Шрифт:
Закладка:
А никто и не спорил.
* * *
Спала я сладко. Такой спокойный крепкий сон был у меня впервые за всё то время, которое я живу во Влеке. Возможно, решение проблемы заключалось в том, что конкретно сейчас я спала на мягкой травке за чертой города… но да ладно.
И спала я себе, спала, пока кто-то над головой не начал тихо шипеть:
– Спит она, вы посмотрите. Бес-с-совестная!
И чем-то, сильно ветку напоминающий, меня по головке нежно погладили. Настолько нежно, что сложилось впечатление, будто придушить хотят.
– Буди! – Жёстко велел другой голос, находящийся чуть подальше.
– Я требую объяснений! – Вторил третий, какой-то странно глухой и холодный.
Четвёртый голос был мне хорошо знаком, я бы Эарха узнала и без его любимого:
– Да шишек вам в..!
Остальные, знать бы ещё, кто это был, замолчали и, судя по тому, как воздух накалился, недовольно и возмущённо на моего духа посмотрели. А тому глубоко фиолетово до чужого мнения было, о чём он и сообщил:
– Морды попроще, неуважаемый. А ты вообще руки от моего хранителя убери, плешивый!
Прямо у меня над головой прошипели яростное:
– Я леший, а не плешивый!
– А я в вашей родословной не разбираюсь, – нагло заявил Эарх, приблизился и незнакомое существо от меня попросту отодвинул. – А теперь: вон из моего леса, трухлявые!
– Лес общий!
– Сам трухлявый!
И последнее, особенно меня заинтересовавшее:
– Хранитель призвала нас!
И вдруг тишина на поляну обрушилась такая оглушительная, жуткая…
Ещё более жутко в этой тишине прозвучало вкрадчивое от Эарха:
– Что?
В общем, ведьма поняла, что пора бы уже просыпаться и самой во всём разбираться, пока тут кто-нибудь кого-нибудь не убил.
Но, открыв глаза, я увидела не Эарха, а небо. Бесконечное, бескрайнее голубое небо с медленно плывущими по нему облаками и ветром, который первым среагировал на моё пробуждение, подлетел, окутал теплом так, что я себя мгновенно очень хорошо почувствовала.
И шепнул:
– Нашёл, Вель.
– А чего не разбудил? – Тут же вопросила я.
Села, затем кое-как встала, на Эарха глянула удивлённо, голову повернула и замерла. Вот просто замерла, абсолютно не зная, как мне на это реагировать.
На поляне было… нечто.
Одно нечто было сплошь мохнатым, как медведь, тёмно-серым, с веточками торчащими, мухоморами на голове и большими горящими жёлтыми глазами.
Второе нечто напоминало русалку… пожившую в желудке у какого-нибудь жуткого водного монстра. Высокое, склизкое, невнятного сине-серого цвета и всё сплошь в водорослях.
Третье нечто представляло из себя девушку. Такую высокую, метра два с половиной, мощную, как бывалый воин, накаченную, крепкую девушку с тёмной кожей, лианами вместо волос, а чертами лица – наоборот, тонкими и какими-то очень уж хитрыми.
Жуть. Как есть – самая настоящая жуть лесная.
– Э-э, – выдала как всегда многословная чёрная ведьма.
– Очень приятно, а я Кикимора, – удивительно приятным голосом произнесла женщина. – А это Леший и Водяной. Мы – духи, явились по твоему зову, хранитель.
Это вот я хранитель, да?
Медленно повернувшись, выразительно посмотрела на Эарха. Тот, не растерявший, требовательно посмотрел в ответ почему-то на меня.
Он же и спросил:
– Ты за какими мухоморами их пробудила?
– Я?!
– Духи сами по себе не пробуждаются, – разъяснил, как для маленькой, Эарх, недовольно на меня веточками шурша. – А пробудить их может только хранитель.
Я не отказала себе в ехидном:
– А я как бы не хранитель, – руками возмущённо развела.
Затем, подумав мгновение, к трём пробуждённым духам повернулась и прямо у них спросила:
– Кто вас пробудил?
Водяной из этой троицы оказался самым сообразительным.
– Я пошёл, – решил он просто, развернулся и действительно пошёл – в озеро!
За его тактическим отступлением смотрела одна лишь я. Оставшиеся духи развлекали себя разгорающимися спорами.
– Да она нас пробудила, Эарх! – Воскликнула Кикимора, мощной рукой на меня махнула и ближе к древу подошла.
– Она даже речь нашу понимает, – закивал, соглашаясь, Леший.
– Она не принимала пост хранителя! – Напомнил присутствующим Эарх.
Над поляной повисла напряжённая тишина, во время которой духи переводили настороженно-недоумевающие взгляд с меня друг на друга и обратно.
В итоге высказался Водяной:
– Хана, – булькнул он из воды.
Кикимора в высказываниях оказалась куда более многословной:
– Мы тебя зачем в лесу оставили? – Зашипела она гневно. – Чтобы ты за лесом следил!
Но если она надеялась, что Эарх устыдится или даже испугается, то она явно не того духа для запугивания выбрала.
– Меня в лесу оставили? – Вкрадчиво переспросил Эарх, своим тихим проникновенным голосом вынуждая Кикимору попросту заткнуться. – Когда вы уходили в сон на пятьдесят лет, вы вообще не интересовались ни лесом, ни его дальнейшей судьбой. Вы просто спихнули на меня все свои обязанности. И если ты, Мора, думаешь, что смеешь сейчас меня в чём-то упрекать, то ты сильно ошибаешься. Это больше не ваш лес. Он перестал быть вашим после того, как вы сбежали.
И, высказав всё это, дух отвернулся от тех, кто когда-то были его товарищами, посмотрел на меня, мне же, после долгой паузы, и сказал:
– Иди, ищи своего демона. С хранителем потом разберёмся.
Говоря откровенно, я с этим хранителем разбираться вообще не хотела, но всё равно послушно кивнула и метлу позвала.
Едва та подлетела, ведьма на ней сверху устроилась, ладонями черенок деревянный сжала и шепнула:
– Показывай, ветер.
Мы оторвались от земли, плавно поднялись в голубые небеса, оставляя внизу духов лесных, с которыми, судя по всему, Эарх задумал как минимум разговор. Про максимум даже думать не хотелось.
С высоты птичьего полёта вид на Влеку открылся страшный. Глубокие чёрные трещины повсюду в земле, разрушенные здания, поваленные деревья, люди… очень, очень много людей на улицах, на фоне которых чернотой одеяний и уверенными действиями выделялись маги.
Маги призывали влекийцев не паниковать и не унывать, маги заделывали трещины в земле, маги сооружали временные жилища для тех, кто полностью лишился своих собственных.
