в самый последний момент. Расщелина накрыта таким же тусклым свечением, что вызывают наши талисманы. Прямо в падении я формирую на месте дыры сетку из лиан, которая безопасно ловит нас обоих. Стоит нам соприкасаемся с барьером, как в тот же миг наши души чувствуют отклик с разлитой повсюду энергией. Растения исчезают, и мы оказываемся внутри.

Небольшая естественная пещера заполнена чистейшей природной Ки. Ели бы не постоянный грохот снаружи, здесь было бы довольно комфортно. А так приходится постараться, чтобы отсечь лишний шум и сфокусироваться на своём дыхании.

Мы садимся друг напротив друга и погружаемся в медитацию. Наши талисманы вспыхивают, насыщаясь энергией древней стихии. Её потоки пропитывают нас обоих и уплотняются, делая связь между нами крепче. Источник постепенно стихает, а защитный барьер слабеет. Вниз падают первые каменные осколки, но нам они не причиняют вреда. Всё прошло замечательно.

Когда мы выбираемся на поверхность при помощи Оплетающего П обега, то оба чувствуем проявление новой стихии. Пол вокруг начинает восстанавливаться. И в первую очередь из обломков формируется дорожка к новому проходу.

Чем-то следующая пещера похожа на предыдущую: острые шипы-лезвия, состоящие из руды, торчат из земли и свисают с потолка. Здесь множество гигантских кристаллов, отливающих серебром и золотом, словно они состоят из драгоценных металлов. По крайней мере, по островкам прыгать не надо, но кто знает, что нас ждёт впереди.

— Рен, что со мной? — я замечаю, что Каору начинает замедляться, да и на моё тело наваливается тяжесть.

— Похоже, влияние металла, — с трудом тяну я.

Челюсти наливаются таким весом, словно я схватился зубами за оглоблю от телеги. Даже слова становятся тяжёлыми, словно гири.

— Может, поищем обходной путь? — предлагаю я, указывая на несколько дорожек, огибающих кристаллы.

— Давай пойдём напрямик, — шепчет Каору, указывая на самую короткую. — Так будет быстрее, да и источник силы вроде бы где-то там.

Я прислушиваюсь к течению Ки. Потоки ведут себя как-то странно, они текут по спирали, сходясь где-то в направлении, куда указала напарница.

— Давай проверим, но если будет слишком тяжело, сменим направление, — предлагаю я.

— Хорошо, — кивает спутница.

С каждым шагом в глубь пещеры становится всё тяжелее. Я ещё никогда не сталкивался с такой концентрированной стихийной Ки. Металл словно пропитывает воздух. Передвижение требует всё больше и больше усилий. Голова затуманивается, вместо мыслей о взаимопомощи, как мы условились ещё в пещере каменной стихии, я ощущаю смятение и… нарастающее раздражение.

Почему я доверился ей, а не настоял на своём выборе? Мы же уже еле плетёмся.

— Эй, Каору! — зову её, обернувшись. — Давай сменим направление. Мы пошли по ложному пути!

— Нет, Рен! Осталось ещё немного, я чувствую средоточие силы совсем рядом. Мы сможем! — настаивает она.

Вот же упёртая идиотка! Да она ничего не смыслит в культивации, а пытается мной командовать!

Злость вспыхивает ярко, обжигая разум. Волоски поднимают на руках. Сдерживаюсь с огромным трудом, чтобы не приложить её башкой о ближайший кристалл.

— Ты не понимаешь! Это ловушка, нам надо двигаться по направлению течения Ки, тогда мы сможем прийти к её источнику, — я указываю за её спину, где возвышается огромный серебристый кристалл. — Прямой дороги нет, мы потратили кучу времени, чтобы обойти эту громаду.

— Нет, это ты не понимаешь! — рявкает она. — Ты просто не хочешь верить мне! — соболиные брови нахмурены, челюсти сердито сцеплены, а взгляд метает молнии.

Девушка срывается на крик, и я ощущаю странный отклик в пещере. Металл над головой Каору звенит. Острый длинный кусок руды срывается вниз, словно топор палача.

— В сторону! — ору я, приблизившись к ней Лёгким шагом.

Стихия металла тормозит меня, даже с техникой едва успеваю оттолкнуть её.

А через мгновение боль вытесняет любые мысли.

Мою ключицу пронзает длинное расширяющееся кверху лезвие. Оно входит так глубоко, что меня бросает наземь. Звучит неприятный хруст, будто треснуло разом десяток засохших сосен. Серебристый кристалл покрывается кровью.

Тьма.

Глава 19

Смех Лин звенит в весеннем воздухе, пока она извивается в моих руках, пытаясь вырваться из щекочущей хватки. Это моя маленькая месть за ушат ледяной воды, которым она окатила меня, когда я выходил из дома.

— Дурёха, ещё холодно, — ворчу я, не скрывая улыбки. — Хочешь, чтобы твой любимый брат слёг с лихорадкой?

Задорно блеснув глазами, Лин с лёгкостью освобождается, влив в тело энергию, которой она научилась пользоваться под руководством деревенского мастера. Я только начал осваивать этот Путь и пока не могу похвастаться такими же успехами, а сестра уже ловко компенсирует с помощью Ки разницу в нашем возрасте и силе.

— Эй, медведь, чтобы ты простудился? — она продолжает дразнить меня, корча смешные рожицы. — Когда такое было? Да эти старые дубы чаще болеют, а живут они дольше нашего.

Вдыхаю свежий лесной воздух, неумело разгоняя по телу Ки.

— Ну, я сейчас тебя! — улыбаюсь я, срываясь с места.

Лин с визгом исчезает среди деревьев, но я не теряю её из виду — чёрные волосы мелькают в просветах меж стволов.

— Совсем размяк, братец! — дразнит она, ловко перепрыгивая через поваленное дерево. — Теряешь форму!

— Это ты её слишком быстро набираешь! — парирую я, преодолевая то же препятствие.

Сестра, словно белка, взбирается на дерево. Выглядит ловко — я сам её научил. Она подбирается к самой верхушке.

Сестра карабкается на дерево с ловкостью белки — плоды моих уроков. Добравшись до верхних ветвей, она смотрит на меня сверху вниз, сияя улыбкой:

— Ну что, мишка, залезешь? Или уже позабыл как?

Ухватившись за сухую ветку, Лин тянется ещё выше, но та выдерживает её веса. С оглушительным треском древесина ломается, и сестра с криком летит вниз, ломая другие сучья.

Я рывком бросаюсь к дереву, поскальзываясь на влажной от росы листве. Лин врезается в область моей ключицы, но я успеваю подхватить её, смягчая удар. Мы оба валимся на землю. Боль прошивает плечо, а Лин стонет рядом, баюкая рёбра.

— Цела, дурёха? — выдыхаю я сквозь стиснутые от боли зубы.

Внутри определённо что-то сломано.

— Кажется, ребро треснуло, — охает она. — А ты сам как, Рен? Слышала, что-то хрустнуло под моей задницей. Стареешь, братец, прямо как та ветка.

Мы оба невесело смеёмся и с трудом поднимаемся, оценивая повреждения. Лазурные глаза Лин встречаются с моими, в них пляшут отблески веселья вперемешку с болью и беспокойством.

— Ты в порядке, Рен?.. — зачем-то повторяет она.

Я моргаю и вижу, как её облик размывается, меняясь. Лин взрослеет на глазах. Да и не Лин это вовсе, а совсем другая девушка.

— Стой! — протягиваю руку, пытаясь дотронуться до щеки