Тедди плюхается на камень рядом, потом снова встает.

– Оно же ледяное… Как ты тут сидишь.

– Может, я уже превратилась в лед от Айвиного, мать его, медузьего взгляда.

Тедди смеется.

– Хочешь, чтобы я снова тебя просил?

– Что я сделала? Я совершила ошибку, пытаясь сделать что-то хорошее для нее, и привезла ей фотоальбом, которого ей не хватало. Пока я была в Лондоне на встрече с братом, я забежала к ней домой, чтобы забрать его. Ее мама – самый недружелюбный человек на планете… что объясняет, откуда это у Айви. Вся ее семья какая-то не такая.

Тедди бледнеет.

– Погоди. Ты и вправду пошла домой к Айви? Как ты вообще узнала адрес?

– В квартиру ее мамы, да. Я нашла адрес на старом конверте, который Айви использовала как писчую бумагу… Это не какая-то великая тайна, которую я раскрыла. Все ведут себя так, словно это большое дело. Ну, ты же, должно быть, был у нее дома, да? Ты был ее парнем что-то около двух лет.

Тедди качает головой.

– Никогда. Боже, нет. Она даже не сказала мне, в какой части Лондона жила! На что это похоже?

Он склоняется ко мне в нетерпении, но что-то в его любопытстве по-настоящему демонстрирует, как старалась Айви сохранить свою домашнюю жизнь в тайне. После того, как я на собственном опыте убедилась, насколько враждебна ее мама, я не удивлена. Не хочу и дальше предавать доверие Айви, даже если отчасти испытываю искушение разнести на куски весь ее мир за такое отношение ко мне.

Я не могу изменить ее эмоции. Но могу контролировать свое поведение. Я бы хотела все же вернуть однажды нашу дружбу. И, для начала, это означает необходимость еще какое-то время хранить ее тайны.

– Ну, мне так и не удалось попасть внутрь. Я вроде как нагрянула без предупреждения, они были заняты, так что она просто вынесла мне фотоальбом, и я ушла. Мне действительно стоило вначале спросить Айви, нужно ли это делать.

– На самом деле она не из тех, кто любит сюрпризы.

Я коротко смеюсь.

– Да, теперь я это знаю.

Тедди пожимает мне руку, и я улыбаюсь ему.

– У нее перегорит… не беспокойся.

– Надеюсь.

– А пока я все больше и больше думаю о нашем пропавшем свидании. – Он пожимает мою ногу прямо над коленом. – Я знаю, в прошлый раз, когда ты попала на лодку, это было больше похоже на катастрофу… но не хочешь ли ты попробовать еще раз? Я спущу лодку на воду в эти выходные, чтобы в последний раз обойти побережье, прежде чем спрятать ее на зиму. У меня вечно не хватает времени для выходов в море, когда экзамены в разгаре, а мои родители убьют меня, если им не понравятся оценки. Пойдешь со мной? Не заставляй меня умолять тебя.

Я медлю, затем улыбаюсь. Не стану вторгаться в личное пространство Айви больше, чем я это уже сделала. Но я могу немного позлить ее, согласившись покататься с Тедди на лодке.

– Только в этот раз никаких пиратских нарядов, договорились?

– Так ты придешь? – Лицо его проясняется.

– Приду.

Издалека мы слышим звонок, возвещающий начало занятий. Он протягивает мне руку, и я принимаю ее, позволив помочь мне подняться.

– Нехорошо вышло с мистером Тэвистоком, а? Интересно, кто теперь будет присматривать за территорией? – говорит Тедди.

Мне сразу же вспоминается «Общество сороки». Несмотря на то, что я поклялась себе больше не лезть в это, есть крошечная частичка прошлого Айви, куда мне хотелось бы заглянуть.

– Тедди, Айви рассказывала тебе, как она попала в Иллюмен Холл?

– Получила стипендию.

– Да, это я знаю. Но что заставило ее выбрать Иллюмен? Я знаю, что это предложил ее учительница в начальной школе, но, слушай, в стране есть сотни школ-интернатов, вероятно, куча из них – ближе к дому. Она могла выбрать буквально что угодно. Почему она решила приехать сюда?

Тедди хмурится.

– На самом деле я не знаю. Я приехал сюда, потому что тут побережье и можно выходить в море… И мой отец тоже здесь учился. У большинства учеников тут учились родители. Но, очевидно, не Айви.

– В смысле, «очевидно, не Айви»?

Тедди краснеет.

– Я не имею в виду… нет, просто, знаешь, ее семья не вполне тот тип, скажем так, который посещает подобные школы.

– Бедные, ты хочешь сказать?

– Воу, нет. В Иллюмен Холле всегда была куча стипендий. Ты удивишься, узнав, сколько тут стипендиатов. На самом деле одна из причин, по которым плата за обучение столь высока, заключается в том, что часть суммы выделяется на то, чтобы дети, у которых нет таких возможностей, как у нас, имели шанс получить образование в месте вроде этого. Может быть, именно поэтому Айви и поступила сюда. Потому что это действительно одна из немногих школ, которая предлагает полные стипендии, понимаешь? Судя по тому, что я слышал о жизни Айви в семье, она была не очень счастливой. Ты, кажется, считаешь так же. Так что она хотела убежища и приехала сюда. Не могу ее винить.

– Как и я.

– Тебе тут больше нравится?

Я улыбаюсь.

– У этой школы есть свои преимущества.

– И я – одно из них?

– Довольно неплохое. Жаль, что в следующем году мы уже не будем вместе. – Я затыкаюсь, осознав, что Тедди еще не знает о продаже школы. Но он улыбается.

– Я никуда не денусь. Я собираюсь в университет в Лондоне… короткая поездка на поезде.

О, точно. Он в любом случае выпускник, так что продажа школы никак на него не повлияет. Получилось выпутаться, не раскрывая тайны. Я прислоняюсь к плечу Тедди. Он считает, это потому, что мне грустно при мысли о нашем расставании.

Меня вдруг осеняет. Может быть, Айви не знает о связи своей семьи со школой. Если я смогу подтвердить это, то, возможно, еще будет способ все же спасти школу.

– Как бы мне ни хотелось простоять так весь день… пойдем в класс? – спрашивает Тедди. – Проводить тебя?

– Нет, не надо. Увидимся.

Он целует мне пальцы, затем неторопливо уходит. Уходя, он посылает мне сообщение.

«Уже скучаю».

Слащаво… но я ничего не могу поделать с улыбкой. Отчасти мне хочется последовать за ним, повалить его на землю и страстно целовать. Но вместо этого я поворачиваю в другую сторону.

Я не иду на урок. Я иду в штаб-квартиру «Общества сороки». Если и есть ответы, то они там.

28