После операции «Февраль», как уже отмечалось, «Дружина» была почти сразу задействована в операции «Теплый ветер». Однако 1 марта 1943 г. батальон Гиль-Родионова вместе с особым батальоном СС Дирлевангера вывели из состава боевой группы «Бинц» и направили в Слуцк[495]. В Слуцке личный состав «Дружины» некоторое время приходил в себя, так как у большинства бойцов и командиров было шоковое состояние после участия в карательных акциях. Одновременно с этим, согласно показаниям агента полиции безопасности и СД Н.А. Пигулевского (от 20 октября 1943 г.), командиры батальона, и в первую очередь Гиль, занимались созданием лжепартизанского отряда, который немцы планировали использовать против партизан Минской области[496].

Вскоре, однако, германское руководство приняло решение перевести «Дружину» в Плисский район Вилейской области — в окружной комиссариат «Глубокое» (гебитскомиссар П. Гахман). Новым местом дислокации русских эсэсовцев стал населенный пункт Лужки[497].

Л.А. Самутин пишет: «Оказалось, Гиль добился согласия немцев на предоставление ему в качестве опыта целого района для самостоятельного управления, без вмешательства немцев. Он выдал им обязательство очистить предоставляемый ему район от партизан, установить свою местную администрацию и выполнять поставки, требуемые немцами с населения. Такой район ему был предоставлен к северо-востоку от Молодечно с центром в небольшом селе Лужки, на берегу реки Мнюта-Шоша»[498].

Перевод батальона в Лужки представляет, на наш взгляд, знаковое событие. Во-первых, на территории окружного комиссариата «Глубокое» размещалась главная команда «Цеппелина» «Россия-Центр» (SS-Hauptkommando Russland — Mitte Unternehmen Zeppelin) во главе со штурмбаннфюрером СС Г. Шиндовски. Вначале команда размещалась в Лужках, а в апреле 1943 г. ее перевели в Глубокое[499].

Во-вторых, вполне удачное, по мнению немцев, участие «Дружины» в карательных операциях убедило их в том, что часть Гиль-Родионова могла бы отвечать за охрану и оборону от партизан целого района. Тем более Гиль-Родионов не раз обращался с таким предложением к кураторам из СД. Немцы пошли на этот эксперимент, делая ставку на то, что коллаборационисты положительно проявят себя и на этом поприще.

Надо сказать, что подобные эксперименты на Восточном фронте уже проводились. Как отмечает немецкий исследователь Тим Рихтер, «боевое применение “местных формирований” развивалось в пространстве и во времени по-разному. В то время как при некоторых служебных инстанциях местных — самое большое — допускали до работы на кухне, при других органах на них возлагались задачи по обеспечению безопасности. В зависимости от установки локальных военных служебных инстанций проводились даже большие эксперименты под русским руководством, как, например, бригада Каминского, бригада “Седая голова” (Graukopf) и соединение Родионова “Дружина”»[500].

В совершенно секретном обзоре ЦШПД «Националистические формирования на оккупированной территории», составленном 14 января 1944 г. отмечается: «В районе м. Лужки полку был отведен прямоугольник в 100 километров. Здесь с севера на юг от Полоцка и южнее на запад, куда входили г. Дрисса и Дисна, полку было поручено ликвидировать партизанское движение, создать обстановку изменения отношения населения к немцам в направлении примирения населения с немцами и организовать местное самоуправление. К гражданскому населению относиться “вежливо”, всецело поддерживать православную и католическую церковь. Организовать распределение земли среди крестьян, создать местную полицию под своим руководством, этим самым создавая видимость самоуправления населения»[501].

Итак, Гиль получил от немцев карт-бланш на создание некоего «национально-русского анклава», где «дружинники» внешне могли почувствовать себя «полными хозяевами»[502]. Конечно, вся их деятельность находилась под известным контролем СД. Однако определенное пространство для свободных действий им все же было предоставлено.

Четвертая глава

Русское соединение СС

Батальон Блажевича

Пока часть Гиль-Родионова помогала СС и полиции устанавливать «новый порядок» в оккупированных областях СССР и жестоко расправлялась с гражданским населением, под польским городом Люблином еще в 1942 г. началось формирование еще одного русского отряда СС. Сотрудники СД поставили во главе новой части бывшего капитана РККА А.Э. Блажевича. В особом лагере СС «Гайдов» при шталаге № 319 А стал проводиться усиленный отбор подходящих кадров из числа военнопленных и учащихся разведшкол «Цеппелина». Отряд получил наименование «Дружина II», или батальон «Блажевич»[503].

Отбор личного состава во вторую «Дружину» особенно активно шел в течение сентября (после тщательной проверки было отобрано 300 человек), а в октябре началось непосредственное формирование батальона. К 11 декабря 1942 г. все эти мероприятия завершились[504]. Курировал Блажевича и его подчиненных сотрудник СД, гауптштурмфюрер СС Герхард Ройсснер[505].

Практически сразу личный состав батальона использовали в акциях против евреев. Разумеется, после перехода к партизанам бывшие «дружинники» всячески это отрицали и сочиняли разнообразные небылицы. К примеру, Шипатовский представлял дело так: «Нам стало известно о попытке немцев использовать дружину капитана Блажевича по уничтожению евреев. Усматривая при этом провокационные методы репрессий к евреям, удалось добиться выезда туда майора Клейнерта для предотвращения этого»[506].

Бывший «дружинник» Б.Г. Алелеков рассказал на допросе, что «Дружина II» вела борьбу с партизанами в Парчевских лесах. Он постарался уйти в сторону от темы «изъятия еврейского населения». Хотя из документов начальника СС и полиции округа «Люблин» известно, что «Дружина» «полностью покрыла свои потребности в одежде и обмундировании» из «еврейских составов», что явно указывало на причастность к карательным акциям[507]. Чекистам было известно, что личный состав батальона Блажевича убивал евреев, поэтому Алелекову прямо задали вопрос:

«Покажите о производимых участниками дружины расстрелах еврейского населения и захваченных советских партизан.

Ответ: За период моего пребывания в дружине мне известен один факт. В дружине Блажевича в качестве портных и сапожников, обслуживавших дружину, содержались несколько человек еврейской национальности. В январе месяце 1943 г. в расположение дружины явились мужчина и женщина еврейской национальности и просили предоставить им убежище от преследования немцев. Об этом стало известно Блажевичу, и они были доставлены к его квартире, где Блажевич расстрелял их, не имея для этого абсолютно никакого повода»[508].

Приведем также отрывок из воспоминаний Л.А. Самутина, который сообщает весьма ценные детали: «Люди из Второй Дружины были не очень-то разговорчивы о своих делах в Люблине, но по отдельным их отрывочным рассказам и по бахвальству самого Блажевича нетрудно было установить, что в Люблине они занимались не чем иным, как истреблением евреев!»[509].

Возможно, желая подчеркнуть свою принадлежность к «Черному ордену», Блажевич приказал изготовить знамя части — черное бархатное полотнище с вышитыми золотом черепом и костями[510]. Витебский поисковик А. Бурдо считает, что в «“Дружине” не было знамени черного цвета с изображением “Адамовой головы”»[511]. Однако, согласно показаниям бывшего военнослужащего «Дружины» Ф.Г.