Генерал Сергей Леонидович Марков – человек-легенда. Он не стоял во главе Белого движения и фактически погиб на его заре – 25 июня 1918 года. Однако именно Маркову был посвящен первый в России памятник белым воинам, открытый 13 декабря 2003 г. в городе Сальске Ростовской области. И именно о Маркове сказал генерал Деникин: «Рыцарь, герой, патриот, с горячим сердцем и мятежной душой, он не жил, а горел любовью к Родине и бранным подвигам».

С.Л. Марков

Еще в годы Русско-японской войны будущий герой писал: «Я смерти не боюсь, больше она мне любопытна, как нечто новое, неизведанное, и умереть за своим родным кровным делом разве это не счастье, не радость?» Кровное дело для Маркова – защита Отечества, а смерть – нечто новое и неизведанное… Не стоят ли за этими словами христианское понимание жизни и безусловная нравственная цельность Сергея Леонидовича, обусловленные православным миропониманием генерала? В свое время замечательный богослов и церковный историк протопресвитер Александр Шмеман говорил о том, что, в сущности, у человека не будет иной жизни – Господь даровал нам только одну жизнь и она – вечная. Думается, Маркову было вполне присуще такое мировоззрение, которое позволило ему стать подлинным героем Белого дела, воином Христовым, с радостью отдавшим жизнь за Россию.

Во всех тяжелейших сражениях, которые приходилось вести добровольцам с численно превосходящими силами врага, Марков – всегда впереди. В своем последнем бою он был смертельно ранен снарядом, выпущенным из уже отходившего большевистского бронепоезда. Истекая кровью, но не теряя присутствия духа, генерал попросил поднести находившуюся в доме икону и благословил ею добровольцев. Умирал Марков в страшных мучениях – его тело было буквально искромсано осколками, – но без единого стона. Благословляя иконой рыдавших офицеров, он тихо произнес: «Умираю за вас, как вы за меня»[39].

Искренние религиозные переживания можно встретить и в мемуарах одного из самых известных и ярких белогвардейских генералов – Антона Васильевича Туркула, который сражался в рядах легендарного Дроздовского полка. О суровости Туркула писали даже его соратники. Да, начав свой боевой путь в Белой армии штабс-капитаном и завершив генералом, он был храбр и жесток – большевики убили трех его братьев. Но красные настолько демонизировали образ генерала, что собственная мать, однажды прочитавшая о нем в большевистской газете, отказывалась верить, что описанный ими штабс-капитан Туркул и есть ее сын. Он прославился непреклонной волей и непоколебимой верой в победу Белого дела, которую не утратил в тяжелые годы эмиграции. Неслучайно именно этот человек прикрывал отступление Добровольческой армии зимой 1920 года, выдержав неоднократные атаки буденновской конницы. Генеральские погоны он получил в Крыму лично из рук барона Врангеля – за рейд по тылам противника. Казалось бы, такие люди созданы для войны и желание сражаться гасит в их душе огонек веры. Но это не так. Как и все белогвардейцы, Туркул писал свои воспоминания в изгнании, извлекая из памяти только самое значимое и важное, то, что надо оставить в назидание потомкам, – свою книгу генерал посвящал молодежи.

Памятник С.Л. Маркову в г. Сальске Ростовской области

Дроздовцы проделали нелегкий путь из Ясс до Ростова, который они освободили на Пасху 1918 года. Та незабываемая для дроздовцев ночь была безветренной, теплой, прекрасной. По словам белых, это была воистину святая ночь. Тогда одна полурота осталась на вокзале, а с другой Туркул дошел по ночным улицам до ростовского кафедрального собора. Когда дроздовцы вошли в храм, то их обдало теплотой огней и дыхания молящихся. Все лица были освещены свечами. Впереди качались, сияя, серебряные хоругви: крестный ход только что вернулся в храм. Туркул вспоминал о непередаваемом ощущении радости оттого, что вместо боя дроздовцы оказались в Ростове на светлой заутрене. Офицеры осторожно стали пробираться вперед, чтобы похристосоваться с владыкой. После службы Туркул вышел из собора на паперть. Стояла ночь, святая тишина, прерванная, увы, залпами большевистской артиллерии…

Как известно, для православного человека все в мире обусловлено Промыслом Божиим, и неслучайно Антон Васильевич Туркул отошел в мир иной 19 августа 1957 года – на праздник Преображения Господня. Не думаю, что он удостоился бы умереть именно в этот день, если был бы только карателем и палачом, как о нем писали красные. Да и жестокость его… Не имею морального права его судить. Но в качестве оправдания приведу слова профессора Даватца. В январе 1920 года он смотрел на занятый большевиками Ростов и размышлял: «Вот знакомые очертания Темерника, вот контуры собора. И до боли обидно, что там – они, что там – совдеп, торжествующий красный совдеп. И с холодною твердостью хотелось пустить туда тяжелый снаряд: Ростов перестал быть городом, населенным людьми». С профессором трудно не согласиться: ворвавшиеся в город буденновские части занялись пьянством, грабежами и насилием над мирным населением – рабоче-крестьянская, точнее, плебейская, власть являла собой воплотившееся зло на Русской земле, сопротивляться которому, как писал идеолог Белого движения философ Иван Ильин, нужно в том числе и силой.

П.С. Махров

Повествуя о белых православных генералах, нельзя не вспомнить о Петре Семеновиче Махрове.

Это был удивительный человек, нравственно чистый и глубоко верующий, из той когорты белогвардейцев, чьи души не были изуродованы Гражданской войной. Он очень тепло пишет о Православии, о том, как любил подолгу смотреть на венчающие русские храмы кресты. Но дело даже не в этом. Махров – человек, который нес Христа в своем сердце. И яркий пример этого – отношение к генералу царицынских рабочих. Весной девятнадцатого года Петр Семенович был назначен начальником военных сообщений Кавказской армии генерала Врангеля. В июле барон взял город, но уже в августе большевики перешли в контрнаступление и дошли до самых окраин Царицына. Врангель приказал начать эвакуацию государственных учреждений. Махров блестяще справился с этой непростой задачей. А когда он сам готов был отправиться на юг – в пригород Царицына Сарепту, – его посетила депутация царицынских рабочих, трудившихся в депо. Они преподнесли генералу икону Божией Матери и выразили желание поехать вместе с ним. Так что лгала советская пропаганда, утверждавшая, будто в Красном Царицыне только попы да буржуазия радовались приходу белых.

В эмиграции Махров жил на юге Франции. 22 июня 1941 года, узнав о нападении гитлеровцев на Советский Союз, Петр Семенович (тогда ему шел уже шестьдесят пятый год) обратился к советскому консулу с просьбой