в боевом настроении выручать попавших к ним в лапы – независимо от того, виновны они или нет, – только она трубным голосом завопила на весь отдел, что больной Ильясов нуждается в незамедлительном помещении в психиатрический стационар, и Сурена увезли в тот же час.

В психиатричке доктор попался грамотный, сразу рассмотрел, что у вновь прибывшего пациента начинается серьезное обострение, и закатал Сурика в палату на три месяца – с полного его согласия, потому что последнее время Сурен уже сам себя боялся. Милиция отстала – какая перспектива уголовного дела, если главный подозреваемый будет признан железно невменяемым, да и следственные действия с ним будет проводить затруднительно, даже сверхзатруднительно? Перспектива нулевая. А Сурен, отлежавшись и подлечившись, вышел в значительно лучшем состоянии и торговать стал в три раза интенсивнее, теперь уже со всех сторон перестраховываясь.

Через год он приехал в станицу – повидать сестру, единственное напоминание об отце. То, что он там увидел, повергло его в ужас, и Риту он забрал, о чем впоследствии не раз пожалел, но и выгнать ее рука не поднималась. Приходилось врать о картофельном бизнесе, выкручиваться, справляться с приступами шизофрении, когда ему хотелось убить любого, кто его раздражал, а раздражали Сурена все, но сестра еще и постоянно была под боком.

И вот теперь она еще и влипла в неприятности и может потянуть за собой и его! Как будто мало ему проблем с Барцевой, где он встрял так крепко, что теперь и неизвестно, удастся ли вырваться.

Долбаная сука Барцева была подружкой Витька-Быколова, героищика, толкача «белого» на рынок города. Как Сурен понял, сама Барцева употребляла исключительно травку, но своему спутнику во всем помогала – не вызывая подозрений, иногда передавала деньги, иногда созванивалась и договаривалась о встречах, она-то под внимание мусоров не попадала. Как и Вика, Александра много информации черпала от пьяных распаренных мужиков, с которыми ездила по саунам вместе с проститутками. Только у Вички уровень клиентов был пониже, и занималась она проституцией ради денег, а Барцева – исключительно для удовольствия, а если еще и информацию удавалось получить, она вообще была счастлива.

Под воздействием травки она с хохотом рассказала Сурену, как несколько лет назад чуть было не попалась на «приемке» в сауне с героином, но вовремя успела подкинуть его в незакрытую сумку второй проститутки; последнюю судили, что с ней – Барцева не знает и знать не хочет, но надо было видеть ее рожу, когда на бильярдный стол вместе с гондонами, пудрой и сигаретами полетел пакетик «белого»! Как она ментам клялась, что это не ее, да кто поверит… Барцева тогда хорошо повеселилась. Сурен, слушая рассказ, тоже ржал – кто же мог подумать, что эта сука подставит и его, да не в пример круче. Если той шлюхе просто светил срок, то Сурик сейчас мог встрять по полной программе.

Все начиналось достаточно невинно: Сурену предложили расширить рынок сбыта и ассортимент продаж. С героином ему связываться не хотелось, но Быколов был убедительным и расписал все плюсы нового «фронта работы», при этом подкрепив свои слова нехилым денежным «куском». Сурен колебался: все-таки с уголовной ответственности за продажу травки можно съехать, если постучать усиленно пару месяцев, а поймают с героином – пишите письма. Но Быколову удалось-таки, не без помощи Александры, его уговорить; первые два раза прошли удачно, Сурен получал деньги, потом привозил товар, а вот в третьем пакете, который он забрал у поставщика, оказался не обещанный качественный «белый», а такое говно, что даже говорить не хочется. Один наркоман чуть копыта не отбросил после того, как взял дозу на пробу.

Быколов долго орал, что Сурен заменил содержимое пакета и встрял на бабки, а потом, остыв, сказал: пакет он, может, и не трогал, но проверить качество при передаче ему товара был обязан. И поставил недельный срок: или бабки, вместе с неустойкой, или товар аналогичного качества. Ясный день, последнего Сурик ему предоставить не мог, так как своих выходов на героинщиков не имел. Самое хреновое, что и денег у него уже не было – все отдал в счет новой партии, решив провернуть за спиной Быколова одну аферу: пообещал героинщику расплатиться через неделю, сам заказал большую партию хорошей, чистой травы, нашел оптового покупателя, который с радостью выплатил бы сверх суммы, но только после снятия проб и доставки. А вот тот, кто должен был траву привезти, в настоящее время – да, бывает, и преступники болеют, – свалился с какой-то инфекцией. Глупое стечение обстоятельств, да вот только Быколов наседал, и героинщик требовал оплаты, и покупатель травки нервничал, подозревая, что Сурен что-то мутит, может, даже с правоохранительными органами. Покупатель был непростой, мог всем растрепать, что Ильясов – мусорской, ссученный, слова не держит, и где тогда торговать? Опять в деревеньку, шелуху от семечек курить? В общем, Сурена обложили по полной программе. Конечно, сам виноват, что так глупо вышло, но он крепко подозревал, что без Барцевой тут не обошлось.

Почему?

Да потому что товар Сурик получил от проверенного поставщика, привез его, дурак, на хату к Барцевой, а потом уже поехал передавать пакет. И больно хитро смотрела на него Александра, когда он уезжал, и, как ни был Сурик растерян сложившейся ситуацией, все-таки увидел искреннюю радость в ее глазах, когда он стал метаться по квартире, думая, что делать. Ей, похоже, нравилось наблюдать за муками других. Могла она подставить его, как ту проститутку в сауне? Да запросто.

Поставщик-героинщик, с которым Сурен по дурости помчался разбираться за плохое качество, искренне возмутился и потребовал передачи денег немедленно, да еще с процентами за оскорбление, а не то доморощенному «травнику» мало не покажется, в бетон закатает, чтобы другим неповадно было: ишь, скрысил бабло и имеет наглость утверждать, что «белый» плохой, а ты не будь голословным, докажи. Сурен доказать, естественно, ничего не смог бы, даже если б вернул тот злосчастный пакет: он-то уже вскрыт… да и кто бы ему пакет отдал, разошлось содержимое по розничным покупателям, дай бог, никто не крякнет. Со второй стороны в бетон обещал закатать Быколов, который, натурально, нес убытки и мог потерять репутацию в определенных кругах, и вот он-то к истории с подменой героина никак причастен быть не мог, потому что паниковал не меньше Сурена: время идет, поставщик волнуется, бабок нет, получатель товара угрожает, что найдет другого дилера… Полная задница, куда ни плюнь. А Барцева знай приговаривает, что если уровень – деревенская конопелька, по две тысячи закрутка, то