Но тут же пошатнулся, когда в него полетели 76–мм болванки от Зотова! Первая отрикошетила от панциря, содрав несколько глаз. И тварь сразу выставила клешню, закрываясь. Заорала ещё так омерзительно, пробирая до мурашек.

Барабан щёлкнул, подавая новый снаряд через две секунды, и майор стрельнул уже из двух гигантских «револьверов» сразу. Но на этот раз по ногам. Один снаряд мимо, второй пробил ногу насквозь и немного замедлил гадину.

Тем временем под пулемётами МГ стали крошиться оргалиды по флангам. Фонтан из пуль зацепил и Синего. А ему, как комариные укусы. Оставляя за собой слабых сородичей, тварь идёт на нас, выдерживая удары.

Сорок метров до цели! И расстояние неумолимо сокращается. От шагов гиганта сотрясается земля!

— Клешни не пробить! — Воскликнул Зотов с досадой. — Да он весь, как камень!

— Цельтесь в рот! — Предложила Небесная.

— Андрей, правая клешня в сегменте! Дай огоньку туда, чтоб опустилась, — озвучил план Илья.

— Понял! — Отвечаю и прицеливаюсь, оперев «приклад» на большую ржавую балку, которая, похоже, была некогда краном.

Прицеливаюсь! Секунда, вторая… спускаю курок. Бах!!

Отдача сотрясает меня, но Медведь стоит, как стоял. Снаряд влетает выше сегмента буквально на пару сантиметров и вскользь проходит по корпусу. Твою дивизию!

И, тем не менее, Синего дёргает в сторону за снарядом.

Сто двадцать миллиметров, чёрт бы вас побрал!

— Перезаряжаю! — Объявляю, пытаясь перекричать суматоху, которая только нарастает.

Отвожу затвор, как на полигоне отрабатывали, выскакивает огромная гильза, падая со звоном неподалёку, будто это ведро уронили. Тянусь к подсумку и хватаю второй снаряд. Заряжаю!!

— Готов!

Пока вожусь, Зотов принимается долбить из «револьверов» наступающих Голубых, помогая десантникам. Броня «крабов» пробиваются на ура. Но шестизарядные барабаны быстро кончаются.

Прицеливаюсь я! Стреляю! Есть!!

Снаряд врезается у сегмента, раскалывая лапу вдоль. Клешня бессильно падает, с треском раскидывая ледяные осколки и открывая поганый рот.

Илья только этого и ждал! Спокойно производит выстрел практически в упор! Снаряд входит в дыру, как пуля в арбуз. Треск ознаменовывает вылет с задней части туловища. Тварь оседает с мощным стуком. Но не дохнет! Ползёт уже волоком, подгребая уцелевшей клешнёй. Скрежет стоит, аж зубы сводит!

Я перезаряжаюсь раньше, чем Илья и даю свой выстрел! Снаряд снова проходит в рот немного под другим углом и дальше навылет. Илья долбит следом со злорадным смехом. Его болванка сшибает щёку и выходит из брюха, взрывая землю под тварью, куда следом сыплются осколки и льётся ручьём розовая жижа.

Два десантника перезаряжают Зотову барабаны, и тот подключается к расстрелу.

Спустя минуту Синий уже не двигается. Лежит и кашляет кровью да ошмётками у наших ног. Всего–то метров семи не дополз.

— Палыч, хоть ты и не барышня, но я тебя люблю, — простонал Зотов, имея в виду туляка.

Я и сам не сумел скрыть радости. Никогда ещё так легко Синего не убивали.

Хотя где здесь легко? В ушах от выстрелов орудий звенит так, что половины слов товарищей разобрать не могу.

Как только пал их главный, наступление посыпалось.

Вылезли ещё две огромные твари, явно запоздав, чуть поменьше Синего. В том числе и их силуэты я, похоже, видел плетущихся по дну. Голубые оргалиды стали обходить нас по флангам.

Со 120–мм долбанули сперва одного залпом, прошив насквозь вместе с клешнями. Но второй нам не достался, Зотов его из 76–мм изрешетил.

При этом принцесса просто стояла и «покуривала» в сторонке, больше посматривая на оборону с тыла и на одиноко летающего в небе Олега. Как только убили Синего, она расслабилась. Клинками почёсывала затылок, хотя для неё заготовлены меха–револьверы и «Максимы». Но она их так и не нацепила, переживая, что придётся взлетать.

Последние «крабы» лезут уже от безысходности прямо под снаряды майора, которых уже на них оказалось жалко. Справляются и МГ, что показали себя очень надёжно в этих схватках.

Ещё около часа–полутора мы отбиваемся от очухавшихся тварей с земли и последних доползающих с моря. Отдохнув немного вначале атаки, принцесса действует активнее, подключается и Олег. Дабы исключить людские потери и всякие нелепые ранения среди десантников.

Не заметили, как наступил вечер. А с ним и полное затишье с лёгким ветерком с моря.

Дым рассеялся, а от тварей не осталось ничего или их сердца, которые навеяли грусти.

Убедившись, что врагов по близости больше нет, корабль пришвартовали обратно и выгрузили оставшиеся боеприпасы вместе с провизией.

Несмотря на ощущение превосходства, потрепали гвардию так, что даже разговаривать сил нет. Хочется завалиться на пепелище прямо в машине. И поспать хотя бы часок. Но что мне жаловаться?

Из сотни бойцов в роте Колчака боеспособных осталось шестьдесят семь человек. Двенадцать тяжелораненых в медчасти на корабле. Другие погибли. Экипаж капитана Дронова тоже потрепало не слабо, поредел на четверть.

И это мы ещё только высадку произвели.

Роту пришлось дополнять моряками и людьми из состава разведки, которые присоединились к наземной экспедиции без особого энтузиазма.

Перегруппировавшись, двинулись по земле вглубь материка, не ослабляя бдительности.

Похоже, мы уничтожили целую колонию «крабов». Но где же Фиолетовый?

А что там с чужим мехаром? В какой–то момент боя мне почудилось, что видел промелькнувшую точку на радаре.

Глава 14

Первые дни рейда

Впереди мехары разведывают и расчищают путь, за ними в три колонны идёт пехота. Броня, каски, полная боевая выкладка. Каждый тянет поклажу килограмм по сорок. Ещё у нас несколько собранных телег, которые мы привезли на корабле в разобранном виде. Пока не нашли лошадей, тянет их мехар за цепи. По очереди. Организовали своего рода смены.

В руины города не стали соваться, делать там нечего. Двинули восточнее, покидая зону Хьюстона, и вскоре вышли на магистраль, следуя по заготовленной карте.

Дороги пустые, пыльные, мёртвые. Ветер гоняет перекати–поле. И, кажется, что впереди нас ждёт ещё больший ад. А мы уже так устали.

Продвинувшись примерно на тридцать километров от береговой линии сперва среди низкорослой зелени, а затем по полупустыне с колючками, экспедиционный отряд разбил лагерь прямо в низине.

И за час до полуночи мы притихли на ночлег.

Восстановив Медведя полностью, я буквально выполз из кабины одним из последних. И сразу окунулся в парилку, вступив ещё и на раскалённую землю, которая от дневного солнца и не думала остывать. Надо отдать должное матёрым меха–гвардейцам, которые экономили силы даже в бою, когда это было позволительно.

Настя и Олег разделили эту ночь между собой на две