Шрифт:
Закладка:
– Я, между прочим, сегодня побил все рекорды молчания, хозяин! – тихо прямо под нами проворчал пес. – Сам собой начинаю гордиться. И в кровать не залез, понимаю…
– Это чувство животного самосохранения… – прошептал засыпающий Рик. – жизненно важный рефлекс.
Запах. На Лигле считалось, что человек должен пахнуть цветочными маслами и благовониями. Я привыкла к такому. Но муж мой благоухал настоящим мужчиной. И меня волновал этот запах, смешанный с ароматом терпкого мыла и тонкой ноткой какого-то неизвестного мне растения. А еще почему-то песком. Целый букет ароматов, ставших родными и близкими.
– В одном прав этот коротколапый болтун. – Рик рвано вздохнул, и тут я обнаружила, что меня тоже все это время обнюхивали. – Пора спать. Я тебя совершенно измучил.
И тут как-то вспомнилось, что еще чуть больше часа назад… Или двух? Совершенно неважно. Важно то, что я падала с ног от усталости, а потом мы с Макаром резвились, и я совершенно забыла об этом.
– Очень много всего крутится в голове. А теперь еще этот Гвэл. Ты с ним близко знаком?
Спросила и испугалась ответа.
– Очень жалею, что не убил. – Судя по голосу, Рик окончательно засыпал. – самым низом спины своей чувствую, что немало он нам еще крови попортит.
Интуиция капитана не подводила еще никогда…
***
– Что это? – Все еще не веря своим ощущениям, я принюхивалась к красующимся на тарелке отвратительно пахшим кусочкам. И цвет у них был омерзительный.
А ведь ничего же не обещало такого сюрприза. Почти ничего. Только Макар, разбудивший меня поздним утром имел вид уж больно загадочный. Месяц нашего с ним знакомства. Надо же, он запомнил тот день. А мне не хотелось его вспоминать… Только месяц прошел. Три имперские декады, а кажется – целая жизнь…
Рик с самым таинственным видом пообещал мне сюрприз, и теперь этот самый «волшебный подарок», отчаянно пованивая и расползаясь от центра к краям, возлежал на моей персональной тарелке. Только не это… Его «аромат» теперь меня будет преследовать даже во снах.
Члены дружного экипажа «Совы», сидящие за столом уютной и светлой (как оказалось) столовой, напряглись все синхронно. Нет, это не их злая шутка, не стоит придумывать всякие глупости. Спокойнее, Нэрис, ты же как-бы-психолог, возьми себя в руки. Быстрый взгляд на Макара. Он тут же нахмурился, сжав вилку так, что пальцы слегка побелели. Нервы ни к шерву у капитана.
– Это мясо болотного сомика в соусе из побегов гилотоса, – только Хич был невозмутим, как обычно. – Самое популярное блюдо у молодых женщин твоего мира. – В последний словах очень явно звучало сомнение.
– Что-то не так? – нервно выдавил Яхо.
Судорожно сглотнула. Меня что же, заставят теперь это есть? Но откуда взялась эта гадость? Неужели они сами не чувствуют? Даже противно смотреть!
– Прости, – произнес капитан, почему-то задумчиво глядя на Родика – когда мы улетали, я навел справки о… гастрономических вкусах и предпочтениях, – быстрый взгляд в мою сторону, раздутые ноздри, закушенная губа. – Кажется, неудачно. И снова быстрый взгляд в сторону Родика. Тот отводит глаза. Что у них тут происходит?
– Мне очень жаль… – дурацкая фраза, но больше пока ничего не придумалось.
– Я просто самонадеянный болван и законченный солдафон, ты же помнишь? – скривился.
Удивительный. Он еще там, на Лигле, позаботился о том, чтобы меня окружали привычные вещи и блюда. И чему я удивляюсь? Как можно было не полюбить капитана Аверина? Упрямого, жесткого, решительного, и одновременно чуткого, терпеливого. Он ведь сразу же понял меня, растерянно замершую над тарелкой.
– Макар, тебе не за что извиняться, – пора и мне поддержать капитана. – Я очень тронута. Но это… – судорожно придумывая спасительную ложь, я закусила губу, тут же поймав острый взгляд мужа. – Традиционно мужское блюдо.
– Это как? – Яхо, сидевший по левую руку заинтересованно ткнул вилкой в отвратительные кусочки и сморщился.
Пахло действительно мерзопакостно. Бедный Гесс. Все праздничные и нештатные блюда готовил для экипажа он сам и наверное очень страдал. И Игорек. Он обычно ему помогал. Да, судя по выражению лица нашего незаменимого суперсвязного и хакера, оно так и было. Бедные мальчики. Срочно вру дальше.
– Оно действительно популярно, среди… очень взрослых мужчин. Как средство для… – я обвела взглядом замерший круг экипажа, покраснела (надеюсь) и уткнулась взглядом в тарелку. Хотелось бы верить, что все выглядело натурально. – Вам это не нужно, – громко сглотнула, – особенно капитану.
Кажется, получилось. Чтобы так покраснеть мне пришлось вспоминать нашу первую встречу с Макаром. Ту самую, что случилась ровно месяц назад. Когда Диль меня целовал, Рик смотрел снисходительно, а потом вдруг вошел в круг отбора. Лютый стыд. Я опять покраснела, кажется, уже даже кожей затылка.
Все молчали. За прошедшую дальше немую минуту я чуть не облезла от страшных сомнений и страха. А вдруг? Вот он, момент истины, испытание бедной меня в роли психолога. Создатель, как страшно!
Где-то слева раздался нервный смешок. Тихий и неуверенный. То ли Игореша, то ли даже Родик. Потом его поддержал басовитый раскат смеха Хича, и когда уже рыкнул громко и искренне сам капитан, все облегченно заржали.
Ф-у-у-ух! Я подняла робко взгляд, и перевела дух.
– Боюсь, что твои родственники так деликатно мне намекнули на нашу первую брачную ночь, – вытирая слезы, выступившие от смеха, Макар поделился. – Я был тогда несостоятелен, каюсь.
Отзвуки его «состоятельности» до сих пор напоминали о себе, и довольно болезненно. Смотрю на него и не могу оторваться. Только сейчас вдруг заметила, что ресницы у него очень длинные и пушистые. Темные, стрельчатые, оттеняющие взгляд капитана, делая его даже загадочным. Ох, кажется, я засмотрелась. И судя по алым всполохам в ауре капитана, он это явно заметил.
– Но откуда? Сомиков вроде как на «Сове» не водилось, – с трудом перевела взгляд на тарелку.
– Гесс грибы вырастил, – Макар нежно меня приобнял, тоже понюхал кошмар на тарелке, деликатно поморщился. – Все, как обычно. Пока мы на орбите болтались, я попросил образцы нескольких популярных блюд. Боюсь, что порадовать тебя нечем.
И с самой «Совы» они мне тащили сюрприз? Подарок на месяц знакомства с Макаром. Откуда вдруг слезы взялись? Потрясающий, удивительный меня окружил экипаж. Суровые мужчины, души которых покрыты шрамами предательств, измен, и потерь, многократно убивавшие и сами не раз умиравшие. Они оставались людьми. Я сидела, смотрела на них и молилась о простом человеческом счастье для каждого. В
