— Посмотрите на него! Посмотрите на Уиншоу!

Уиншоу и Стива лежали лицом вверх, их плоть сморщилась и высохла на костях. Яромир не разрешил себе думать о своих людях, все сожаления потом. Он проигнорировал Павла и вошёл в комнату.

Инна лежала на кровати мёртвая. Её тоже высушили до шелухи.

Странно, но первой в его голове была мысль, что Селин обвинит его.

Следующая мысль заключалась в том, что он и правда виноват. Только он.

На следующий день ближе к полудню Амели почувствовала, что совершенно теряет контроль над ситуацией. Больше того, она вообще не понимала, что происходит.

Яромир провожал её и Селин вниз в большой зал. Девушка не могла поверить в то, что сестра просила её сделать.

Напряжённость между всеми тремя была такой ощутимой, что Амели могла разрезать её кинжалом.

Селин тяжело восприняла смерть Инны. Она отказывалась смотреть на Яромира или говорить с ним, если это не было необходимо. У самого лейтенанта лицо было измождённое, в глазах плескалась пустота. Хотя Амели не была склонна защищать Яромира, она понимала, что он делал то, что считал правильным. Он потерял двух своих людей, которые, скорее всего, были его друзьями. А Селин обращалась с ним так, как будто их смерть была только его виной.

Это было нечестно.

Он провёл их через большой зал в маленькую боковую каморку к запертой двери. Он отпер её ключом и ввёл обоих внутрь. Несколько мелькающих туда-сюда слуг посмотрели в их сторону, выкладывая полуденную трапезу. Яромир затворил за собой дверь, закрывая сестёр от любопытных взглядов.

Внутри камеры придворный лекарь княжича сидел в кресле, а капрал Павел стоял прямо за ним как враждебная сторожевая собака. Этот мастер Фёдор всегда вызывал у Амели странную дрожь. Ей были не по вкусу его длинные усы и вежливое презрение. Казалось бы, Яромир и Павел — высокие мужчины с мечами, кинжалами и цепной бронёй — вот кто должен вызывать опасения. Фёдор же, напротив, был стройным, почти хрупким человеком. И он был безоружен. Но именно от него исходила опасность.

— Лейтенант! — сердито сказал Фёдор. Было заметно, что он не по своей воле находится здесь. — Я требую объяснений. Ваш… человек отказывается выпускать меня из этой комнаты. Княжич узнает об этом.

— Он сам распорядился о вашем задержании, — ответил Яромир.

Челюсть Федора дёрнулась. Он сильно вспотел, и Амели разглядела несколько капелек пота на лбу мастера. Она догадалась, что он в панике.

— Где княжич? — спросила Селин, не глядя на Яромира или Павла.

Ощущение напряжения усилилось, появился намёк на угрозу.

— Он нездоров, — коротко ответил Яромир. — Можно начинать.

Селин отказалась смотреть на него, вместо этого она повернулась к Амели:

— Пожалуйста, сделай это для меня. Хельга, кажется, знает, что говорит. Просто попробуй.

Амели дрогнула. Трудно было признать, но ей ужасно хотелось, чтобы подозрения сестры подтвердились. Страх потерпеть неудачу мешал сделать первый шаг. Если не получится, значит, никакой силы у неё нет. Как будто обрекаешь себя на мирское навсегда.

— Тебе нужно только прикоснуться к его руке и сосредоточиться на прошлом, — уговаривала Селин, — на том, что привело его сюда.

— Что за бредни? — Фёдор начал вставать, но Павел толкнул его обратно в кресло.

— Ничего страшного, мастер Фёдор. Эта девушка прочитает твоё прошлое, — с угрозой в голосе сказал Яромир, указывая на Амели.

Белки глаз Фёдора сияли вокруг его радужной оболочки:

— Я не согласен! Это унизительно! — Придворный лекарь снова начал подниматься, и на этот раз Павлу пришлось удерживать его обеими руками за плечи.

— Это не обязательно… — начала Селин.

— Давай! — рявкнул Яромир.

У Амели появилось ощущение, что он сейчас потеряет самообладание. Яромир, похоже, сильно переживает гибель Инны и гвардейцев. А Селин ещё подливает масла в огонь.

Хотя сестре самой было нелегко: она стояла бледная и напряжённая.

— С чего мне начать? — неуверенно спросила Амели. Надо продвигаться вперёд, раз уж заварили эту кашу.

Селин устало закрыла глаза и тут же открыла их. Без лишних слов Яромир подтащил стул и поставил напротив Фёдора, который был уже весь мокрый от пота. Амели почти пожалела его: Яромир и Павел действовали без церемоний.

Присев на стул, она посмотрела на сестру. Та наклонилась и сказала:

— Возьми его за руку и закрой глаза. Попытайся почувствовать искру его духа и сосредоточься на том, что привело его сюда.

— Князь Ливен узнает об этом! — Фёдор протестовал уже тише.

— Заткнись! — прикрикнул на него Яромир.

Яромир явно превышал свои полномочия. Если вдруг окажется, что мастер Фёдор невиновен, то всё это сулит очень серьёзные проблемы. Но если он невиновен, то зачем подговорил Инну тайно подсыпать жуткое снотворное Антону?

Внезапно любопытство Амели и её стремление докопаться до истины возобладали над волнением и напряжением, висевшим в воздухе. Девушка коснулась руки лекаря. Мастер Фёдор вздрогнул, но не вытащил руки, понимая, что у него нет выбора.

Амели закрыла глаза, пытаясь совладать с дрожью. Она теперь понимала, что чувствовала Селин, когда все вокруг наблюдали с жадным ожиданием, что скажет «провидец».

Отбрасывая подобные отвлекающие мысли, она сосредоточила внимание на мужчине, который сидел напротив. От него исходило тепло. Надо найти «искру духа» по словам сестры… и она почувствовала что-то, намёк на его сущность. Сосредоточившись, она про себя повторяла вопросы, что он здесь делает и зачем пришёл в Сеон.

Ничего не произошло.

Она ничего не видела.

Это продолжалось достаточно долго. Началась паника. Что, если Селин и Хельга ошибались? Что, если бы она и сестра не были двумя сторонами одной монеты? Может, Селин была единственной, кто унаследовал силы Прозревающих туман, как Хельга называла линию своей матери.

Её мысли перекинулись на белый порошок с болиголовом… И тут Амели ощутила резкий, довольно чувствительный удар. Второй удар, и маленькая комната вокруг неё исчезла. В ушах раздался пронзительный звук, и вот она падает в воронку белого тумана. Несмотря на всю храбрость, Амели охватил ужас. Всегда она старалась держать ситуацию под контролем, а сейчас собственное тело не слушалось её. Вокруг клубился белый туман, и от него было не скрыться.

Внезапно туман исчез, и Амели оказалась в большой комнате со стенами из полированной сосны и горящим очагом. Как это могло произойти?

Оглядевшись, она поняла, что она находится не