- Ведь были же времена, гоняли на соревнования, побеждали…

Ностальгические разговоры меня никогда не интересовали.

- Есть ещё кое-что… - В голове мелькали образы Лены, я никак не мог избавиться от этого, сколько бы ни пил. Ещё две стопки оказались опустошены в мгновение ока. – Вот ты говорил, что вызвал меня не из-за Попова… Ты там какие-то свои вопросы решаешь. Я понимаю. У меня тоже был шкурный интерес, я пришёл не просто так.

- Жаль, а я думал, что мы хорошие друзья, и ты соскучился…

- Это тоже, но…

- Да не парься, я всё понимаю. Валяй, что там у тебя стряслось. – Ростислав уже чутка захмелел, а у меня ни в одном глазу. – Я весь внимание.

- Ты помнишь Т.?

- М-м… - Он нахмурился. – Тот который толкал героин в четырнадцать лет?

- Нет.

- Так стоп, не подсказывай… А, понял, с которым мы втроём грибы употребляли по осени ещё в университете?

Я вспомнил псилоцибиновые приключения, которые трудно забыть и сразу же выкинул эти воспоминания из головы, не желая даже мысленно возвращаться в тот день.

- Нет… Ладно, не суть.

- Что случилось? Тебе нужна моя помощь? Нужно отследить засранца?

- В какой-то степени да… Засранец уже здесь. Ты сможешь его пробить?

- Не проблема. Ты главное, мне побольше данных предоставь. – Ростислав завис на секундочку. – А как он вообще… Впрочем, неважно.

- Я тебе уже всё переслал по почте. Как будет возможность, посмотри, пожалуйста.

Харитонов кивнул и сделал ещё несколько звучных глотков, окропляя свой офисный пиджак тонкой струйкой пенного, которая предательски стекла по щеке прямо на чёрный лацкан.

Я даже не запомнил, как этот день завершился, проснулся уже у себя в постели, потный и с жутким похмельем. В памяти мелькали образы прошедшей ночи, но до конца цепочку событий я так и не восстановил. Да и плевать мне было. Всё, что планировал, я сделал.

* * * * *

Ника и Макс случайно пересеклись неподалёку от спортивного комплекса. Дело было ночью, оба шли уставшие и практически убитые. Макс работал над оптимизацией энергетической сети под новые задачи, а Ника срабатывалась с новым коллективом. И то, и другое было невыносимо сложно, муторно, уныло.

Сидя на лавочке и глядя на раскинувшийся перед ними парк, оба курили без остановки, а Макс ещё и запивал курево каким-то пойлом из жестяной банки.

- Божечки, что у тебя с лицом, ненаглядная?

- Даже не спрашивай.

- А я всё-таки рискну.

- Тебе как, вывалить всё и сразу без прикрас или аккуратно, дозированно, чтобы не слишком сильно шокировать?

- Давай второй вариант.

- Я так и знала, что ты выберешь единственно верный… Первый вариант.

- Не удивлён.

- Значит после того, как Чистяков подставил мою команду, я хотела всадить ему по яйцам с колена, чтобы такие уроды, как он больше не размножались. – Она сделала вдох, чтобы продолжить свою тираду. – Но так вышло, что он несносный кусок говна, который меня ещё и огрел по уху…

Макс чуть ли не подскочил, засучив рукава.

- Да если бы я только знал! Ему просто крышка, я его уработаю… Слышишь?!

- Сиди уже, герой-любовник! Я врезала козлу сама, вот смотри. – Она показала синяк на лбу под чёлкой. – Прямо в подбородок всадила. Сложился как карточный домик.

Макс как будто даже успокоился, сел и продолжил пить.

- Молодец. Моя девочка. Моя школа. Но если вдруг…

- Не надо за меня вписываться, я большая девочка, а ты не мой папа, и не мой муж.

- Второе легко поправимо, дорогая.

- Так, Сяолунович! Я вообще-то рассказываю!

- Слушаю, слушаю, весь внимание.

- А всё остальное, догадайся, блядь, кто?

- Теряюсь…

- Бермудская, прикинь?

Глаза Ана округлились, брови полезли на лоб.

- Чуть волосы все не вырвала, обозвала всеми самыми последними словами, втащила локтём по носу и пожелала всего наихудшего… Говорила про свою мать и брата-инвалида, а ей говорю, что у меня мать вообще умерла, мол, радуйся, что тебе есть с кем поговорить, дура, а она мне отвечает, мол, хоть где-то справедливость восторжествовала… Представляешь? Мол, хорошо, что моя умерла, ведь я корень всех, мать их, зол… – На этих словах, Нику будто прошибло что-то изнутри, и она всхлипнула, сама того от себя не ожидая. – Сука, я же не виновата… Ну какого чёрта, Макс? Ну вот какого чёрта? – Из глаз потекло, хотя с минуту назад и близко позывов не было.

Для Касьяновой её эмоциональное состояние стало такой же неожиданностью, как и для Макса. Тот вообще потерялся, мгновение назад разговор шёл в эдаком бодром и слегка задорном русле с нотками усталости от работы, а сейчас Ника распахнула глаза во всю ширь, лишь бы не давать слезам беспрепятственно течь, но не получалось, её буквально заливало, капало с подбородка на воротник, девушка ещё пыталась что-то рассказывать в процессе, но вся речь сводилась к неконтролируемым всхлипываниям, поэтому она замолчала и начала вытирать лицо рукавом водолазки, периодически подвывая от разрывающих чувств и эмоций. Контролировать себя в этот момент было практически невозможно.

- Прости, Макс… Походу из меня баба сочится из всех щелей…

- Тоже нашла за что извиняться! Слушай, да не переживай ты так, - Он по-дружески приобнял девушку, чтобы хоть как-то сгладить момент. Но Макс, как и многие мужики, понятия не имел, что делать в подобные моменты. – В конце концов, я уверен, что она всё это сделала сгоряча. Лизка классная девка была… Не знаю, что на неё нашло…

- Увольнение на неё, блядь… - Она снова громко и резко всхлипнула. – Нашло… - Ника достала платок и высморкалась. – Да, успокаиваешь ты конечно… Всхлип… Так себе.

После этих слов она попыталась улыбнуться и посмеяться, но получилось плохо. Несмотря на то, что руководитель ЦКК не привыкла верить в магию мужских объятий, ей почему-то стало чуточку легче, когда Макс положил свою массивную руку её на спину и по-приятельски потёр плечо девушки тёплой ладонью.

Какое-то время она продолжала демонстрировать свою яркую женскую сторону, которую немногим была готова открыть, затем её начало отпускать.

- Всё, всё, спасибо… Я вроде… - Она шмыгнула носом. –