Внутри было сообщение для неё:

Я наверху в портретном зале один. Пожалуйста, приходи.

Яромир.

Она бросила записку на туалетный столик и покачала головой.

— Что это? — Спросила Хельга.

— Его высокопревосходительство-милорд-лейтенант хочет, чтобы я пошла в портретный зал и увиделась с ним.

— Тогда тебе нужно идти.

Амели обернулась:

— Ты серьёзно?

На этот раз Хельга не смеялась и не болтала попусту:

— Ты не понимаешь. Здесь до его прихода было всё по-другому. Он действительно сделал это место безопасным. И безопасно было довольно долгое время, вплоть до недавних событий. Только этот человек всегда держится в стороне от других жителей замка. Он одиночка. И если он попросил помощи, значит это действительно серьёзно. Ты должна помочь ему.

— Я ничего ему не должна.

— Неужели?

Непрошеные воспоминания ворвались в сознание Амели. Горящий за спиной дом, её руки, уставшие в бою, который она не могла выиграть… и Яромир, сражающейся с солдатом в чёрной накидке.

Хельга повернулась к Селин:

— Иди к нему. Не волнуйся, я позабочусь о ней.

Амели мгновение стояла, глядя на кровать. Затем она повернулась и вышла из комнаты, направляясь в другой конец коридора к странной тёмной лестнице. Раньше она не поднималась туда, но Селин уже описывала эту дорогу.

Поднявшись по лестнице, она попала в длинный зал с высокими стрельчатыми окнами с одной стороны и огромными портретами с другой. В глаза сразу бросилось пустое место, откуда сняли картину.

Яромир сидел на полу спиной к стене. Неожиданно для себя она почувствовала жалость. Вот только если Яромир позвал её сюда для утешения, то он будет разочарован. Она не знала даже, как успокоить Селин, а ведь они сёстры.

— Я здесь, — сказала она неуверенно, приближаясь к нему. — Зачем ты позвал меня?

Он не сводил глаз с противоположной стены.

— Я хочу, чтобы ты поняла, почему я убил его.

— Да знаю я всё. Чтобы защитить Антона. Я бы, наверное, сделала то же самое для Селин.

Он посмотрел на неё с облегчением. Может статься, ей всё же удасться немного утешить его. Ведь она поняла не только причину убийства лекаря. Она рискнула поверить, что он был прав, совершив такое.

— Садись, — сказал он.

Амели осторожно присела рядом. Ей не нравилось наблюдать за тем, как он играет роль беспринципного солдафона, но это было ещё хуже. Он как-то весь съёжился, и даже казался меньше в размерах.

— Нет, я действительно хочу, чтобы ты поняла, — устало продолжил он. — Я хочу показать тебе, почему я предан ему.

Она нахмурилась. О чём он говорит?

— Прочти моё прошлое, — попросил он.

Она начала подниматься:

— Вот уж нет.

Влезть ему в голову? Это было слишком интимно.

Он тут же схватил её за запястья и не позволил встать:

— Амели, не уходи!

Инстинктивно она дёрнулась несколько раз, но даже не смогла пошевелить руками. Сила его рук была ей слишком хорошо известна. Вместо того, чтобы пинать его, она сказала:

— Вот почему Селин так устала от этого места! Сначала ведёте себя как наши друзья, завоёвывая наше доверие. Но это только до тех пор, пока мы делаем то, что вам угодно. А потом розовая дымка рассеивается и… бац! Действуете как головорезы Дамека. Есть ли между вами разница?

Яромир резко отпустил Амели, будто её кожа жгла ему руки.

— Не уходи. Пожалуйста.

Это был уже третий раз за последние десять минут, в течение которых он или Павел использовали слово «пожалуйста». Пожалуй, если она не согласится, все гвардейцы в замке выстроятся в очередь просить за своего лейтенанта.

— Я никогда не был хорошим рассказчиком, — бросил он. — Ты — единственная, кто может увидеть, почему я готов на всё ради безопасности Антона. — Он помолчал. — Я хочу, чтобы кто-то знал.

Она выдохнула через нос и села на пол. Хельга права, говоря о его одиночестве. Яромиру нужна какая-то поддержка после ужасов последних нескольких дней. Но она не могла заставить себя коснуться его и попытаться взглянуть на его воспоминания. Она боялась, что после этого он станет ей ближе… гораздо ближе.

— Разве ты не можешь просто рассказать мне? — спросила она. Девушка чувствовала, что так будет лучше.

Яромир некоторое время рассматривал её лицо. Поговорить с кем-то по-настоящему, без цели повлиять, надавить или заручиться поддержкой… А ведь это настолько гениально и просто, что граничит с мудростью. Яромир пытался вспомнить, когда он в последний раз говорил с кем-нибудь по душам. И вообще, может ли он позволить себе такую роскошь? Может, со временем она станет ближе настолько, что согласится прочесть его прошлое.

Амели прекрасно понимала, что нравится ему. И это больше, чем мимолётный интерес. Но была полна решимости держать его на расстоянии вытянутой руки.

Да, она считала его привлекательным мужчиной. Амели смогла наконец признаться в этом самой себе. Любая женщина подтвердит, что он красавчик! Он высок, силён и самодостаточен. Заботится о тех, кто рядом. И вообще Яромир — один из самых способных людей, которых она когда-либо встречала.

В то же время Амели видела его нынешнюю любовницу. А играя в карты с гвардейцами, слышала их разговоры о его предыдущих зазнобах. По всему выходило, что в его вкусе богатые, красивые миниатюрные женщины, которые подчиняются его приказам. А ещё он никогда не держал при себе одну женщину слишком долго.

Поскольку Амели была далека от его обычного типа, она могла предположить, что заинтересует лейтенанта на более продолжительное время. Вот только на сколько времени его хватит? Она не собиралась становиться просто очередной любовницей из списка.

Тем не менее она чувствовала его боль и хотела помочь. К чему приведёт эта помощь, неизвестно.

— Ну давай, поговори со мной, — проговорила она после длительной паузы. — Если хочешь, чтобы я поняла, ты должен рассказать мне. Читать прошлое пока ни к чему.

Устраиваясь на полу поудобнее, она спросила:

— Когда вы с Антоном познакомились?

Всё ещё глядя ей в лицо, Яромир ответил:

— Четыре года назад… в замке Пэлен.

Она сидела и слушала, пока он пытался как-то справиться с непривычной ролью рассказчика. Он рассказал, как отказался от места в доме Хиларона из-за лояльности к падшему