саму Эми. Она не желала показывать слабость, не желала показывать, что и ей порой не хватает воздуха. Но сейчас, когда я ее придерживаю, чтобы не дать упасть, сейчас, когда она тяжело дышит, она совершенно раскрепощена. И я верю, что в моих глазах отражено то же самое. Это должно было с нами произойти… вопрос лишь во времени. Я проигрывал в уме, что будет, если свести Эми с ума, еще задолго до того, как перестал ее ненавидеть. Потому что уже при первой встрече она… выбила меня из колеи. Да, с ней пришлось потрудиться; я с легкостью беру на себя все, что трудно. Эми, ее тревоги, ее прошлое и настоящее. Ее хаос. Я готов взять на себя весь ее хаос, причем его не упорядочивая. Потому что в Эми все необыкновенно; она делает особенными самые заурядные вещи.

Ради Эми я отбрасываю сомнения моих друзей и мои собственные. Да, опасения небеспочвенны. Подружки у меня случались. Некоторые даже знали, кто я. Однако в последнее время бывали лишь мимолетные романы; девушки понятия не имели о профессиональной стороне моей жизни. Потому я и не приглашал их домой, где все кричит об Афзале.

Может статься, я еще недостаточно хорошо знаю Эми, чтобы быть уверенным. И в то же время я знаю о ней все. Она сама себя выдает. И не только словами, хотя и слов произносит достаточно. Эми готова болтать целый день, пока к вечеру не слипаются глаза. И я готов пить больше кофе, чтобы больше ее слушать. Она столь многое знает! И все, что она знает, отражается в ее медовых глазах. А тело выдает то, о чем она умолчала. Тело взывает ко мне – покажи, что такое любовь! Мы здесь уже несколько часов, прячемся за брезентом, грязные, вспотевшие. Вдвоем. На нервах и возбужденные. И с нарастающим отчаянием.

Я позволяю Эми соскользнуть вниз, опереться ногами о землю и беру ее за талию.

– Эймс…

Имя само уже звучит как просьба, и я касаюсь губами ее шеи, пробую зубами кожу, ощущаю бешеный пульс; Эми сопит и постанывает, сперва тихо, потом громче, и я успокаиваю ее языком и губами, чтобы еще и еще раз возбудить. Она запрокидывает голову. Я кладу руку ей на затылок, зарываюсь пальцами в волосы, затем тянусь выше, где начинается коса, обхватываю ее у корней волос… Скоро стоны Эми делают меня настолько твердым, что лишают способности думать. Ощупываю рукой ее леггинсы, обвожу пальцем пояс, ощущаю, как дрожат мышцы; кожа уже не теплая и мягкая, а покрыта мурашками. И я не останавливаюсь, не прекращаю, веду руку дальше под ткань, трогаю ее поверх стрингов, сквозь них чувствую, как она увлажнилась, какая она горячая и возбужденная. Прижимаю кончики пальцев к ее животу, массирую круговыми движениями, пока реакция Эми, ее прерывистое дыхание не подсказывают мне, насколько она хочет этого. А я хочу оттянуть стринги, добраться до обнаженной кожи, проникнуть внутрь и заставить кончить; однако когда я на секунду открываю глаза и прерываю поцелуй, прямо над нами поблескивает паутина, косо натянутая меж двух металлических стержней. И еще мои руки все в краске. Я понимаю, что здешний антураж даже ниже среднего. А точнее, хуже некуда. Далеко не то, что нужно для первого раза. Поэтому отступаю, убираю руки и делаю глубокий вдох.

Эми распахивает глаза и щурится. Ее губы бордовые и блестящие. Она ощупывает уголки рта, словно по-прежнему чувствует меня там.

– Все нормально? – спрашиваю я. Эми с улыбкой кивает. Свет прожектора наверху, свет луны прямо над нами. – Поехали?

Она снова кивает. Я с ухмылкой целую ее в губы, в лоб, поправляю косу и нахлобучиваю капюшон.

– Мы закончили? – Эми задирает голову и смотрит на стену.

– До завершения еще далеко, – подмигиваю я.

* * *

– Эз… Эзра! Куда мы едем? – спрашивает Эми, глядя на дорожный указатель у съезда с автострады, который я оставил позади. «Грей Маунтин Норд Уэлли». Свернув туда, мы в конце концов попали бы в Новембер-Бэй, однако изображение указателя в зеркале заднего вида становится все меньше и меньше, пока наконец за очередным поворотом не исчезает из поля зрения.

Ранее в подземном гараже мне пришлось буквально заталкивать Эми на пассажирское сиденье – мы целовались, прислонившись к машине, наверное, половину вечности, прежде чем я смог выудить ключи из кармана, отключить сигнализацию и открыть дверцу. Эми плюхнулась на сиденье и через секунду снова потянула меня к себе. Я взялся за рычаг, чтобы откинуть спинку, но нажать его не успел – пальцы Эми нырнули под худи и заскользили по спине. И потом не успел – когда закончил поцелуй и провел языком по ее нижней губе. Губа на вкус такая же, как и на вид. Сладкая. Алая. Горячая.

Вероятно, я так же потрясен, как и Эми. Я мечтал об этом много дней. После того как наконец мы оторвались друг от друга, из моего горла вырвался хриплый вздох, похожий на негромкое рычание. И хотя все во мне еще рвется к Эми, одновременно сквозь тело струится бесконечное спокойствие. Я не знаю, куда везу Эми. Главное, она рядом. И потому я еду куда глаза глядят, вместо того чтобы свернуть домой.

– Раз уж у нас свидание, нужно сперва где-нибудь поесть, – поясняю я.

Эми смеется. Сначала скептически, затем понимает, что я не шучу, и хохочет так непосредственно, что я не сдерживаю ухмылки.

– В это время суток?..

Я бросаю взгляд на приборную доску. Три часа ночи. Пожимаю плечами.

– Мы живем во втором по величине городе Калифорнии.

Здесь достаточно заведений, которые сейчас еще или уже открыты. Повод продлить, задержать хоть ненадолго это изнурительное «еще не». Потому что тогда будет проще дать выход всему напряжению, которое со скоростью света накапливается между нами. Когда мы преодолеем все, что есть между нами. То, что нас еще разделяет. Там, где неделю назад была бесконечность, остается преодолеть последние миллиметры, и мы… и мы…

– Ты представляешь, на кого мы похожи? – прерывает Эми поток моих мыслей и игриво засучивает рукава. Пятна краски высвечиваются периодически, с частотой мелькания фонарей, мимо которых мы проезжаем. Светло. Темно. Я сильнее давлю на педаль газа. Светло-темно-светло-темно. Конечно, я представляю, на кого мы похожи. Кожа на половине руки, куда пришелся плевок краски, все еще ощущается будто окаменевшая. Однако у нас сейчас феерическое свидание, и оно точно не попадет в список неудачных. Плевать, как мы выглядим.

– Можно мне будет принять душ? – спрашивает Эми и пробует сковырнуть синее пятно ногтем большого пальца. – Смыть краску. Хотя бы частично.

– Можно. Только имей в виду: в доме действует новое правило.

– Какое?

– Чтобы не