— Дебил, — шепнула Соль Ноа.

— Зануда, — так же тихо ответил он.

Шифр оказался легким не только для Соль, но и для других студентов, поднявших руку раньше нее. Ноа, списав у Соль все подчистую, тоже хотел ответить, но мистер Кэруэл спросил Лауру Дальмайер. Она была умна, как и Соль. Между ними было негласное соперничество за звание лучшей студентки факультета военной обороны. И Соль редко отдавала первое место ей. Сейчас бы тоже не отдала, если бы не болван, сидящий по левую от нее руку.

— Да, мисс Дальмайер? У вас уже готов ответ?[19] — мистер Кэруэл встал из-за стола. — Тогда назовите его.

— Ответ: «Познание начинается с удивления».

— Все верно. Пройдите к доске и покажите, как вы смогли расшифровать этот бустрофедон.

Лаура подошла к доске и, взяв из рук профессора мел, обвела линию внутри прямоугольника.

— Бык пашет поле, слева направо и сразу справа налево. Так же пишутся и слова. Читаются, что логично, тоже.

— Правильно, мисс Дальмайер. Присаживайтесь. — Джосайя покивал и написал ответ на тест на доске. — А кто мне скажет, чьи это слова? — Класс молчал. — Никто? Ну что же… Это слова Аристотеля. «Познание начинается с удивления». Ведь удивление поражает наш разум и душу. Оно изумляет нас. Заставляет задуматься. Человек сразу начинает искать ответы на вопросы, которые один за другим возникают в голове. Затем поражается новому открытию и, не переставая исследовать тему, доходит до истины.

— Сильно… — протянул Ноа, у которого впервые за долгие месяцы на лбу образовались морщинки.

Он хмурился и размышлял. И от этого казался Соль еще более привлекательным. Обычно он казался ей абсолютно тупым. Но сейчас… Сейчас Ноа выглядел умным и до жути сексуальным.

— Кстати, — продолжил профессор, — в этом бустрофедоне я зашифровал ваше домашнее задание. Как вы могли понять, оно будет связано с Аристотелем. Прочитайте суждение Канта об этом высказывании, — Джосайя ткнул мелом в цитату, — и покопайтесь в книге Делёза и Гваттари. У этих французских философов тоже есть интересные мысли на данную тему.

— Мы даже на шифрологии занимаемся философией… — завыл Ноа, который всем сердцем не любил этот предмет.

— И это не всё, мистер Эдвин! Вы обратитесь еще и к математике.

— О нет… — теперь завыла Соль.

— Записывайте тему нашего урока. — Джосайя взял со стола книгу и зачитал вслух: — «Частотный анализ». Ваш преподаватель математики мистер Льюис предложил совместить две наши лекции, поэтому часть задания будет проверять он. А все вы знаете, какой он строгий и придирчивый. Поэтому будьте внимательны во время отработки урока.

— Мистер Льюис никогда не попадет в рай. — Ноа раскрыл тетрадь и записал тему урока.

— Почему? — усмехаясь, спросила Эбель.

— Потому что он чертила, — улыбнулся Ноа, и весь ряд позади него сдавленно засмеялся.

Дальше слушать лекцию про взлом шифров простой подстановки было куда интереснее, чем до этого. На самом деле мистер Кэруэл сильно растягивал материал. Понятно, что он разжевывал все для таких студентов, как Ноа, но ведь было очевидно, что в зашифрованном тексте нужно было найти повторы, посчитать количество символов между ними, вычислить наибольший общий делитель, потом понять длину ключевого слова, а дальше… Ладно… Дальше Соль запуталась в цифрах. Может, и хорошо, что профессор тянул время, ведь математика была слабостью Соль. Она чувствовала, как работает голова у Лауры, которой с легкостью давалась эта сложная наука. И Соль злилась, заведомо зная, что из-за этого будет в проигрыше.

— Сидишь тупишь, зануда? — Ноа, закончив свою работу, сидел, подперев голову рукой.

— Отвали, — огрызнулась Соль.

Она была готова ударить его и ждала, пока он скажет хоть еще одно провоцирующее слово.

— Лаура, вон, уже закончила.

Соль больно прикусила губу. Жаль, что людей она все-таки не бьет, и хорошо, что зеркал в этом кабинете нет. Соль отвернулась и посмотрела на Дальмайер. Та гордо вздернула подбородок. Закинув ноги на свободный стул рядом с собой, показала Соль средний палец и, отвернувшись, закрыла глаза, делая вид, что засыпает от скуки.

— Я тоже закончила, — сказала Эбель и, выдохнув, захлопнула тетрадь.

— Какие вы все молодцы. — Соль приложила холодные руки к горячим, покрасневшим от стыда щекам.

Она опустила глаза в тетрадь и, посмотрев на ненавистные цифры, увидела решение, которое за нее написал…

— Ноа!

— Не за что, зануда, — подмигнул он ей.

И бабочки в животе Соль все-таки проснулись: порхая, они поднялись аж до самого горла, и Соль покраснела еще сильнее, но теперь от смущения.

Урок подошел к концу. Все торопились выйти из душного кабинета шифрологии, чтобы направиться в еще более душный кабинет математики. Но мистер Кэруэл, увидев, как их троица собирает вещи, окликнул их.

— Барнс, Эдвин и Чи, задержитесь ненадолго.

— Это все из-за твоей болтовни, Ноа, — недовольно кинула Соль.

— И из-за твоей тоже, детка, — съязвил он в ответ.

— А я думаю, что остались мы тут из-за меня, — встревоженно шаря по карманам, сказала Эбель. — Черт! — еще и выругалась на весь класс.

— Он самый, Эбель, — щелкнул пальцами Джосайя, ждущий, когда лишние студенты покинут кабинет.

Ноа, Соль и Эбель подошли к нему и, виновато опустив глаза, уставились в пол. Ну ладно… Это сделала лишь Соль. Двум идиотам, видимо, было плевать, что их сейчас отчитают и, не дай бог, накажут.

— Не надо, мистер Кэруэл, — попросила Эбель, — Ноа и Соль здесь ни при чем.

— Вы в этом так уверены? — Джосайя обошел стол и, отодвинув полку, достал оттуда Библию с помятым листом. — Могу поспорить, мисс Барнс.

— Если речь о Библии, то Эбель права, — отмахнулся от книги Ноа, — я никакого отношения к этому не имею.

— Ты, Эбель, вчера на вечерних занятиях оставила ее у меня на столе. И, я так понимаю, — Джосайя рассмотрел грязные страницы и испачканный в крови корешок, — что это принадлежало Датчу Пирсону. Верно?

Эбель молчала. Ноа тоже. А Соль просто стояла и удивлялась их хладнокровию и сдержанности. Лично она призналась бы во всем на первой секунде.

— А вот это, — профессор раскрыл лист, на котором был странный рисунок, — было вырезано на его