улыбкой доброго дедушки наблюдал за изумлением гостя.

- Не удивляйся, Йосу. Эти чашки и этот котелок служат мне всю мою жизнь. А ты же знаешь, что если вещи больше ста восьми лет, то в ней просыпается собственная душа и характер...

Йосу не знал, но поверил сразу. И от изумления спросил совсем не то, что собирался: "Да сколько же Вам лет, дедушка?"

Отшельник вновь озорно и несолидно рассмеялся.

- Да я уж точно и не помню. Когда я здесь поселился, уже было больше двухсот, а здесь я живу лет семьсот, наверное.

- Так вы все же дух? Люди столько не живут.

- Нет, я человек. Просто бессмертный. Разве жрец у вас в деревне не рассказывал о Восьми Бессмертных Архатах, которых зовут Горными Мудрецами?

- У нас в деревне нет ни жреца, ни учителя...

- Горные Мудрецы постигли общую природу Мира и собственного тела и теперь будут жить столько, сколько просуществует Мир...

- О-о!!! - изумление Йосу было невероятно глубоко.

- Но не надо на меня так смотреть, я не из числа Благочестивых Старцев...

- О-о!!! - глаза Йосу округлились на пол лица.

- Суди сам, - Отшельник покрутил перед мальчиком татуированными руками, - откуда у меня взяться благочестию....

Йосу уже и не знал, что думать.

- А еще есть бессмертные Едоки Людей, которые продлевают свою жизнь, поедая маленьких мальчиков и девочек. О Едоках тебе рассказывали мама и папа?

Отшельник улыбнулся и Йосу увидел его зубы - желтые, крупные, крепкие, все на своем месте. Сердце Йосу ухнуло в пятки...

- Не-е-ет, - дрожащим голосом жалко проблеял мальчик.

- Ну и мы говорить об этой мерзости не будем на ночь глядя. Не тревожь лихо, пока тихо. Да и не слыхал я о них уже очень давно, может и извели нечисть, - странный старик успокаивающе улыбнулся мальчику. - Не бойся, Путь Едоков - не мой путь. Смотри, котелок уже сам разлил по чашкам лесной чай. Пей, а я расскажу тебе свою историю...

Дрожащими слабыми руками Йосу взял чашку и приготовился слушать.

***

Место, где я родился, лежит далеко отсюда, но тебе там все показалось бы очень знакомым. Такая же деревушка рыбаков, как и ваша, мужчины так же с рассветом уходят в море, а возвращаясь, бесконечно возятся с уловом и лодками...

У меня было две старших сестры, но отец особенно любил меня, единственного сына.

Когда мне было примерно столько лет, сколько тебе сейчас, я тяжело заболел. Я плохо помню то время. Я все время лежал в темной хижине, а меня посещали сумрачные видения, смущавшие душу и иссушающие тело.

Странствующий целитель, чудом забредший в наше захолустье, посмотрел меня и объявил, что я умираю. Единственное средство, которое может спасти ребенка - мясо Морской Девы, сказал он...

***

Йосу вздрогнул.

У них в деревне про лесных ёкаев рассказывали громким голосом, без страха - а про Морскую Деву говорили только шепотом, оглядываясь и скрещенными отводя от себя сглаз.

На памяти Йосу лишь однажды рыбаки увидели в пене волн нечто, что могло бы быть одной из бесчисленных дочерей Морского Царя. Тогда три дня никто даже к берегу не подходил, чтобы ненароком не оскорбить Морскую Деву своим видом.

Уж лучше поголодать, чем вызвать гнев мстительной русалки...

Тому, кто обидел Морскую Деву своим видом или - спаси Богиня - нечаянным прикосновением, лучше было сразу броситься в море и отправиться на перерождение. От проклятия Царских Дочерей не было спасения. Ёкаи из дремучего леса были как тараканы перед тигром в сравнении с Морской Девой.

Убить Морскую Царевну и ее мясом накормить больного ребенка?!

По спине Йосу забегали мурашки размером с воробья...

***

Я вижу, ты слышал про проклятие русалок?

Но мой отец был упрям, смел и очень любил меня.

Он сказал, что спасет сына, а потом семья уйдет из деревни, чтобы проклятие не настигло никого другого...

В тот день никто не отважился с ним выйти в море, а когда отец вернулся, все попрятались в свои дома, чтобы не видеть, что за добычу он несет по улицам.

Мать с сестрами убежали из дома, чтобы не присутствовать при этом.

Но отец не отступился. Он сварил из мяса Морской Девы похлебку и накормил меня. И ел вместе со мной.

Уже на следующее утро я встал на ноги, а через день мы с отцом покинули деревню и больше никогда я не видел мать и сестер.

Я рос и взрослел как