закончить. У меня было два варианта и… В общем, так получилось.

— Хорошо. Вы говорите, что у Леонидова кто-то украл рукопись. Но кто и для чего это мог сделать? Ведь, как я понял, кроме вас, вашего первого мужа и вашей подруги, о нем никто не знал?

— Я не знаю, — пробормотала Ольга, — кто это сделал. Но я догадываюсь.

— Так… — Гуров пристально посмотрел на Ольгу. — И кого вы подозреваете?

— Я не подозреваю, — возразила она, — я просто предполагаю.

— Это практически одно и то же. Так кто?

— Саша, — тихо, очень тихо ответила Ольга.

— Вы имеете в виду сына Леонидова и вашего приемного сына?

— Да.

— Но он ведь тогда был еще подростком. Зачем ему это было надо? — не понял Лев Иванович.

— Он не хотел, чтобы я уходила из семьи. Он ведь думал тогда, что я его бросаю, предаю. Наверное, это был какой-то знак протеста. Может быть, Саша посчитал, что если он спрячет рукопись, то отец не отпустит меня. Не даст мне развод, и я вернусь к ним. Владислав же думал, что это я украла рукопись, чтобы не дать ему завершить ее и опубликовать под своим именем. Но в открытую он меня, конечно же, не обвинял. Если бы он публично заявил о краже, то всплыл бы факт, что писала роман я, а не он.

— Так почему же он непонятно чего ждал все эти десять месяцев и не вернулся снова на работу, раз с романом у него все равно ничего бы не получилось? — опять не понял Лев Иванович.

— Вот этого я не знаю, — пожала плечами Ольга. — Могу опять только предположить.

— И? — вопросительно посмотрел на нее Лев Иванович.

— Попробую объяснить, — неуверенно ответила Ольга. — Леонидов был хотя и незаурядным, умным человеком, отличным специалистом в своей научной профессии, но он не видел себя в науке. Его больше привлекала карьера писателя. Он, конечно же, понимал, что для того, чтобы зарабатывать на писательстве, нужно не просто хорошо писать, а всего себя посвятить этому делу. А это значит, что какое-то время ему придется жить на копейки. Но он отчего-то считал, что это того стоит. Он был очень… очень самолюбивым и гордым.

Ольга перевела дыхание, сделала глоток воды из стакана, который стоял рядом на столике, и продолжила:

— Понимаете, в наше время, чтобы тебя печатали, нужно иметь хорошие связи с издательствами, нужна реклама. Нужен агент, нужно… В общем, много всего нужно, чтобы читатели заметили твою книгу, прочитали ее и оценили. И главное, нужно, чтобы постоянно, практически каждый месяц, выходила новая книга. Вы понимаете меня?

— Пока не очень, — сознался Гуров.

— Сегодняшний успешный писатель — это не романист. Над хорошим и серьезным романом нужно много и долго работать. Сегодня же в ходу нечто более легкое. Если писатель хочет, чтобы его заметили и читали, он должен выпускать то, что будет легко и интересно читаться. Рынок сегодня наводнили такие направления, как фэнтези, триллеры, фантастика и детективы. Вы ведь понимаете, что эта литература — это не совсем… ну, скажем, не роман «Хождение по мукам» или «Тихий дон», над которыми писатели работали годами. Конечно, и среди них есть шедевры, но все же они создаются куда как легче, чем эпохальные романы.

— Понимаю, — кивнул Лев Иванович.

— Вот, — откликнулась Ольга. — И чтобы выбиться в настоящие писатели, произведения которых критики, а не только читатели, воспринимают серьезно, нужен другой подход и к написанию, и к продвижению своего творения. И выйти на высокий литературный уровень можно, только если создашь оригинальный и профессиональный в смысле литературного построения сюжет, лучше всего роман или серию повестей. Ну, и хорошо, если у тебя есть, кому продвинуть эту книгу — хорошая реклама, плюс редактура и популярное издательство.

— Вы хотите сказать, что Леонидов хотел попробовать сам написать нечто похожее на ваш роман и выйти с ним на литературный Парнас, так сказать?

— Да. Скорее всего, именно так. После того как он решил на время уйти от научного проекта и стать достойным внимания писателем, ему с его гордыней было бы сложно вернуться обратно на свое рабочее место, потерпев фиаско. Я точно знаю, что он после моего ухода пытался договориться с одним крупным издательством, которое заказало ему роман. Вот только я не знаю, на какую тему. Если честно, после того как мне не удалось уговорить его отдать мне Сашу, я практически не общалась с ним.

— А с сыном?

Ольга болезненно поморщилась. По всей видимости, этот вопрос напомнил ей о прошлом куда сильнее, чем расспросы об ее отношениях с бывшим мужем.

— С Сашей я пыталась наладить отношения, — нехотя ответила она. — Но он… Он очень на меня был обижен и не хотел со мной даже встречаться, а не то что жить под общей крышей со мной и моим вторым мужем. Но я все равно пыталась его уговорить. Я приходила к нему на праздники и на день его рождения, приносила подарки, звонила ему…

Она помолчала, справляясь с эмоциями, и продолжила через некоторое время:

— Леонидов, после того как узнал, что рукопись у него пропала, и думая, что это я украла ее, и вовсе настроил Сашу против меня. Он запретил ему со мной видеться, старался отправить Сашу на каникулах то в лагерь, то в какой-нибудь санаторий, и не говорил мне, где он. Я подавала в суд, но он игнорировал все судебные предписания. Таким образом он наказывал меня.

— Говорят, что Евгений Петрович тоже был против того, чтобы Саша жил с вами, — вспомнил Лев Иванович слова Светланы Гордиенко.

— Поначалу Женя не был против, — покачала головой Ольга. — Но потом произошел один случай… Это было уже после смерти Владислава. Саша был у нас и повел себя очень некрасиво по отношению и ко мне, и к Евгению Петровичу. Я не буду рассказывать неприятные для меня подробности. Но после этого случая Женя категорически отказался от мысли, что Саша мог бы жить с нами. С тех пор я пыталась не бередить рану и старалась как можно меньше встречаться с Сашей. Тем более что он и сам избегал меня.

— Понятно. А когда вы видели Александра в последний раз?

— Давно. Очень давно, — вздохнула Ольга. — Если честно, то после того, как его определили в интернат, я о нем почти ничего не знаю. Как-то все закрутилось…

Кирьянова снова опустила голову и закусила губу, впав в задумчивость.

— Но вы ведь столько лет его воспитывали, — никак не мог понять отношение Ольги к усыновленному ею ребенку Гуров. — Неужели не было никакого желания хотя бы узнать, как он устроил свою жизнь?

— Я узнавала, — тихо ответила Ольга. — Нашла его страничку в интернете. Он тогда еще в колледже