– Совсем уже у деда крыша едет! – не удержалась Рита.

– Его уже не переделать, детка, – устало произнесла Элеонора Леоновна. – Денис, может быть, еще чаю?

– Нет, спасибо. Один вопрос: Георгий сестру так и не нашел?

– Нет. Лида по своим каналам пыталась помочь ему. Многие запросы она делала официально как главврач психиатрической клиники. И, насколько мне известно, ничего о Тамаре Ильиничне Скрипак узнать не удалось.

– Денис, помнишь записку, которая лежала на столе в комнате Лидии Ильиничны? Мар. С. – это не могла быть Мара, Марьяша Скрипак, если дед Жора ее так называл в детстве?

– Постойте, вы о какой записке? «Прошу винить в моей смерти…»

– Да. Ты знаешь, кто ее написал?

– Конечно! Жора! Сам рассказывал, что они играли с сестрой, какая-то глупая игра в убийцу и жертву.

– Вы видели записку? – Денис открыл фотографию на телефоне. – Эта?

– Похожа… но почерк вроде бы не Жоры. Как будто кто-то обвел ручкой по написанному им карандашом.

– Да, так и есть.

– Но как оказалась записка на столе в день убийства Дины?! Кому понадобилось так шутить? – расстроенно произнесла Рита. – Капитан Арбатов почему-то сразу решил, что Мар. С. – это Маргарита Стрельцова, то есть я! И тут же вызвал меня на допрос! – Рита посмотрела на Дениса с укором. А он улыбнулся.

– Правда? Ну что ж, ему простительно: он тебя плохо знает, – вздохнула бабушка.

– Не так уж и плохо, – сорвалось с языка у Арбатова. И он тут же удостоился гневного взгляда Риты.

– Не понимаю, зачем так глупо шутить? Но теперь ясно, что убийца, по всей видимости, распотрошил архив, который собрали Лида с Георгием. Потому что эта записка была среди бумаг в той же папке. Вы нашли папку? – Элеонора Леоновна вернула телефон Денису.

– Нет, бабуля, Дина в письме написала, что положила папку на стеллаж в комнате Лидии Ильиничны. Но ее там нет, так, Денис?

– Да.

– А могла Дина переложить папку куда-то в другое место уже после того, как написала тебе письмо? Например, к Георгию в комнату. Хотя вряд ли: откуда тогда взялась записка? Загадочно.

– Эксперт утверждает, что замок комнаты брата Лидии Скрипак не открывали долгое время.

– Странно. Убийца мог легко обнаружить ключ, тот лежал практически на виду, ты помнишь, Рита?

– Да, в конфетнице на пианино.

– Ключ, возможно, похищен преступником. У меня есть разрешение на вскрытие замка…

– Это необязательно, Жора давно дал мне запасной, – Элеонора Леоновна отошла к комоду. – Вот, возьмите.

– Фантастика! Нужно было сразу идти к бабушке, Денис! – с торжеством посмотрев на Арбатова, воскликнула Рита.

Глава 20

Яков проводил рыжего гиганта, в дверях тот еще раз напомнил, чтобы он не покидал город, так как алиби его он, старший оперуполномоченный капитан полиции Дюмин, еще должен будет проверить. «И как он не понимает, что мне совершенно незачем было убивать Павла, это же родной мне человек, как можно-то? Тем более, сейчас, когда племянник только что нашелся! А я о нем ничего толком не знаю, да совсем ничего! Может быть, он женат? Дети? Тогда я: чей-то дед! Пусть и двоюродный, или как там считается! В тридцать три года – и дед!» – чуть не с восторгом подумал Яков и едва подавил в себе желание тут же позвонить Дюмину, чтобы узнать: а так ли это? Он повертел визитку в руках, и вдруг одна мысль обожгла его своей простотой: с колокольни полицейского он как раз-таки выглядит самым подходящим на роль убийцы! Потому что ему, Якову Блейхману, смерть Павла выгодна! Одним претендентом на наследство стало меньше.

Следующая мысль привела его в ужас: а сколько их, наследников, в живых? Он-то точно не знает, кого еще нашел Горинец. Возможно, проверен уже весь список. «Хотя нет. У него было не так много времени на поиски. Если, конечно, нотариус, как утверждает, пришел сначала к нам. А если нет? Господи, конечно же, нет! Полгода со дня смерти старика заканчиваются через… девять дней! Всего девять! Что же Горинец делал все это время, если не занимался поисками? Вот я кретин! Что-то он крутит, этот юрист!» – испугался вдруг Яков.

Он присел за стол и взял в руки копию завещания. Прочел его медленно, вчитываясь в каждую фразу, а слова «…в равных долях между всеми кровными потомками вплоть до младенцев…» перечитал несколько раз.

Яков взял чистый лист бумаги и решил прикинуть, сколько наследников теоретически может оказаться у старика. «Что у него было две законных жены, я знаю только со слов Горинца. Пусть даже так. Известно, что от первой жены родилось трое детей. Одна из них – моя мама. Я у нее один ребенок… Ох, не один же! Был еще старший сын Алексей. От него – Павел. Кстати, а она сама откуда знает о нем? Значит, все же интересовалась судьбой старшего сына и внука? А вдруг у Павла есть сестра, брат?» – Яков, отложив в сторону оставшийся чистым лист, открыл ноутбук.

Он напрасно искал Павла Корсакова в соцсетях, но нашел его собственный сайт. Племянник был довольно известным архитектором-проектировщиком. Список объектов был солидным, отзывы заказчиков – сплошь положительные. На миг Яков даже испытал чувство гордости за него, но тут же ощутил горечь: Павел мертв. «Он мог быть женат, и у него могли быть дети. Сколько? Да сколько угодно! И мамины сестра и брат наверняка не бездетны. Да еще и дети любовниц… Мрак! Все мои расчеты опираются на предположения! – поняв безнадежность задуманного, Яков с досадой захлопнул крышку ноутбука. – Единственный, кто может знать наверняка, сколько нас, наследников, это – Горинец», – пришел он к окончательному выводу.

* * *

Рита была готова ехать осматривать комнату Георгия Ильича вот прямо сейчас, но ее никто туда не позвал. То есть, капитан Арбатов решил осмотреть помещение в одиночку, а ей мягко, но настойчиво приказал оставаться у бабушки. Куда он, Арбатов, после следственных мероприятий вернется обязательно, чтобы забрать ее (как вещь, не иначе) и доставить на парковку у здания следственного управления. Там, среди черных иномарок, ярким красным пятном выделялся ее «Рено». «Я и сама в состоянии пройти пешком три квартала, товарищ капитан!» – взбрыкнула обиженная Рита, но тот равнодушно уронил, что без него никто ее машину за шлагбаум не выпустит, и был таков. Тепло попрощался он только с бабушкой, Рите лишь кивнул.

«Охренеть, какие мы вежливые», – зло подумала Рита, закрывая за ним дверь.

– Ритуля, будешь еще есть, или мне убирать со стола? – услышала она