Пистолет…

Хочу оттолкнуть Кристофера, но он обвивает мою талию свободной рукой и углубляет поцелуй.

Только сейчас я в полной мере понимаю, насколько Хейз неадекватен в таком состоянии. Отдаёт ли он себе отчёт, что водит дулом пистолета по моему телу? Прижимает его к шее, груди и животу… а затем просовывает под сорочку и располагает ствол между моих ног. Несколько небрежных скольжений вперёд и назад заставляют моё сердце пуститься галопом.

Кристофер… опасен сейчас, но… какого чёрта меня это так возбуждает?

Он горит – и я начинаю гореть вместе с ним.

– Тебе ведь нравится, – шепчет он, оторвавшись от моих губ. – Уверена, что всё ещё хочешь позвать на помощь?

Пистолет отлетает в сторону – и вместо стали меня ласкают умелые пальцы. Кружевные трусики не создают никакой преграды, наоборот, делают ощущения более яркими и дразнящими. Кружево намокает чертовски быстро, с моих губ слетает предательский стон, и Хейз довольно усмехается.

– Я обещал трахать тебя всю ночь, Брукс. Обещал связать тебя и заклеймить твоё тело поцелуями. Обещал вылизать твою киску. Твою сладкую, влажную и горячую щель. Я хочу, чтобы ты умоляла трахнуть тебя. Выебать так жёстко, чтобы забыла, как тебя зовут. Чтобы царапала мою спину, хрипела и захлёбывалась криками. Но кричать нельзя, Брукс, только попробуй – и я заткну тебе рот. Ты будешь кончать от моих пальцев и языка. Будешь насаживаться на мой член и просить ещё, ещё и ещё. Будешь стекать по мне, стонать и извиваться подо мной, но вырваться я тебе не дам. Сегодня ты в моей власти. И я буду трахать тебя, целовать и кусать, слизывать твои соки, сжимать твою тонкую нежную шею. Будет грубо, Брукс. Будет долго. И грязно. Тебе же именно так нравится? Так ты себе это представляла, пока ласкала себя своими шаловливыми пальчиками? Ты ведь думала обо мне, когда мастурбировала.

Откуда он знает? Стыдно признаться, сколько раз я мысленно представляла его и нас вместе, когда удовлетворяла сама себя…

– Это не вопрос, Брукс. Я вижу тебя насквозь. Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя порочно и изощрённо. Хочешь, чтобы мой член побывал не только в твоей киске, но и во рту. Ты будешь отсасывать мне, млея от удовольствия и позабыв о гордости. Я кончу тебе в глотку, а затем возьму тебя снова. Всю ночь, Брукс. И эта ночь только наша.

«Что ты творишь со мной?!» – хочется закричать мне. Но я могу лишь стонать и хвататься за плечи Кристофера, чтобы не рухнуть на пол и не сойти с ума от искусных ласк и развязного обжигающего шёпота.

– Подними руки, Брукс, – приказывает Хейз, и я охотно подчиняюсь.

Он снимает с меня сорочку, толкает спиной на кровать, вытягивает ремень из брюк и нависает надо мной. Секунда – и мои руки прикованы к изголовью. Кристофер не даёт мне опомниться. Его искушённые губы проходятся по моей груди и животу, затем спускаются чуть ниже, дразня и заставляя меня втягивать воздух ртом и дрожать.

Не сводя с меня глаз, Хейз медленно спускает мои трусики и отшвыривает их. Я обнажена перед ним, а он ещё полностью одет, однако даже так я вижу, насколько сильно он меня хочет. Это возбуждает до чёртиков, и я чувствую, что увлажняюсь ещё сильнее.

– Согни ноги. Смотри на меня, Брукс. Я хочу, чтобы ты видела, кто доставляет тебе удовольствие. Эту ночь ты запомнишь.

Сгибаю ноги в коленях, и Кристофер медленно разводит их в стороны.

– Не кричи, – напоминает он, обдавая горячим дыханием область между бёдер. – Или я остановлюсь.

Его рот у меня между ног – и я схожу с ума от желания. Хейз с шумом втягивает мой запах – и меня словно током бьёт.

Боже…

Этот мужчина меня убивает.

Он точно станет моей погибелью.

Но если и умирать, то только так – в его руках и полной власти, толкающей к вершинам блаженства.

Горячий расслабленный язык проходится вдоль промежности, и я выгибаюсь дугой. Хочу схватить Кристофера за волосы, но ремень впивается в кожу. Шиплю, пытаясь высвободить руки. Без толку. Хейз привязал меня намертво. Это злит и в то же время заводит, распаляя сильнее.

От предвкушения у меня ноет в животе. Прикрываю глаза, не в силах справиться с головокружением. Зуд нетерпения разносится по разгорячённому телу, и я хнычу, изнемогая от желания. Мои мышцы напрягаются, тело превращается в оголённый нерв, а Кристофер видится мне садистом, который наслаждается моей развратной беспомощностью.

Я полностью открыта перед ним – и он жадно поглощает меня. Вылизывает мою и без того мокрую плоть, не сдерживая хрипловатых стонов удовольствия.

Мужчина моей мечты хочет меня до одури…

И в данный момент мне плевать, что он вовсе не такой, каким я его представляла.

– Ты такая вкусная, Брукс, – произносит он сбивчивым шёпотом. – Такая горячая и порочная.

Его язык и пальцы проникают в меня, дразня и вынуждая всхлипывать и дрожать. Губы целуют, а зубы жалят, лишая меня рассудка. Касания и ласки становятся всё агрессивнее. Кажется, Кристофер и сам уже не способен сдерживаться.

Мне хочется царапаться, кусаться и кричать, но мои руки связаны, а из горла вырываются лишь тихие стоны. Нельзя кричать. Я не выдержу, если он прекратит и оставит меня вот так. Взорвусь, рассыплюсь на атомы и просто исчезну. Если он остановится, если уйдёт, я… умру. Я и сейчас умираю – от желания, нетерпения и жадности, с какой хочу обладать этим мужчиной.

Боже… я больна.

Но мне плевать.

Я. Его. Хочу.

Хочу так сильно, что забываю, кто он.

Сейчас для меня существуют лишь его пальцы, губы, язык, сильное тело и потрясающий запах, обволакивающий и выбивающий все разумные мысли.

Кристофер разрушает меня изнутри, наполняя и заставляя чувствовать что-то поистине волнующее и запретное. Мой мозг превращается в пепел, а кровь – в раскалённую лаву. Я горю. Я так возбуждена, что готова умолять. И я умоляю.

– Пожалуйста… – слетает с искусанных губ тихий шёпот, но Хейз не реагирует, продолжая неистово вылизывать мою разгорячённую истекающую соками плоть. Звуки, которые он издаёт, до того развратные, грязные и первобытные, что я не могу сдержать стоны: они становятся громче. Меня ломает, трясёт