– Ну как ты знаешь, я трибрид, – начала я. – До недавних пор я была гибридом. И недавно я узнала, что оказывается, помимо меня, существует ещё один гибрид, – при этих словах я не уловила на лице Карина даже толику удивления. – Ты знал?

– Да, – ответил он. – Я его, конечно, не видел, но прекрасно о нем наслышан.

– Такое ощущение, что только до меня в последнюю очередь доходят какие-либо интересные сведения, – я вздохнула. – Ты знаешь Зеро?

– Лично нет, но знаю, что он друг твоего отца.

– Он сейчас работает преподавателем в академии. И его сын – Кайус, сегодня поведал жуткие факты о своем отце. Зеро убил свою старшую дочь, отдал ее Смерти, заключив с той сделку. И четыре года назад убил свою сестру, обратив ее в вампира.

– О том, что он убил свою дочь, я слышал, – он ненадолго задумался. – После того случая Зеро больше не выходил в свет и даже с твоим отцом не поддерживал связь, но вот о его сестре я слышу впервые. Известно, кто она?

– Пока нет, но я рассчитываю это разузнать.

– Будь осторожна, Софи, – с беспокойством в голосе промолвил Карин. – Мы не знаем, какой Зеро сейчас. Если учесть то, что ты мне только что поведала, вряд ли он в здравом рассудке.

– Ну судя по его виду, с рассудком у него все в порядке.

– Однако это может быть лишь маской.

– Верно, – не могла не согласится я.

– У меня есть к тебе один вопрос, если позволишь.

– Да, конечно.

– Почему ты отказалась от престолонаследия?

– В тот день, как я уже сейчас понимаю, во мне была магия, – ответила я. – Я тогда не знала, что со мной. Как бы я стала королевой, если бы это была не магия, а что-нибудь другое, что могло бы навредить не только мне, но и другим? Да и, помимо этого, я бы тогда лишилась того, что ценю больше власти – свободы. Принять власть – значит отказаться от свободы. Ведь на нее не только не будет времени, но и права.

– Потому что становясь королевой, от тебя зависит судьба всего клана.

– Именно, – я вздохнула. – А сейчас мой клан даже не знает, что я трибрид. Боюсь, они не смогут меня такой принять.

– Если я и мой брат смогли тебя такой принять, – он успокаивающе взял меня за руку. – То и они смогут.

– Вы – это другое, – ответила я.

После ресторана Карин повез меня к озеру Пончартрейн. Над ним расстилался густой туман, а в ночном небе ярко светила полная луна, и она находилась настолько низко, что казалось – вот протянешь руку и сумеешь ее коснуться. Вид и правда был изумительный.

– Завораживающий вид, – промолвил Карин.

– Согласна, – ответила я, восхищённо любуясь чудесами природы. Я посмотрела на Карина, и увидела, что он с нежностью смотрит на меня.

– Вот бы этот день длился вечно, – он коснулся моей щеки, и от его прикосновения я почувствовала жар. Этот мужчина сводил меня с ума.

Аккуратно приблизившись, я ощутила на своем лице его волнующее дыхание. Он осторожно, словно бы боясь спугнуть, но и одновременно с нетерпением, коснулся моих губ, на что я, прикрыв глаза, ответила взаимным поцелуем. Постепенно поцелуй переходил в более настойчивый и страстный. Мое тело выгнулось от возбуждения, желая большего.

– Я не могу оторваться от тебя, – хрипло прошептал он.

– Так и не надо, – со вздохом ответила я.

В ответ он коснулся губами моей шеи, а рука скользнула по лодыжке, поднимаясь все выше и выше. Из моих уст вырвался хриплый стон желания, как внезапно мужчина отстранился.

– Не хочу, чтобы твой первый раз был на холодной земле, – прошептал он, и, напоследок поцеловав меня в кончик носа, поднялся.

Признаюсь, это было жестоко. От столь страстного желания воссоединиться с ним я ощущала жар внутри.

Несколько часов просидев в молчании и в его объятиях, мы вернулись в академию.

– Я завтра возвращаюсь в Стокгольм, – проговорил он между поцелуем. – Но мое сердце отныне и навсегда будет принадлежать только тебе.

– Не слишком ли ты рано делаешь столь громогласное заявление? – от смущения промолвила я.

– Слишком быстро ты забрала мое сердце и мой разум, Софи, – прошептал он. В его устах мое имя словно бы звучало по-другому. Так нежно, ласково, но и одновременно страстно, мое имя ещё никто не произносил.

Я показала охране медальон, который мне дала Симона, и меня пропустили за ворота. Ступая по каменной кладке в сторону общежития, я размышляла, как сильно всё-таки изменилась моя жизнь. Казалось, вот недавно я путешествовала по миру, и в какой-то один момент все перевернулось. Пропал мой отец, обнаружилась во мне магия, я поступила в академию, где обрела не только врагов, в виде Лауры, но и друзей. И в конце концов, обрела любовь. Кстати, о Лауре, пора бы к ней наведаться. Я посмотрела в сторону окна ее апартаментов – свет в нем не горел. Значит, ее либо нет, либо она спит. Когда я вошла в общежитие, меня встретила Симона с предвкушающим и нетерпеливым взглядом.

– Спасибо вам, – произнесла я, отдавая ей медальон.

– Ну что ты, девочка моя, – добродушно промолвила домовиха. – Любовь – это дело святое. Ну как все прошло?

– Все было чудесно, – мечтательно вздохнула я.

– Целовались?

– Немножко, – я засмущалась от такой прямоты.

– Ну что ты засмущалась? – рассмеялась она. – Я знаешь сколько раз целовалась? В этом нет ничего постыдного. Ну ладно, ступай в свою комнату, отдохни.

Поднявшись на второй этаж, я быстро забежала в свои покои, переоделась, взяла шкатулку и собиралась выйти в коридор, как меня остановили.

– Мяу, – раздалось вопросительное со стороны кровати.

– Я скоро буду, Марс, – ответила я. – Нужно закончить одно дело.

Кот в ответ неодобрительно нахмурился, но ничего не сказал.

Осторожно приоткрыв входную дверь, я вышла из комнаты. Коридор был пуст. Я поднялась на третий этаж, подошла к двери Лауры и аккуратно дёрнула за ручку. Дверь открылась. Значит Лаура в комнате, но, видимо, не научилась дверь запирать. Вокруг была кромешная темнота. Тихо проходя гостиную, я направилась к ее спальне. Приоткрыв дверь, я услышала лёгкое сопение. Значит, она спит. Это хорошо. Подойдя к ее постели, я поставила шкатулку на прикроватную тумбочку и положила записку, которую заранее написала. Она гласила, что это подарок от тайного поклонника. С предвкушением ожидая завтрашнего дня, я отправилась обратно к себе в комнату.

Глава 19

– Соня, открой дверь, – раздался требовательный стук, настойчиво