меня еще одну информацию?

— Говорите уже, — устало вздохнула Васильева.

— Мне нужно узнать, на ком был женат Леонидов Владислав Владленович до брака с Ольгой Михайловной Леонидовой. И желательно сделать это как можно скорее. Мне нужна девичья фамилия его первой супруги.

— Ладно, и это узнаю. Что поделать, если нужно срочно, — добродушно ответила Васильева.

— Спасибо вам огромное, Эльвира Владимировна. Буду должен, — вдохновенно ответил Лев Иванович.

— Мне уже все управление столько должно, что при всех этих обещаниях, будь они выполнены, я сейчас бы сидела дома на полном пансионе и счастливо ела каждый день шоколад, — рассмеялась женщина и отсоединилась.

— Что там у тебя? — Орлов, который, пока Гуров говорил по телефону, снова сел на свое место и опять углубился в документы, поднял на него глаза.

— Похоже, что нашелся сын Леонидова, — ответил Лев Иванович.

— Так это же и хорошо, — кивнул генерал. — Поедете с Крячко обратно к морю. Глядишь, все на месте и разрешится.

— Вполне может и разрешиться, — согласился задумчиво Гуров. — Оказывается, он работает в том самом отеле охранником, в котором убили Кирьянова и теперь обвиняют в этом убийстве его приемную мать.

— Хм, интересный поворот. — Орлов вопросительно посмотрел на Гурова.

Но вместо ответа Лев Иванович набрал на телефоне номер Пятакова.

— Илья Ильич, сколько лет нашему отпускнику? — уточнил Гуров — Ага, двадцать семь. Ясно. В общем, получается такой расклад. Этот самый Терентьев и есть сын убитого тринадцать лет назад Леонидова. Мы тут его ищем, а он сменил фамилию и живет себе спокойно в Анапе. Что говорите? Связь что-то забарахлила, плохо слышно. Да, согласен, странно все это. Поэтому, пока мы со Станиславом Васильевичем не вернулись, вы там за ним присмотрите. Хорошо. Мы сегодня вечером выезжаем. Еще кое-какие моменты уточним, и выедем.

Лев Иванович немного помолчал, размышляя, и добавил:

— Узнайте сегодня же и перезвоните мне обязательно, какая у Ольги Михайловны Кирьяновой девичья фамилия. Да. Обязательно. И еще. Насчет ключ-карты вы у Евсеевой узнавали? Говорит, что не теряла… ладно. Добро. Тогда, как узнаете про фамилию, так сразу и перезвоните мне. Спасибо.

— Ага, вот ты где! — В кабинет бодрым шагом вошел Станислав Крячко и, поздоровавшись с начальником, сел рядом с Львом Ивановичем. — О чем разговор?

— Ты имеешь в виду, о чем я по телефону говорил? — поинтересовался Лев Иванович.

— Ну да. Петро, как я вижу, весь в бумажки свои зарылся.

— Каждому свое, — ворчливо буркнул, не отрываясь от работы, Орлов.

— Это точно, — подтвердил Крячко. — Меня, например, устраивает больше работа с людьми, чем с бумагами. Скучное это занятие — документы с места на место перекладывать, а тем более рапорты составлять.

Орлов поднял на лоб очки и, посмотрев на Станислава, хмыкнул.

— Я вот думаю — может, мне тебя или Леву на свое место рекомендовать, когда буду уходить на пенсию?

— Ну уж нет! — сделал испуганные глаза Крячко. — Только не это!

— Станислав, не бойся, — рассмеялся Лев Иванович. — Нам с тобой это, — он кивнул на стол начальника, — точно не грозит. Там, наверху, понимают, что если кто-то такой, как мы, сядет в это кресло, то вся работа управления пойдет кувырком. Из нас с тобой организаторы, как из Петра Дженнифер Лопес.

— Ты меня с этой сомнительной дамочкой не сравнивай, — нахмурился Орлов.

