Ветер засвистел у меня в ушах. Пятнистый солнечный свет превратился в размытое пятно. Затем, в мгновение ока, я обнаружил, что отчаянно сжимаю Джета и все остальное, за что только мог ухватиться. За поворотом мы наткнулись на ствол пальмы, лежащий поперек тропинки. Верблюд преодолел его неловким прыжком, затем, пошатываясь, двинулся вперед, едва не сбросив нас, поскольку пытался восстановить равновесие.

Хепу говорил о таких опасностях. Это была только первая. Как скоро мы столкнемся со следующей? Что произойдет, если в дорожном грунте появятся шипы или поперек дороги будет натянут трос? Я натянул поводья, заставляя верблюда внезапно остановиться. С этого момента у нас не было выбора, кроме как двигаться медленнее, подумал я, а затем вздрогнул, когда голос поблизости озвучил мои мысли вслух.

— Если хочешь остаться в живых, остановись!

Слева от меня боковая тропинка сходилась с тропой. Там на верблюде сидел Менхеп. Дородный лавочник и его верблюд, оба тяжело дышали, как будто они только что примчались сюда, чтобы остановить меня. Я приготовился натянуть поводья и умчаться прочь, но Менхеп поднял руку.

— Успокойся, римлянин. Сделай глубокий вдох и подумай! Тебе понадобится вся твоя сообразительность, и если ты хочешь выйти из этой ситуации живым, тебе придется довериться мне.

— Доверять тебе? Для чего?

— Чтобы доставить тебя в «Гнездо Кукушки», идиот! Либо так, либо встретиться лицом к лицу с этой кровожадной толпой.

Я оглянулся. Моих преследователей пока не было видно.

— Но ... ты … ты же  Менкхеп? - сказал Джет, уставившись на него широко раскрытыми глазами и выкрав вопрос у меня изо рта. Хепу говорил о посредниках и информаторах, которые жили в обычном мире, но которые также являлись частью банды Кукушонка. Я бы никогда не заподозрил добродушного Менхепа в этом.

— С тех пор, как умерла моя жена. Моя торговая точка находится на окраине территории банды. Я их глаза и уши. Я внимательно присматриваюсь ко всем, кто проходит мимо. Большинство путешественников безвредны. Некоторые опасны. Некоторых стоит ограбить. И очень, очень немногих стоит завербовать.

— И кем ты меня посчитал?

— Несомненно, тебя стоит завербовать … и ограбить! — Менхеп рассмеялся. — Я думаю, Кукушонок будет весьма доволен, когда я приведу к нему печально известного вора-головореза с Канопуса.

Я покачал головой: — Но я не...

— Должен признать, я никогда бы не подумал, что ты настолько опасен. Когда на рассвете прибыла толпа из деревни, и парень из Саиса сказал мне, кто ты такой, я едва мог в это поверить. Они пригласили меня присоединиться к ним и разделить награду. Вместо этого я срезал путь …  и вот мы здесь. У тебя действительно есть рубин размером с куриное яйцо?

Я вздохнул: — Он меньше, чем ты сказал.

— Тем не менее, Кукушонок будет очень рад видеть и тебя, и твое сокровище. Ты настоящая находка, юный римлянин.

Я ощетинился: — Я буду твоим гостем, Менхеп, или пленником?

Он ухмыльнулся: — Возможно, и тем, и другим.

Я покачал головой, отчаянно желая, чтобы у меня был какой-то другой выбор - затем вздрогнул. С вершины тропы я услышал призыв к сплочению, за которым последовали одобрительные возгласы.

— Они решили преследовать тебя, несмотря на опасность, - сказал Менхеп. — Жадность, как обычно, побеждает здравый смысл. Теперь слушай! Следуйте за мной и делайте в точности, как я. Двигайтесь с той же скоростью, что и я, не быстрее и не медленнее. Когда увидишь, что я придерживаюсь одной стороны тропы, делай то же самое. В противном случае у тебя отлетит голова или ты получишь стрелу в кишки. Ты понимаешь?

— Да! — Я услышал стук копыт и бросила нервный взгляд назад. В поле зрения появился первый из преследователей.

Менхеп развернул своего верблюда и отправился в путь, не сказав больше ни слова.

— Держись крепче, Джет, - прошептал я и последовал за ним.

Менхеп придерживался ровного темпа, ни быстрого, ни медленного. Я заскрежетал зубами от нетерпения, когда наши преследователи стали приближаться. Неужели Менхеп не понимал, что скоро они нас догоняют? Затем я услышал крик ужаса и оглянулся. Мужчина, возглавлявший отряд, слетел со своего верблюда, когда животное споткнулось о ствол пальмы, лежащий поперек тропинки.

Менхеп оглянулся. — Один ранен! - крикнул он.

Так оно и пошло. Мои навыки наездника на верблюдах были доведены до предела, когда я следовал за Менхепом, сворачивая то в одну, то в другую сторону, как можно точнее следуя его движениям, веря, что он знает все ловушки по пути и как их избежать. Нашим безрассудным преследователям позади нас повезло меньше, поскольку они поочередно сталкивались с одной опасностью за другой. Некоторые из этих опасностей были просто неприятностями – другие смертельно опасными.

Эта долгая тряска и, захватывающая дух, погоня приобрела черты вселенского кошмара. Снова и снова один из наших преследователей догонял нас и приближался так близко, что я мог бы услышать крики мужчины позади себя и отчетливо увидеть его лицо, если бы осмелился оглянуться через плечо. Снова и снова какая-то ужасная участь постигала этих преследователей.

Мы подъехали к месту, где тропинка разделялась надвое вокруг зарослей листвы, которая росла в виде острова посередине. Мы повернули налево. Наш ближайший преследователь свернул вправо - и нырнул вместе с верблюдом в неглубокую яму, скрытую пальмовыми ветвями. Верблюд взревел от боли. Всадник пролетел по воздуху.

Тропинка расширилась. Мы держались правой стороны. Преследователь, дышащий мне в затылок, проехал прямо посередине и задел спусковой крючок, отчего поперек тропы проскочил деревянный таран на шарнире, сбив верблюда и всадника на землю. Следующий преследователь, следовавший слишком близко, чтобы остановиться, столкнулся с упавшим человеком.

Поскольку это препятствие эффектно продемонстрировало смертельную опасность, преследование прекратилось, по крайней мере, на некоторое время. Менхеп воспользовался возможностью замедлить наш темп, что было своевременно, потому что опасности становились все более частыми и серьезными, и мне потребовались все мои силы и внимание, чтобы не отставать и