Теперь я куда лучше понимал причину его тотального недоверия и ментального сдвига. Иначе и быть не могло — только не сразу с семью огненными духами, которые отчётливо просматривались рядом с его аурой. Связанные с мужчиной, но не слитые с ним. Сохранившие ощущение самих себя. И, естественно, корёжащие его разум. Даже один такой — фактор риска. Семь — почти гарантированное безумие. Чудо, что он вовсе мог связно говорить и общаться с людьми, а не просто убивал всех, кого видел.

Через доли секунды болид впечатался в Арсу, проламывая её щиты и отбрасывая в сторону. А я вынужденно затормозил — выросшая на нашем пути огненная стена не оставляла иного выбора.

Хродан, уже растворивший свой ледяной шест, ударил техникой, послав в сторону препятствия мощную волну льда. Но та лишь слегка поколебала пламя. Стоило же мне свернуть направо, чтобы облететь преграду, как та моментально сдвинулась.

Замерев, я крутнулся на месте, разворачиваясь назад. В разуме пульсировала боль Снежка и бушевал гнев. Самая настоящая ярость. Дедушка предупреждал, что путешествие будет непростым, и большинство людей, встретившихся на пути, отнюдь не будут хорошими. Но такого я всё равно не ожидал. За три дня нас с барсом трижды пытались убить. В качестве дополнения, едва не сделав Снежка жертвой для какого-то ритуала.

На какой-то момент я поддался этому гневу. Забыл о рациональности. И собрался ударить одной из боевых техник. Решив сначала обрушиться на Илдуса, а разобравшись с ним, убить Арсу.

Раненый барс тихо и одобрительно рыкнул. А из-за ближайшего дома, что уже занялся пламенем, внезапно вылетела массивная шестилапая фигура. «Медведь» тоже был потрёпан — я сам видел, как нойон тяжёло ранил его во время боя. Но сейчас зверь был окутан настоящим облаком тёмного и плещущего во все стороны дыма. Абсолютно не производя впечатление раненного.

Оттолкнувшись лапами, взмыл в воздух и приземлился позади Илдуса, который уже вонзил огненный клинок в живот Арсы. Сходу сожрал одного из его духов. Поддел когтями доспехи, пробивая металл и не позволяя противнику разорвать дистанцию. Перекусил пополам ещё одного духа. И сомкнул челюсти на голове воина.

Наблюдавший за этим Снежок невольно восхитился. Да и я сам был изрядно изумлён. Аура Илдуса была столь сильна, что плоть «Косолапика» буквально запекалась во время контакта. А дымка, окружавшая «медведя» развеивалась, не выдерживая давления.

Тем не менее, зверя это не остановило — казалось, он вовсе не обращает внимания на боль.

Рывком сдвинувшись назад, оторвал голову Илдуса, оставив ту в своей пасти. Ловко припечатал обезглавленного нойона к земле и обрушился на него двумя передними лапами, разрывая пополам.

В воздухе мелькнул крылатый конь, у которого вышло сделать громадный прыжок всего с одним крылом. Рухнув вниз, попытался впечатать копыта в спину «медведя». Но тот с неожиданной грацией сдвинулся в сторону и удар пришёлся в землю. В которой нойонской конь увяз едва ли не на целый метр.

Наблюдать за боем дальше я не стал. Пусть Илдус ещё не был окончательно мёртв, но преграждавшая нам путь огненная стена исчезла. Так что, махнув Хродану, я помчался прочь от места схватки.

Снежок устало намекнул, что можно было попробовать добить Илдуса, а потом прикончить и Арсу с её зверем. Гарантированно решив проблему, заодно возвысившись на пару ступеней.

Нервно усмехнувшись, напомнил ему о состоянии нашей небольшой группы и её боеспособности. После чего отправил мыслеобраз «Косолапика», отрывающего голову нойону. Не знаю, создала его Арса самостоятельно или использовала уже существующего зверя в качестве «базиса», но «медведь» явно был непрост. И даже если Хродан снова начнёт изображать бессмертного, справиться с таким противником будет сложно. Тем более, я пока не понимал, на что именно может быть способен парень. Проверять же это в бою, где даже небольшая ошибка может стоить тебе жизни, не хотелось.

Бревенчатое укрепление, перед которым мы оказались спустя десять секунд, я разнёс самостоятельно. Сначала спалил слабенькие защитные печати, а потом ударил воздушной волной, круша и ломая брёвна.

Оказавшись под деревьями, мельком бросил взгляд за спину. Судя по полыхающим вспышкам живы, бой в деревне всё ещё продолжался. Да, Илдуса разорвали на части. Но пока тот ещё существовал. Возможно, уже не располагая полноценным разумом и превратившись в подобие тех самых огненных духов, которых привязал к себе, стремясь ускорить возвышение. Но инстинкт самосохранения и какие-то боевые возможности всё равно оставались.

Выбравшись из деревни, я повернул на запад. Идея о том, чтобы на день или два задержаться в башкирских землях, свою актуальность полностью потеряла. Единственное, чего хотелось — максимально быстро отсюда убраться. А ещё лучше — преодолеть владения Владыки Ильшата, отгородившись ими от Школы Трёх Черепов.

Лечить Снежка я начал прямо на ходу. Восстанавливая его энергоструктуру, выращивая повреждённую плоть и заново пробивая каналы связи между ядрами. В процессе обнаружив неожиданную вещь — та сущность, которая внедрилась в ауру барса, сейчас буквально обернулась вокруг одного из тех самых ядер.

Сначала я подумал, что «паразит» попытался воспользоваться ситуацией, чтобы его сожрать. Тем более, ядро, которое тот «захватил», было самым крупным. Но существо не пыталось высосать живу. Более того — не сопротивлялось, когда я проложил к источнику живы новый канал. А потом и вовсе убралось в сторону.

Из минусов — связь непонятного создания и Снежка усилилась. Выкинуть его прямо сейчас означало бы нанести организму барса серьёзную травму. С другой стороны, единственным объяснением его странного поведения была попытка защитить зверя. Как бы странно и нелепо это ни звучало.

Останавливаться сейчас на привал мне категорически не хотелось. Но полностью залечить ранения Снежка на ходу было невозможно. Не говоря о том, что барсу требовался хотя бы короткий отдых в спокойной обстановке. Да и Дину осмотреть не мешало. Визуально, серьёзных ранений я у неё не заметил. Тем не менее, ауру девушки следовало проверить. Заодно оценив состояние сущности, что находилась внутри неё.

Снежок, который постепенно приходил в себя, послал образ, в котором мы меняли бывшую наследницу на большую груду копчёного мяса и спокойно покидали деревню. Но я лишь усмехнулся. Говорить людям о том, что они выживут, желая разделить их и лишить воли сражаться — легко. Точно так же, как убить тех же самых людей, как только они подставят спину. Арса не собиралась оставлять нас в живых. А если вспомнить всё, что я теперь