Шрифт:
Закладка:
Поначалу императору сопутствовала удача: 24 февраля 1525 г. в битве при Павии французы потерпели поражение, а сам король попал в плен. Казалось, испанское владычество в Италии было установлено окончательно и бесповоротно. Но, как и во времена завоевательных походов Карла VIII и Людовика XII, итальянские государства объединились в новую Священную лигу, к которой, помимо вернувшегося из мадридского плена Франциска I примкнул и папа Климент VII из рода Медичи. Новый этап войны преподнес самые неожиданные повороты за всю историю XVI в. В борьбе против сил лиги имперские войска дважды теряли командующего: немецкий полководец Георг фон Фрундсберг умер от апоплексического удара, а изменивший Франциску I коннетабль Карл Бурбон был убит как раз в тот момент, когда, сломив сопротивление разрозненных капитанов Лиги, имперское войско вплотную подошло к Риму. Лишившись командующего (и средств к существованию), армия Карла V превратилась в полчище бандитов. В 1527 г. без какого-либо приказа со стороны императора они ворвались в Рим, и на глазах обезумевших от ужаса жителей начался варварский грабеж Вечного города. Сам же Климент VII укрылся в замке СантАнджело и, в сущности, находился на положении пленника.
Разграбление Рима, явившееся, на наш взгляд, следствием целого ряда непредсказуемых случайностей, было встречено современниками как знак свыше и проявление Божьего суда и Божьего гнева, вызванного развратом и коррупцией в Церкви. Более того, уже сам факт, что по прошествии 1000 лет со времени разграбления Рима вестготами Вечный город оказался во власти ландскнехтов-лютеран Георга фон Фрундеберга, был воспринят как лишнее подтверждение кризиса христианства. Еще до того, как имперские войска ворвались в Рим, в окружении Карла V обсуждался вопрос об использовании военного давления, с тем чтобы вынудить папу созвать новый собор. Эта идея так и осталась неосуществленной. Однако, как мы увидим, мысль о соборе, который положил бы конец протестантской схизме, оставив все то положительное, что она привнесла, надолго овладела умами многих людей того времени. В создавшихся условиях достижения эпохи Льва X мгновенно утратили всю свою привлекательность.
Наиболее важными последствия психологического шока, вызванного памятными событиями 1527 г., были во Флоренции — на родине Савонаролы, Льва X и Климента VII. Узнав о разграблении Рима, флорентийцы изгнали Медичи и восстановили республику. В городе царил дух религиозного и республиканского возрождения времен Савонаролы, синьором Флоренции был вновь провозглашен Христос. В охватившей город атмосфере всеобщего воодушевления перевес оказался на стороне народных партий и группировок, выступавших против олигархии. Однако последняя Флорентийская республика оказалась недолговечной. Поражение французской экспедиции виконта де Лотрека[193] у стен Неаполя и осуществленный по инициативе Андреа Дориа[194] переход Генуэзской республики, ее флота и капитанов из лагеря лиги на сторону противника окончательно изменили соотношение сил в пользу Карла V и серьезно пошатнули авторитет Франциска I. Напрасны были его напоминания о том, что именно имперские войска разграбили Рим и оскорбили понтифика.
В 1529 г. король Франции и Карл V заключили мир. Император Священной Римской империи германской нации лично прибыл на Апеннинский полуостров, чтобы установить в Италии свои порядки и законы. На торжественном Болонском конгрессе, в работе которого приняли участие, за исключением Флоренции, представители всех итальянских государств, была решена политическая судьба полуострова. Так, Миланское герцогство передавалось Франческо II Сфорце при условии, что после его смерти оно войдет в состав империи, а Генуя сохраняла номинальную независимость в рамках синьории Андреа Дориа. Что касается других итальянских государств, то они в той или иной мере оказывались в орбите испанского влияния. После Болонского конгресса Карл V получил из рук Климента VII императорскую корону, пообещав восстановить во Флоренции власть Медичи. Будучи единственным очагом напряженности в сложившейся ситуации, Флорентийская республика внезапно оказалась в изоляции и вскоре уступила натиску имперских войск: город не спасли даже мощные укрепления, над возведением которых работал Микеланджело. С падением республики и восстановлением во Флоренции власти Медичи Апеннинский полуостров окончательно перешел в сферу влияния империи, что ознаменовало конец драматического периода в истории Италии, начало которому было положено вторжением Карла VIII. За это время рухнули многие надежды и проекты. Достаточно вспомнить страстные призывы Савонаролы к возрождению религии и коммунального самоуправления, мечты окружения Льва X о союзе словесности с христианским милосердием и возврате благословенной эры гуманизма и равновесия, наконец, идеи Макиавелли о всеобъемлющем преобразовании политической жизни Италии по образцу великих иностранных монархий. Этот сорокалетний период итальянской истории нашел отражение в сочинениях флорентийца Франческо Гвиччардини, принимавшего активное участие в событиях той эпохи и сражавшегося на стороне противников Карла V.
Его труд «История Италии» охватывает период с 1492 г. до смерти Климента VII в 1534 г. Болью пронизаны строки этой работы. Будучи на 14 лет моложе Макиавелли (Гвиччардини поддерживал с ним дружеские отношения и вел переписку), он стал свидетелем разграбления Рима, страшных событий 1527 г., Болонского конгресса и падения последней Флорентийской республики. Эти события привели его к горькому выводу о тщетности собственных усилий и невозможности что-либо изменить. Подобные настроения нашли наиболее полное отражение в «Заметках о делах политических и гражданских» (как и другие свои сочинения, Гвиччардини не счел нужным их опубликовать). Написанные уже после отхода историка от участия в политической жизни города, они явились свидетельством того, с каким достоинством выдающийся представитель великой культуры флорентийского гуманизма умел сносить удары судьбы. Отдельные положения и фрагменты этого труда подчас наталкивают на мысль об аполитичности и даже цинизме его автора. Но это не так. Когда Гвиччардини пишет: «Молите Бога, чтобы жить там, где побеждают», мы понимаем, что такие слова мог сказать лишь тот, кто в полной мере разделял убеждения своей эпохи и жил ее надеждами.
Мыслители и собор
После 1530 г. европейская политика на протяжении более чем 20 лет развивалась под знаком противостояния Франции и империи. Заключенный в 1529 г. мир между Карлом V и Франциском
