качестве нейтральных миротворцев. Каждый знал, что чёрно-золотистые полосатые шары неприкосновенны. Эти шары были символами надежды. Появление легата гномов на горизонте возвещало прибытие посольства и, возможно, скорый мир.

Но когда их мир заполнили новые обитатели, пришедшие через таинственный портал, вся жизнь изменилась. Это были крылатые хищники. Они не хотели мира, не хотели делить свои небеса ни с кем.

Гномы продавали шары-легаты в качестве других средств передвижения, демонтировали их, перерабатывали, сшивали, чтобы укрепить безопасность своих поселений, которые также стали служить другим целям. Мирные летающие сообщества превратились из небесного сада в дредноут.

Интересно. Моё внимание вернулось к обитателям шара.

Гном-снайпер был маленьким чернобородым созданием, одетым в тёмный кожаный жакет с множеством застёжек-молний и пряжек. Гномы, оказывается, даже меньше, чем бопка, и я понимал, почему им нужно встать на что-то, чтобы выглянут из-за краёв плетёной корзины. На этом единственном не было красной конической шляпы. На голове у него был старомодный круглый шлем, отчасти напоминающий шлем мотоциклиста. Даже больше – бейсбольный шлем, ведь у него не было экрана, защищающего лицо. Нечто подобное носил мой батя.

Вдруг мне пришло на ум воспоминание об отцовском гневе. Это было вскоре после того, как мама оставила нас, и за месяц перед тем, как отец, в свою очередь, ушёл, предоставив меня самому себе. Он сорвал тогда шлем и расколотил мой аквариум, вода разлилась по всему полу.

Я не плакал из-за гибели своих молли[101], но помню, как тяжело мне было не одну неделю. С тех пор, когда я вижу такой шлем, я каждый раз вспоминаю отца и тех рыбок. Вижу, как рыбки плещутся на полу, а я отчаянно стараюсь их собрать, режу пальцы об осколки. Я вспоминаю свою боль и кровь, вспоминаю, что рыбок спасти не удалось, даже несмотря на то, что я сложил их в кружку. Когда я вижу такой шлем, я вспоминаю тот день, когда я застыл в полном неверии и думал, что больше не заведу домашнее животное. Ведь все, что они делают, – это умирают.

Возможно, то был плохой урок, особенно если учесть, что я оказался в Подземелье. Но ведь только так и бывает, да? Вселенная показывает, какой жестокой она может быть, и мы этого заслуживаем.

Я посмотрел на Пончика. На то, как она восседает на Монго, изо всех сил стараясь выглядеть воинственно. Она больше не домашнее животное. Сейчас ей лучше? Я не знал.

Хенрик сохранял неподвижность и смотрел вниз. Его ладони лежали на плечах Уинна, как будто он заботился о самочувствии старого гнома. Выглядело это неестественно. Я помолился о том, чтобы никто не прочитал моих мыслей.

Затем я посмотрел вверх, на «Бесплодную Землю». Машина войны, на которой гномы когда-то умели жить в мире. Я помнил, что надо мной искусственное сооружение. Но как легко было оказаться в плену у услышанной истории. Забыть, кто враг на самом деле.

Но важнее – и труднее – было знать и понимать, что правда не имеет значения. Сегодня. Если наши намерения осуществятся, каждый гном на этой штуке будет мёртв уже через десять минут.

Как там сказал Хенрик? Иногда мы совершаем такие поступки, которые противоречат нашей природе, только чтобы защитить своих.

Снайпер держал в руке массивный цилиндр. Сначала я заподозрил, что это древко какого-нибудь боевого топора, а потом понял, что это, должно быть, нечто вроде гранатомёта. Надетая на него трубка имела такой диаметр, что в неё прошёл бы мой кулак. Кроме того, его плечо украшал патронташ с множеством шаров, похожих на ручные бомбы.

«Вот за кем нужен глаз да глаз», – подумал я.

Гном тоже смотрел не отрываясь, его чёрные глаза сверлили мои.

Вся наша команда действовала согласно моим инструкциям. Лучники расположились углом за моими плечами. Луис оставался у пульта управления. Фирас сидел в прицепе сзади, ровно за спиной Хенрика.

Пончик нервно оглянулась на меня, когда гном-переговорщик выбрался из корзины и сразу по колено утонул в песке. На нём была форменная рубашка оливкового цвета, правда, старая и ветхая. На левом рукаве сверкала дыра внушительного размера.

Гном сделал два шага в нашу сторону, остановился и приосанился. Вооружён он не был. И его точка на мини-карте была белой.

Леон. Дирижаблевый гном-переговорщик. Уровень 44

Комиссар «Бесплодной Земли».

Леон – дока в политике и фанатичный сторонник уставов. В другой жизни, возможно, он был налоговым адвокатом. Сейчас он – главный политический чиновник на борту дредноута «Бесплодная Земля».

Я бы сказал, что он живёт в футляре, и этот футляр ему совершенно впору.

– Прошу вас, – обратился Хенрик к гному Леону, – пожалуйста, отмените бомбардировку. В этом городе есть дети.

Я втянул голову в плечи. Катина вариация на тему голоса Хенрика вышла не вполне удачной. Я только надеялся, что никто ничего не заметил.

– Мы получили ваше послание, – заговорил Леон, игнорируя обращение. – Мы заберём дядю коменданта. Но в вашем послании вы ходатайствуете о зелье. Мы не знаем, какое зелье вы имеете в виду. Кто из вас целитель? Вы?

– Нет. – Я указал на Пончика. – Вот.

За спиной Леона гном-снайпер наклонился над корзиной.

Все глаза устремились на Пончика. Она же прочистила горло и обратилась к своему театральному голосу:

– Это я, Принцесса Пончик и прославленная целительница королевы Анны! Но здесь недоразумение, мой дорогой. У нас уже есть зелье, в котором он нуждается. Мой человеческий слуга держит его.

Я протянул для обозрения жёлто-зелёный флакон.

– Что? – Хенрик переводил взгляд с меня на Пончика и обратно. – Вы сказали…

Фирас, стоявший за спиной по-прежнему сидевшего верблюда, достал длинный нож и полоснул верблюда по горлу. Брызнула кровь. Хенрик захрипел и свалился.

Карл: «Мать твою. Раздави ему голову. Быстро».

Фирас сглотнул и наступил несколько раз на халат.

Карл: «Вот и отлично. Теперь сядь. И не отсвечивай».

Гномы почти не отреагировали. Леон снова смотрел на Пончика. Кошка не выходила из роли: облизывала лапу, делая вид, что не обратила внимания на произошедшее убийство.

– Нам нужно получить доступ в «Бесплодную Землю». Этот песок просто кошмарен. Взамен мы вылечим Уинна и предложим наши услуги. Я целительница, мои ассистенты – профессионалы. Мой человеческий слуга – всемирно известный массажист. – Она подалась вперёд. – Специалист по болезням ног.

Карл: «Мать твою, Пончик. Придерживайся сценария».

Леон оглянулся через плечо на снайпера. Тот отрицательно мотнул головой. Я бросил взгляд на миникарту. Как только точка станет красной, я выпущу Защитную оболочку, и ад рухнет. Я надеялся, что до этого не дойдёт. По