Грег и Альма, стоявшие наготове, сорвали ткань с витрин. По толпе пронесся восхищенный вздох; люди невольно придвигались ближе, чтобы рассмотреть детали. Стрекоз, танцующих в солнечном свете, женщину с ланью в зачарованном лесу, ночного мотылька, с крыльев которого свисают топазовые капли. Не все украшения, представленные на витринах, были созданы Зельдой, имелись тут и мои, однако именно ее работы я выдвинула на первый план. У Зельды был талант, хрупкий и сильный, как цветок, что пробивает камень. Я не могла придумать для него обрамления лучше, чем «Лазурит»; разве что сразу — залы королевского дворца?

Когда эта история закончится и Людвиг перестанет всех подозревать, непременно попрошу герцога Аддисона о рекомендации, решила я. Можно навеки запереть Зельду в Райстоне, подобрав слова, которые привяжут ее к этому месту. «Ты ведь не хочешь потерпеть неудачу? Здесь сыто, спокойно и тепло». Но я знала, что эта девушка способна на большее, чем провинциальный магазин. Когда-то тетя Розалинда так же думала про меня — и где я оказалась? У Зельды изначально больше скромности и меньше самоуверенности, чем у меня тогда было. Я уверена, она справится лучше.

Однако слишком рано думать об этом сегодня. Я дала гостям насладиться видом витрин и продолжила:

— С этого дня и впредь магазин открыт ежедневно с девяти до шести, и лишь по воскресеньям мы работаем до полудня. Мы берем заказы и постараемся удовлетворить ваши пожелания. А сейчас я прошу вас: заходите в «Лазурит»! Вас ждут закуски и игристое вино, а также множество украшений, которые мы рады вам предложить.

Зааплодировали посетители уже закускам, поэтому конец моей речи потонул во всеобщем шуме. Я спустилась с крыльца, давая людям возможность пройти в магазин; Нил быстро убежал — наверняка решил на лежанке отсидеться. Что ж, его право. А я позволила себе насладиться теплым взглядом Дейва.

— Марика, вы были прекрасны.

— Была? Так скоро прошло мое очарование?

— Я мастер камней, а не комплиментов, — улыбнулся Линден и протянул мне корзину. — Вот, это вам подарок на открытие. Надеюсь, понравится.

— Если вы принесли котенка, Нил его сожрет, — пошутила я и, приподняв тряпочку, с удивлением уставилась на переплетение веток и листиков. — Боюсь предположить, что это.

— Розы. Вы спрашивали в розарии ботанического института, можно ли приобрести саженцы. Я выяснил: просто так — нельзя, однако мне удалось уговорить одного из профессоров пойти мне навстречу. Здесь несколько сортов, к каждому кустику привязана табличка. Имеется также и инструкция по уходу. Вот эти, кажется, — он ткнул в один из саженцев, по-моему, наугад, — любимый сорт принца Брайана. Называется «Надежда». Правда, прекрасно?

Пессимистичный Нил сказал бы, что Брайану это не помогло, что принц умер глупой и нелепой смертью, и однажды мы все умрем.

Нила здесь не было.

— Благодарю, Дейв, от всей души. Это поистине королевский подарок.

Я пока не очень понимала, куда дену кустовые розы (задний двор тетушкиного дома был поистине невелик), однако внимание Линдена и его нежный жест вызвали в моей душе целую бурю эмоций. Все эти дни, несмотря на наш последний разговор в парке, получившийся исключительно деловым, я думала о Дейве. Мне хотелось вновь встретиться с ним, посвятить узнаванию друг друга немного больше времени. Мне хотелось перестать умалчивать то, что выжигало меня изнутри. Но Людвиг говорил «нет». Людвиг велел опасаться собственной тени и доверять только ему. И Нилу можно, но Нил, по меркам Отеро, не в счет.

— Знаю, у вас много дел сегодня и вы должны пойти к гостям, но позвольте спросить вас… На следующей неделе Райстонский драматический театр открывает сезон. Будут давать «Бесстрашную голубку»; у меня есть возможность заполучить билеты в ложу. Хочу пригласить вас составить мне компанию.

Я быстро соображала. Если наше с Людвигом дело не сдвинется с мертвой точки, выход в театр должен стать очередной приманкой. Не считая того, что мне будет приятно и радостно выйти куда-то вместе с Дейвом.

— Не подумайте, будто я тороплю события, — по-своему истолковал Линден возникшую паузу, — хотя я, разумеется, безбожно их тороплю. Однако мне действительно хочется пригласить вас в приятное место — если, разумеется, вы любите театр! Я знаю, как вы заняты, и то, о чем мы говорили… — Он огляделся. — Впрочем, об этом не здесь и не сейчас. Отвлечетесь на вечер?

— С радостью. И театр я очень люблю, как и розы.

— Я запомню.

Мы стояли, глядя друг на друга; на мгновение я ощутила себя с Дейвом наедине, хотя вокруг бурлила толпа. Представила, что он придвигается ко мне ближе, касается моих плеч, и никто и ничто больше не имеет значения, кроме нас…

Глава 16

Линден шагнул мне навстречу, кто-то толкнул меня под локоть, и краем глаза я выцепила из толпы сосредоточенное лицо Людвига. Отеро смотрел прямо на нас. Волшебство пошло трещинами.

— Прошу вас, заходите внутрь, — сказала я Дейву, — а обо всем остальном мы поговорим после.

Он понял намек, поцеловал мне руку и отошел; я поднялась по ступеням, на Людвига не глядя.

Внутри царил организованный кавардак. Грег прекрасно справлялся со своими обязанностями, да и подученная мной Альма нежными округлыми фразами рекомендовала украшения посетителям. Конечно, закуски и вино привлекли основное внимание, равно как и Нил. Вопреки моим предположениям, кот не забрался на лежанку, а сидел на стойке, давая желающим как следует себя рассмотреть. Вид Нил имел такой суровый, что прикасаться к нему желания не возникало, однако свою долю восхищения кот собирал щедро. Дети, коих в магазин набилось немало, громогласно выражали восторг; я преисполнилась уверенности, что о волшебном котике в магазине волшебных же украшений через час узнает весь Райстон. Да и публикации в газетах поспособствуют. Не зря ведь журналисты так яростно набросились на канапе…

— Это просто восторг! — Вивьен взяла меня под руку. Моя соседка облачилась в платье нежного фисташкового цвета и уложила обычно непокорные волосы. Смотрелась Вивьен очень мило. — Марика, ты всего за неделю сделала из «Лазурита» новый магазин. И не забыла про тетю! — она кивнула на большой портрет леди Галбрейт, который я специально повесила над торговой стойкой, на самом виду. — А уж твой кот! Я видела его раньше, но не думала, что он дрессированный.

— Он просто очень умный, — мягко сказала я.

— И еще эти украшения! Я и раньше любовалась тем, что выставлялось на витринах в «Лазурите». А уж теперь! Эх, — вздохнула она, — никак не могу придумать, чем украсить собственную витрину. До приезда принца остается всего ничего, а я так и