— Так я и не сравниваю, а наоборот. — Гуров повернулся к Крячко и заявил: — Нашелся Леонидов-младший. Никогда не догадаешься, где он сейчас находится.

— В Анапе, — хитро улыбнулся Станислав.

— Э-э-э, с тобой вообще неинтересно, — шутливо махнул на него рукой Лев Иванович. — Очень уж ты догадливый.

— Я не догадливый, а шустрый. Просто уже заходил в техотдел и виделся с Эльвирой Владимировной. Она мне и сказала про ваш телефонный разговор, — доложил Крячко. — Я сразу после твоего звонка к ним зашел.

— Сегодня мы с тобой обратно поедем, — уже серьезным голосом заметил Гуров. — А ты что узнал?

— Узнал, что с очень большой вероятностью и роман, и рассказы писал один и тот же человек, — ответил Станислав. — Но сказали, что надо еще немного поработать над текстами, а потом они уже скажут точно. Завтра и позвонят.

— Отлично. Тогда дожидаемся результатов от Васильевой. Она скоро должна позвонить, — Лев Иванович посмотрел на часы. — И едем обратно.

Глава 17

До Анапы Гуров и Крячко добрались, уложившись прямо-таки в рекордное время — за девятнадцать часов. Ночью трассы были относительно свободны, да и поехали они по короткой дороге, что шла через Тимашевский и Славянск-на-Кубани. Пятаков, хотя и должен был отзвониться еще вечером, связался с Гуровым только часов в шесть утра и сонным голосом, чертыхнувшись и извинившись, сказал:

— Вчера совсем замотался и забыл позвонить по поводу девичьей фамилии Кирьяновой. Так вот, в девичестве она была Дробышевой.

— Ага, понятно теперь, почему она взяла себе этот авторский псевдоним.

— Что? — не понял его реплики Пятаков.

— Да это я так, рассуждаю вслух, — пояснил Гуров. — Просто мы вчера беседовали с сослуживцем Леонидова-младшего, который сейчас Терентьев, и тот сказал нам, что Александр взял себе девичью фамилию матери. А раз у Ольги в девичестве была фамилия Дробышева, то значит, Александр каким-то образом узнал, что она не его биологическая мать. Мы, кстати, еще вечером узнали, что Владислав Владленович Леонидов в свое время был женат на некой Терентьевой Ирине Павловне. Она ушла от него, оставив писателю полугодовалого сына.

— Блин, Санта-Барбара какая-то, — ругнулся Пятаков. — А на фига этому Александру вообще надо было фамилию менять, да еще и на фамилию нерадивой мамаши?

— Вот это интересный вопрос, на который бы я хотел знать ответ. Чувствую, что нам придется серьезно заняться этим Леонидовым-Терентьевым. Но пока мы с Крячко не приедем с информацией, которая у нас имеется, и не переговорим с Ольгой Кирьяновой и Мирой Евсеевой еще раз, вы этого Терентьева не беспокойте. Кстати, есть что-то новое по биологическим следам в номере?

— Есть, — уже проснувшимся голосом ответил Пятаков. — Наши ребята выявили несколько интересных улик. Например, волос на подушке, через которую стреляли в Кирьянова. По ДНК он не подходит ни к убитому, ни к его жене. Есть предположение, что он принадлежит убийце. Пробивали его по нашим данным, но совпадений пока ноль. Еще взяли пробы с ковра в спальне. Там был обнаружен нечеткий отпечаток от обуви. Судя по очертанию, он принадлежал мужчине, который носит обувь сорок второго или сорок третьего размера.

— А не могли и следы, и волос принадлежать кому-то из писателей? Например, тому же Слепакову?

— Нет, — уверенно ответил оперативник. — Мы проверили всю его обувь. Он носит сороковой размер. А если учитывать показания и самой Ольги Кирьяновой, и дежурной горничной, то уборку номера проводили в обеденное время накануне. И вечером того же дня к ним в номер, кроме Слепакова, никто не заходил. Насчет волоса… ДНК у Слепакова