До заката оставалось тридцать минут, а еще через час остров окутает полная тьма. Ну что ж, выбор очевиден: ей придется подождать до утра. С катером на буксире она вернулась в магазин.

Весь следующий день от восхода до заката шел дождь. Она постоянно смотрела в окно магазина, ожидая, когда прояснится, но дождь не прекращался.

На следующий день поливало по-прежнему, и она поехала на джипе с лодкой на прицепе на поиски провизии и одежды, но не нашла ни того, ни другого.

На третий день наконец-то выглянуло солнце.

Она встала рано и быстро добралась до порта. Ей потребовалось несколько попыток, чтобы выровнять прицеп на стапеле, и как только ей это удалось, она начала осторожно подавать джип назад, пока колеса прицепа, а за ними и частично дно лодки не оказались в воде.

Она понятия не имела, какая часть корпуса должна соприкасаться с водой, поэтому остановилась, когда в воде оказалась примерно половина днища, заглушила двигатель джипа и отстегнула крепеж, удерживавший катер на прицепе. Она почувствовала, как катер под собственным весом заскользил со стапеля, а потом ударился о воду.

И тут же начал дрейфовать по ветру прочь от пристани. Ребекка рванулась вперед, намочив кроссовки и штаны, и попыталась схватиться за борт. Она промахнулась, чуть не потеряла равновесие, но сделала еще одну попытку, оказалась по пояс в воде, но смогла уцепиться за катер. Тот стремительно уходил от берега, и Ребекка почувствовала, как у нее леденеют ноги.

Ярдах в сорока от пристани Ребекке удалось перевалиться через борт и забраться в полурубку. Та не давала надежного укрытия от ветра, но в носовом рундуке Ребекка обнаружила ветровку, одеяло и аптечку. Нацепив ветровку, застегнув ее на молнию и накинув одеяло на плечи, она прошла на корму. Там у ее ног обнаружилась трубка, не закрепленная на одном конце, по которой, как решила Ребекка, в мотор должно было подаваться горючее. Стоя на коленях у подвесного мотора, она нажала на рычаг и аккуратно спустила двигатель в воду, после чего подключила к нему топливопровод.

После этого Ребекка нажала на кнопку пуска.

Ничего не произошло.

Она пыталась снова и снова. Каждый раз мотор хрипел пару секунд, как задыхающийся старик, а затем умирал. Ребекка не оставляла свои попытки, но через некоторое время двигатель вообще перестал на них реагировать, и она решила, что либо перелила его, либо, что еще хуже, в баке катера вообще не было топлива.

Без сил Ребекка рухнула на сиденье на корме.

Ветер стих, катер больше не сносило в море, поэтому она снова спустилась в ледяную воду и, используя один из найденных на катере канатов и размотав его на всю длину, принайтовила к сварной металлической скобе на стапеле.

Затем ей пришлось вернуться в магазин, чтобы переодеться.

Она прыгнула в море за катером в тех вещах, которые нашла на заправке, а теперь она переоделась в свою одежду, которая после стирки высохла, но стояла колом от соли. Пришлось натянуть промокшие кроссовки, потому что другой обуви у нее не было.

После этого она вернулась в порт.

Вот только кое-что там изменилось.

Катера у пристани больше не было.

Ранее

Ребекка и Джонни побежали по тропе среди деревьев в том направлении, откуда донесся крик. Вскоре они оказались на лесной прогалине. На ее противоположной стороне, там, где тропинка вновь ныряла в чащу, валялась большая сумка, из которой высыпались какие-то предметы.

И, как оказалось, не просто предметы, а комплект инструментов археолога.

– Доктор Стелзик, где вы? – закричал Джонни.

В лесу стояла странная тишина: ни ветерка, ни щебетания птиц. Ребекке показалось, что она перенеслась в какое-то другое измерение, в затаившийся и враждебный ей мир.

– Доктор Стелзик! – снова прокричал Джонни.

Они с Ребеккой быстро переглянулись, без слов поняв друг друга: видимо, они слышали крик Стелзика.

Брат с сестрой углубились по тропе в чащу. Корни деревьев мешали идти быстро, но очень скоро они выбрались на следующую прогалину. Оказалось, что они стоят на гребне крутого склона.

Внизу, в лощине, неподвижно лежал человек.

– Доктор Стелзик! – закричал Джонни.

Ребекка почувствовала, как холодная рука страха сжимает ей сердце. Этот человек мертв? Джонни меж тем начал спускаться вниз. Только теперь Ребекка по шурфам и ограничительным лентам, натянутым здесь и там, поняла, что они вышли к месту раскопок.

– Джонни!

Он не остановился, стремясь поскорее оказать помощь лежащему внизу человеку, а Ребекка, оглядев участок, окруженный лесом, вдруг почувствовала, что что-то здесь не так.

– Джонни! – вновь закричала она громче и отчаяннее.

– Что?

Она не знала, как объяснить свои ощущения, и только беспомощно повторяла: «Что-то не так». Деревья стеной стояли вокруг лощины, ветви скрипели на ветру, как корпус старого деревянного корабля, а Джонни был уже в самом низу и почти добрался до тела археолога.

«Возьми себя в руки!» – скомандовала себе Ребекка. Вдруг перед ней отчетливо встали испуганные лица Киры и Хлои. «Я не должна была приезжать сюда, я не должна была…»

– Бек! – донесся до нее вопль Джонни.

Он перевернул тело мужчины. «Бек! – в который раз позвал он ее. – Спускайся же, не стой столбом!»

Она поспешила вниз. Сердце у нее учащенно билось, но, подходя к распростертому телу и при этом отодвигая Джонни в сторону, она полностью отбросила свои страхи и дальше действовала автоматически. Многолетняя выучка врача скорой помощи сработала, словно она находилась в смотровой приемного покоя, а не в сотнях миль от дома посреди лесных дебрей.

– Ты думаешь, это Стелзик? – спросила она у Джонни, прислушиваясь и пытаясь уловить бульканье в груди мужчины на случай, если в его дыхательных путях скопилась рвота или другая жидкость.

Джонни кивнул, протягивая ей бумажник.

– Это я нашел на земле рядом с ним, – сказал он.

В бумажнике были банковские карты, аккуратно сложенные чеки и квитанции. Ребекка вытащила одну из карт, увидела на ней надпись «Доктор К. Стелзик» и снова переключила свое внимание на лежащего.

В его волосах была кровь.

– Он жив, Бек?

Ребекка нащупала пульс.

– Жив!

Джонни вздохнул с облегчением:

– Что с ним случилось?

Она быстро произвела визуальный осмотр, расстегивая одежду мужчины, и никаких повреждений, кроме раны не голове, не обнаружила.

Стоя на коленях рядом с ним, она открыла пострадавшему рот, чтобы перепроверить его дыхательные пути. Все нормально, дыхание ровное, ни сипения, ни хрипов. У нее не было никакого оборудования, чтобы проверить его жизненные показатели, но ничего угрожающего она не увидела, а когда сильно сжала его трапециевидную мышцу, чтобы проверить двигательные рефлексы, Стелзик, как и положено, вздрогнул.

Включив свой мобильный телефон как фонарик, она проверила реакцию его зрачков на свет: они сразу же и одинаково сузились в обоих глазах. Когда она убрала свет, они расширились. Она могла бы сделать больше, но без нужного оборудования многие процедуры было сложно выполнить,