Шрифт:
Закладка:
Под искусно надуманным предлогом Сокчун выведал у знакомого фармацевта в Сеуле черный канал, по которому продавались лекарства. По этому каналу через нескольких человек он смог достать небольшое количество анестезирующего препарата. Однажды вводя его Чиён, он пообещал:
– Как только преступник найдется, я убью его своими руками. А если у него будут сообщники, то и их в покое не оставлю. Потерпи еще немного. Скоро настанет этот момент.
«Я исполню это во что бы то ни стало», – пообещал он сам себе.
Через четыре года произошла знаковая встреча с единственным обвиняемым – Чи Вонхаком. Идя на это свидание, Сокчун был уверен, что ему больше никогда не придется видеть лицо убийцы своей дочери, а для самого преступника это будет одной из последних встреч в жизни. Оставалось положить последний кирпич в основание своего непростого решения. Но, разговаривая с Вонхаком в тюрьме, Сокчун обнаружил множество странных несовпадений, которые пошатнули его решимость. Прощаясь с заключенным, он был охвачен новым потоком раздирающих душу сомнений. Именно та встреча дала неожиданный поворот последующим событиям.
Долгое время Сокчун наблюдал за То Кёнсу, Пак Ханной и То Чивон. Он непрерывно следил за их домом, ежедневными передвижениями. Но То Чиун ни разу не попался ему на глаза. Мальчик начисто исчез из семьи, будто его стерли ластиком с листа бумаги. Время шло – подозрения росли.
После долгих сомнений он пришел к заключению: во что бы то ни стало он должен отыскать Чиуна. Вспомнив о своем обещании, Сокчун приступил к детальному планированию. Примерно в то время ему позвонил Ким Кваннэ.
Это произошло через год после того, как они с женой покинули Хаан и прервали все связи с родственниками и знакомыми. Но только не с Ким Кваннэ, который знал их номер. Сокчун был рад получить весточку от него.
Поздоровавшись, Ким Кваннэ извинился, что так долго не звонил, и с долей замешательства спросил:
– Как идут дела с расследованием? Похоже, одежда Сонгён нашлась. – Он пояснил, что только недавно узнал эту новость.
На его вопрос, полный надежды, пойман ли преступник, Сокчун спокойно объяснил всю ситуацию:
– Новое расследование тянется уже несколько месяцев, но без видимого прогресса. Живем одним ожиданием, – сломленным голосом добавил Сокчун.
В телефоне повисла неловкая пауза. Чтобы сменить тему разговора, Ким Кваннэ спросил про здоровье жены. Сокчун кратко ответил, что они уехали из Хаана и теперь живут в другом месте.
Ким Кваннэ тоже пожаловался, что сильно повредил ногу и ему пришлось уйти с прежней работы. Сокчун поинтересовался о причинах травмы, и мужчина рассказал, что в пункте раздачи питания случился небольшой инцидент. Сокчун припомнил, как один раз ходил вместе с ним на подобную благотворительную акцию.
Ким Кваннэ уже давно трудился волонтером в организации, опекающей социально незащищенные слои населения: одиноких стариков, бездомных, детей с разной степенью инвалидности. Сокчун видел, как бывший охранник чувствует себя, помогая обездоленным людям, словно сам был частью их семьи, считая за равных и ничуть не превознося себя.
– Вы все еще ходите работать на пункт выдачи еды?
– Когда есть время, хожу, но я уже и сам постарел – от меня теперь не много пользы.
– У вас еще столько сил! И не говорите про старость!
Поговорив ни о чем, они переключились на тему здоровья.
Ким Кваннэ упомянул свое предыдущее место работы и с досадой отметил, что теперь не найдет ничего подобного. Разговор продолжился в подобном духе, а перед самым прощанием Сокчун вдруг тихо произнес:
– Спасибо вам, что до сих пор помните об убийстве нашей дочери и проявляете интерес к расследованию.
– Какие тут благодарности. Конечно, я не забываю об этом. Ведь это и меня касается, – серьезным тоном ответил Ким Кваннэ.
Держа в руке телефон, Сокчун кивнул в знак благодарности.
Тогда Ким Кваннэ был одним из охранников в жилом комплексе. Ему было всего пятьдесят пять лет, и, как самый молодой из службы безопасности, он брался помогать в любом деле, где требовалась физическая сила. В тот день, когда пропала Сонгён, он был занят: помогал рабочим устанавливать какое-то оборудование. Только поэтому он покинул свой пост. По этой причине его, в отличие от остальных охранников, несколько раз вызывали на допрос. С последнего допроса он вышел с полной уверенностью, что именно по его вине пропала Сонгён.
Ким Кваннэ всегда честно и ответственно относился к своим обязанностям, но из-за сурового и даже отталкивающего внешнего вида ни разу от жителей комплекса не слышал ни приветствия, ни доброго слова. Жильцы частенько злословили по поводу его внешности и даже демонстративно игнорировали мужчину. Дети, видимо заметив такое поведение взрослых, стали копировать его и вдобавок обзывать между собой охранника фриком. А как только поползли слухи, что Ким Кваннэ вызывали несколько раз на допрос, отношение жильцов стало еще хуже. Люди начали обходить стороной неприятного им сотрудника охраны.
Любой на его месте кипел бы от гнева из-за такого несправедливого отношения, но даже под кучей колких взглядов Ким Кваннэ активнее всех старался принимать участие в полицейском расследовании.
Как только обнаружили тело Сонгён, дело о пропаже стало делом об убийстве. Фокус полиции сместился с подозреваемых внутри жилого комплекса на внешних подозреваемых, которые уже имели опыт преступлений за плечами. Только тогда сверлящие недоверием взгляды жильцов прекратились и Ким Кваннэ оставили в покое. Он же в ответ ни разу не высказал обиды или недовольства за несправедливые домыслы и по-прежнему старался быть полезным полиции в расследовании.
Через несколько месяцев после происшествия у него закончился трудовой контракт и его направили охранять другой комплекс. Кваннэ уехал из Хаана, но ежедневно продолжал терзаться мыслями о том, что же он упустил в тот злополучный день, и, если хоть что-то мало-мальски подозрительное всплывало в его памяти, он тут же звонил Сокчуну. Было видно, что мужчина испытывает угрызения совести и старается избавиться от чувства вины. Сокчун после каждого такого звонка помимо благодарности ощущал неловкость.
По мере того как расследование затягивалось, их отношения становились более доверительными. Сокчун пытался убедить Кваннэ отпустить вину. На это старый охранник возражал, что, пока преступник не будет найден, ему придется жить с тяжелым камнем на душе, и иногда добавлял, что, может, благодаря его участию убийцу быстрее схватят. Его сердечность хоть немного, но заполняла совсем опустевшие сердца не только Сокчуна, но и Чиён.
Отключившись, Сокчун рассказал жене о звонке, добавив, что Ким Кваннэ все так же разделяет их горе и чем быстрее закроется дело, тем быстрее закончатся и его мучения тоже.
– Может, мы сделаем это вместе? – вдруг
