Часть III. Цифровой язык тела в условиях социокультурного разнообразия

Поскольку я давно занимаюсь вопросами межличностного взаимодействия в рабочей среде, меня часто просят выступать на мероприятиях, посвященных росту бизнеса, командной работе и инновациям. На одном из таких мероприятий – конференции, организованной крупным инвестиционным банком, мне пришлось услышать выступление директора по управлению персоналом. Он особенно подчеркивал важность политики «инклюзивности», то есть включения людей в общественную жизнь без дискриминации. Затем, пытаясь внести элемент интерактивности в свое выступление, он обратился к аудитории, состоявшей примерно из 100 человек, недавно получивших должность вице-президента, и спросил: «Кто из вас когда-либо оказывался в ситуации, в которой он не чувствовал себя включенным в совместную работу?»

Ни одной руки. Более того, почти все присутствующие в зале опустили взгляд либо отвели глаза в сторону. Когда в зале воцарилась тишина, стало ясно, что никто не собирается признаваться в том, что чувствует себя исключенным из жизни компании, перед белым мужчиной-руководителем и еще сотней своих коллег, недавно повышенных в должности до вице-президента. Задумайтесь вот о чем: а был ли более удачный способ, которым директор по управлению персоналом мог бы задать этот вопрос, чтобы результатом стали честные ответы, способные обеспечить реальное продвижение вперед для его компании?

А теперь представьте, что тот же самый директор по управлению персоналом задал бы тот же самый вопрос в электронном письме, текстовом сообщении или в Webex. Результат, к сожалению, был бы тем же самым. Цифровое общение, конечно, уравнивает нас в возможностях, но при полном отсутствии доверия в реальном мире можно ожидать, что в условиях цифровой коммуникации это отсутствие станет еще заметнее.

Когда мы обнаруживаем, что нас раздражает слишком небрежный тон молодого сотрудника, запоздалый ответ французского коллеги или сексистское, как нам кажется, замечание, вызванное неудачно выбранным смайликом, важно спросить себя: а может быть, мы просто неправильно что-то истолковали? Не менее важно спросить себя, не посылаем ли мы сами сигналы, сбивающие с толку других людей.

Что мы упускаем, когда не пытаемся в цифровой коммуникации обернуть себе на пользу разнообразный опыт наших собственных сотрудников? Ответ ясен: мы упускаем слишком много.

В третьей части я расскажу о том, как вы можете повысить уровень заинтересованности сотрудников, поднять производительность и моральный дух своей команды вопреки социальным различиям и с учетом сигналов цифрового языка тела.

Должна предупредить, что (ничего не могу с собой поделать!) на протяжении всего этого раздела, обсуждая опыт других людей, я буду говорить со своей собственной точки зрения – как американская женщина индийского происхождения и «пожилой миллениал» (по моему собственному определению), выросший в Соединенных Штатах. Поэтому вполне возможно, что далеко не всё из того, что я собираюсь сказать о различиях в цифровом языке тела, покажется вам близким и понятным. Воспитание, характер, уровень власти и стиль работы человека неизбежно вносят в его манеру общения определенные нюансы и специфику. Я прошу только об одном: чтобы вы подошли к этому разделу с готовностью противостоять потенциально неприятным истинам и, возможно, своим собственным предубеждениям. Без этого шага ни одна организация не способна полностью раскрыть свой потенциал.

Глава 8. Гендер: он сказал, она сказала, они сказали

Будучи маленькой, я видела, как моя мать отказалась от успешной карьеры врача, чтобы вырастить меня, брата и сестру. Это не всегда давалось ей легко, но получалось у нее потрясающе. Я помню, как тяжело ей было после того, как мы все поступили в колледж: у нее больше не было детей, о которых нужно было заботиться, некого было водить в школу и следить, чтобы за тесты были одни пятерки. Я поклялась себе, что сделаю всё возможное, чтобы завести семью и при этом продолжить свою профессиональную карьеру – если, конечно, смогу. В конце концов, я ведь современная женщина, я живу в XXI веке. Разве что-то может помешать мне получить всё сразу?

Перенесемся на два десятилетия вперед, когда я уже вышла замуж и была беременна своим первым ребенком. Тогда мне в голову впервые пришла мысль: постойте, а что если я на самом деле не смогу иметь всё это одновременно? Я к этому времени как раз начала добиваться успеха в консультировании и, к своему удивлению, поняла, что неохотно рассказывала кому-либо из своих клиентов о своей беременности. Что если они подумают, что я не намерена работать после рождения ребенка? Что если они перестанут пользоваться моими услугами? Что если моя карьера вот так просто возьмет и рухнет?

Вот поэтому я по крайней мере какое-то время скрывала свою беременность, насколько это было возможно. Я старалась больше общаться по цифровым каналам, чем лицом к лицу, и сократила количество выступлений перед публикой. Как-то раз, за неделю до рождения моего сына, я потратила полчаса перед семинаром в Webex на то, чтобы настроить камеру: я перепробовала все возможные ракурсы, чтобы было как можно меньше заметно, что я беременна. Помню, как я была благодарна экрану за то, что он дал мне возможность продолжать работать.

Когда мой сын появился на свет, от большинства людей стало невозможно скрывать, что теперь я мать, и держать ситуацию под контролем мне было всё сложнее. И всё же я до сих пор помню, как часто я чувствовала себя вынужденной скрывать свою жизнь молодой мамы за видеоэкраном. Размышляя о том времени, я подумала, что и в отношениях между полами одним из ключей к построению доверительных отношений является признание наших собственных страхов и принятие решения не проецировать их на других.

Это не значит, что женщины больше не сталкиваются с трудностями из-за того, что их не воспринимают всерьез. Препятствия по-прежнему ждут нас на каждом шагу, особенно в отраслях, где доминируют мужчины, таких как венчурные инвестиции и технологии. В 2015 году, когда Пенелопа Гейзин и Кейт Дуайер запустили онлайн-маркетплейс Witchsy, на котором продавались необычные художественные товары, у них нередко возникали проблемы с общением с клиентами, покупателями произведений и разработчиками технологий[77]. Они вели переписку в основном по электронной почте, и иногда письма, которые они получали, были снисходительными или даже грубыми.

Именно тогда Гейзин и Дуайер приняли решение привлечь соучредителя мужского пола по имени Кит. Правда, на самом деле Кит не существовал. Это был вымышленный персонаж, который «отвечал» за всю переписку. Наличие «соучредителя-мужчины» оказало заметное влияние на успешность бизнеса Гейзин и Дуайер, и это не удивляет, однако