– Угомонись, Марк! Он же специально.

– По хер мне! Убью его!

– Это тебя скорее его дружок замочит.

– Сказал же: по хер! Раздробить его физиономию я успею.

– Да успокойся! Зае*ал! – он встряхивает меня за грудки. – Тут тебе не боксёрский ринг. И если тебе по хер на себя, то, может, на девчонку свою не по хер?

Его слова отрезвляют меня в стократ лучше физической встряски. Я поворачиваю голову в сторону Мили, и словно мощный удар в грудь получаю.

Она стоит и трясётся, беззащитно обхватив себя руками. Не плачет, но в её смертельно-напуганных глазах стоят слёзы, а лицо белее снега. Кажется, она вот-вот рухнет в обморок от страха.

Чертыхаюсь, подхожу к ней и резко сгребаю крошку в объятия. Она тут же начинает сильнее сотрясаться и сцепляет руки на моей талии. Так крепко, словно больше никуда не отпустит. Словно хочет убедиться, что я реален, а не валяюсь мёртвым на асфальте.

– Ну всё, Мили, успокойся. Всё в порядке. Ничего не случилось, – поглаживаю её по волосам и спине, целую макушку, вбирая фруктовый запах её волос.

– Как это ничего не случилось? – тихо-тихо блеет она осипшим голосом. – Он же чуть не убил тебя. Я думала, что он убьёт. Я так испугалась.

– Тихо, всё хорошо. Забудь об этом.

– Не могу. Зачем ты вообще полез? Зачем нужно было завязывать драку? Мне было плевать, что говорил тот парень.

– А мне — нет.

– И что? Это стоило того, чтобы умереть? – Мили поднимает на меня встревоженный взор.

– Всё, что связанно с тобой, стоит того, чтобы умереть, – целую её в кончик носа и улыбаюсь.

Мили нервно усмехается.

– Тебе нужно прекращать в тайне от меня читать мои, как ты их называешь, «порно-романчики», – бубнит она, с лёгкостью уличив меня в цитировании фразы из книги, а спустя ещё полминуты объятий немного успокаивается. Правда, всего на несколько секунд. После к нам подлетает некто маленький и насквозь пропахший травкой, и обнимает нас обоих.

– Привет, голубки! Я тоже хочу с вами! Можно?

Мили напрягается от неожиданности, а я спускаю взгляд на черноволосую пьяную девчонку.

– Зачем ты спрашиваешь, если уже сжимаешь нас?

– Ну как? Для приличия, разумеется, – смеётся она. Ещё минуту трётся об нас и обнимает, а после отодвигается и внимательно разглядывает. Сначала меня, а потом Мили. И недовольно хмурится.

– Ты что с девчонкой своей сделал? На ней же лица нет.

Не то чтобы я собирался отчитываться, но даже если бы хотел, не смог бы. Девчонка сразу же обращается к Мили.

– Не грузись, подруга. Сейчас я тебе быстро помогу, – размалёванная брюнетка ныряет рукой в вырез своей ярко алой майки, достаёт оттуда косячок и протягивает Мили. – Держи, сразу полегчает и настроение взлетит до небес. Давай-давай. Торкнет, как надо.

Мой ангел в изумлении округляет глаза, заторможено осмысливая, что именно ей предлагает незнакомка. А когда наконец догоняет, вопросительно смотрит на меня. Но не для того, чтобы я подтвердил её мысли. Нет. Мили как будто разрешение у меня спрашивает, скрупулёзно выискивая в моём лице согласие или запрет. Но ни первого, ни второго она не увидит.

Я не вправе решать за неё. Никто не вправе. Ни её подруги, ни общество, ни даже её драгоценные родители, пусть эти церберы и считают иначе. Только она сама. И я взглядом транслирую ей эту мысль вместе с заверением, что спокойно приму любой её выбор.

И на сей раз милашка меня несказанно радует, выбирая правильно.

