Почему я говорю о них с таким пренебрежением, если меня самого многие считают одним из них? Потому что пусть я и безработный, легкомысленный отпрыск богатого папаши и трачу каждый день своей жизни впустую, делаю я это не по своей прихоти. В отличие от этих тусовщиков. Они и думать не думают о будущем, карьерных целях и о том, чтобы стать кем-то значимым в жизни. Им это ни к чему. Они уже считают себя богами — богатыми, самовлюблёнными, надменными, необременёнными тяготами простых смертных и уверенными, что деньги родителей смогут исполнить все их желания. И это так. Своих стараний прилагать нет смысла.

Разумеется, не стоит всех грести под одну гребёнку. Братья Ласман и ещё несколько моих друзей — прекрасный пример того, что деньги и репутация родителей портят далеко не всех. Однако тех, кого они превращают в разбалованных высокомерных выродков, куда больше, к сожалению.

Именно поэтому, когда я не зависаю с Анри и нашей компанией, я предпочитаю тусить в обычных клубах, барах города или же в неблагоприятных заведениях Энглвуда. Там никто не лицемерит, никто не улыбается тебе в лицо, если жаждет надрать тебе задницу. Они просто делают это. Прямо, без манипуляций за спиной. Там многие люди бедны, невежественны, бесстрашны, побиты жизнью, но они честны в своих эмоциях. И это дорогого стоит.

Кстати говоря, с Остином я так и познакомился. В смысле, наша дружба началась не с обычной встречи в универе или на тусовке, а с драки. И в свою защиту хочу сказать, что её инициатором был не я.

Дело было в одном из клубов Энглвуда четыре года назад. Ситуация до боли банальная. Нам понравилась одна и та же девчонка. Остин это заметил сразу, пока сидел за баром в нескольких метрах от меня, а я данный факт просёк, только когда собрался причалить к девчонке, но увы, не получилось. Остин вдруг перегородил мне дорогу и начал борзо вдалбливать, что эта девчонка сегодня уйдёт с ним, а я должен сменить свой фокус на кого-то другого.

Сказать, что я тогда знатно прифигел — ничего не сказать. Но в хорошем смысле. Мне всегда нравились препятствия, игры и состязания. А тут такой соперник сильный на горизонте появился. Красота. Ещё и денег у меня не взял, когда я по приколу попытался от него откупиться, чтобы с лёгкостью организовать себе секс с симпатичной девчонкой.

– Я тебя сожрать заставлю эти деньги! – пробомбил Остин в сантиметре от моего лица. – Если хочешь получить девчонку, то борись за неё как мужик, а не как ссыкло мажористое.

Уже через пять минут мы были на грязной улице Энглвуда и дрались. Ну, точнее, как дрались… Остин меня мутузил как грушу, а я даже разок по нему попасть не смог.

После того позорного «боя» я решил записаться на тренировки по боксу, а спустя год наконец уговорил Остина показать мне их популярные энглвудские бои, в которых я начал участвовать, как минимум, два раза в год. И если в каких-то боях я и проигрывал, то уж точно не в сухую. Противнику приходилось потрудиться на славу, чтобы нокаутировать меня или же выиграть по очкам. Не то что в нашей первой драке с Остином. У меня не было никаких шансов. Для Остина, выросшего в самом опасном районе Рокфорда среди драчунов, преступников, наркоманов и воров, наша заварушка была детской забавой, в то время как я дышать не мог, захлёбывался кровью и едва видел его из-за заплывавших век.

– Ты больной? На хера ты продолжаешь это? Я же убью тебя, – в недоумении проговорил Остин, глядя, как я в очередной раз поднимаюсь с земли и принимаю боевую позу, несмотря на то, что на мне уже почти не осталось живого места.

– Прости, брат, но я не привык сдаваться. Если я захотел трахнуть бабу, значит, я её трахну, – промычал я, едва шевеля языком, и на этом как бы всё.

Остину даже бить меня ещё раз не пришлось. После своего заявления я сделал шаг и потерял сознание, а проснулся в больничной палате. Я лежал на койке, врач осматривал мои повреждения, а неподалёку от нас стоял Остин. Позже я узнал, что он поймал меня в полёте, вызвал скорую и поехал со мной.

– Не волнуйся, с полицией никаких проблем не будет. Я не скажу, что это ты меня так отхерачил, – заверил я сквозь болезненный стон. Всё тело ломило, словно по мне проехал бульдозер.

– Да похер мне на полицию. Я здесь не поэтому.

– А почему?

Остин вздохнул, сосредоточенно рассматривая результаты своего отменного навыка драться.

– Сам не знаю. Наверное, потому что ты оказался не такой уж трусливой девчонкой, какой показался мне на первый взгляд.

Я хотел заржать в голос, но получилось лишь хрипло закашляться.

– А как же та красотка в клубе? Ты её уже однозначно упустил.

Остин фыркнул и отмахнулся.

– Не велика потеря. Другую найду или подрочу. А вот если бы ты сегодня коньки по моей вине отбросил, я подрасстроился бы.

В этот раз я рассмеялся, даже несмотря на адскую боль.

С тех пор мы с Остином лучшие друзья. И он единственный знает обо мне всё, всё, всё. Как и я о нём, в прочем. И о его хакерских подработках, и об участиях в нелегальных махинациях с местными бандитами Энглвуда. Однако Остина можно понять. Если я творю разную муть исключительно в желании бросить тень на репутацию отца, то он марает руки в незаконных делах ради денег. Он сам оплачивает дорогостоящую учёбу в универе, содержит бабушку и ещё мелкой Никс с её алкоголичкой мамашей вечно бабло подкидывает.

Я не раз предлагал ему финансовую помощь, но Остин гордый, бля*ь. Просто так от меня деньги ни за что не принял. Только единожды мне удалось ему заплатить за одно приспособление, которое он создал по моей просьбе как раз для таких ситуаций, как сейчас.

– Что ты делаешь, Марк? – паника неудержимо возрастает в голосе Мили, когда я подхожу к тёмно-синему спорткару и прикладываю к двери гаджет Остина.

– Тихо, Мили. Не шуми и веди себя так, словно мы подошли к нашей машине.

– Что? Как понять, словно к нашей? Так, значит, она тебе не принадлежит?

– Бинго, сладкая!

– Господи! А чья, Марк?! Чья?! И что это за штуку ты приложил? И зачем? Это бомба?

– Кому сказал, тихо?! – шиплю я, оглядываясь по сторонам. К счастью, на улицах никого нет, но всё равно нужно поторопиться. – И какая к чёрту бомба? Ты за кого меня принимаешь? За убийцу?

– Нет конечно.

– Тогда что за ерунду ты несёшь? Эта вещь просто поможет нам открыть машину, не врубив сигнализацию, а потом завести её.

– Открыть? Завести? Неужели ты её украсть собрался? – глаза Мили округляются настолько, что начинают занимать половину её милого лица. – Нет… Нет, Марк. Остановись. Так нельзя. Это незаконно. Нас посадят.

– Не кипиши! – резким тоном пресекаю её панику. – Никто нас не посадит. Забыла, кто мой адвокат? – бросаю на неё насмешливый взгляд.

– Ни капли не смешно, Марк.