– Спасибо большое, но я, пожалуй, откажусь, – вежливо улыбнувшись девчонке, отвечает Мили.

Умница моя.

– Точно? Я ж от всей души предлагаю.

– Не сомневаюсь, – ангел издаёт смешок. – Но нет. Спасибо.

– Ну, как хочешь. Мне больше достанется, – отмахивается брюнетка и, заметив знакомого неподалёку, резво двигается к нему.

– Ты с ней спал? – неуверенно интересуется Мили, провожая весёлую девчонку взглядом.

– Нет.

И это правда.

– А откуда тогда ты её знаешь?

– А с чего ты решила, что я с ней знаком? Я её впервые в жизни видел.

И это тоже чистая правда. Понятия не имею, кто эта девчонка. Для меня обычное дело — сталкиваться не только с агрессивными мужиками и уродами, умоляющими заехать им по роже, но и с такими вот дружелюбными незнакомками, как эта брюнеточка. А вот Мили такое беззаботное общение явно в новинку. Она опять несказанно удивляется, а потом бурчит на меня за то, что я так спокойно позволил бы ей взять наркоту у абсолютно незнакомого человека.

Я лишь смеюсь в ответ и радуюсь, что Мили отогнала ситуацию с Морганом и Алексом на второй план. Пусть лучше ругается и ворчит, чем дрожит как травинка под натиском ветра. Это она ещё успеет сегодня поделать.

Следующий час мы со всеми остальными зрителями зависаем на финише, наблюдаем за заездами и поздравляем победителей. А когда Мейс наконец сообщает, что нам пора двигать к старту, я беру Мили за руку и веду обратно в машину, мгновенно улавливая вернувшийся к ней напряг. Ко мне же он возвращается, лишь когда подъезжаю к линии старта, совершаю прогар и поворачиваю голову влево, натыкаясь на самодовольную рожу Уокера, сидящего в соседней машине.

Он ухмыляется, а потом переводит взгляд на Мили и подмигивает ей, заряжая меня дополнительной порцией агрессии и ярого желания его уделать. А моя вежливая и воспитанная крошка в свою очередь вдруг выдаёт перл: выставляет этому придурку средний палец, одним махом стирая с его губ довольную ухмылочку, а затем поворачивается ко мне и смотрит с таким воодушевлением, что я ещё на старте начинаю ощущать себя победителем.

Невероятное ощущение. Уникальное. Ни с чем несравнимое. Тысячи разрядов тока пролетают по телу, бьют наотмашь по груди, взрываясь там яркими петардами и наполняя меня не просто энергией, а каким-то небывалым могуществом, чувством неуязвимости и всесилием.

Рывком притягиваю крошку к себе и жёстко впиваюсь в её губы на несколько секунд. Мне их адски не хватает. Мне всегда её мало. Знаю, Мили — тоже. Но я отрываюсь от её распухшего рта, выбивая стон разочарования из нас обоих. До боли сжимаю руки на руле и концентрирую всё своё внимание на прямую тёмную дорогу. Отключаюсь от всех посторонних раздражителей. Даже от учащённого дыхания Мили и её подбадривающих комментариев. Больше нет ничего, кроме меня, ласкающего слух рокота мотора, ночной трассы длиной всего в одну четверть мили, и одной единственной цели, вибрирующей в каждой напряжённой мышце — во что бы то ни стало финишировать первым.

На старт…

Внимание…

Поехали!

Девчонка опускает флаг, а я — сцепление и бью ногой по педали газа. Резкий рывок. Рычание мотора. Шум колёс и скорость, что с каждой секундой всё сильнее растворяет картинку за окном. Экстаз. Кровь бурлит, вскипает, мозг заводится на полную мощность, а тело работает как робот. Все движения слаженные, своевременные, совершаются налегке, интуитивно, словно я тоже являюсь частью машины. И это позволяет мне вырваться вперёд.