и грустно улыбнулась.

– Она правда была невероятной, – кивнула Шеннон.

Я прикусила язык, заставив его действовать.

– Почему Кристина это с собой сделала?

Глаза Шеннон округлились. Она продолжала улыбаться, но теперь в ней чувствовалось напряжение.

– Прости, если я лезу не в своё дело…

– Кристина не совершала самоубийство, – заявила Шеннон, а затем устало выдохнула и добавила: – Её убили.

Я растерялась. Она произнесла эту фразу с такой уверенностью, будто своими глазами видела убийство сестры.

– Я никогда не поверю, что сестра сделала это с собой, – продолжила Шеннон, увидев, что я потеряла дар речи. – У неё не было причин, которые могли бы перечеркнуть все её планы на жизнь.

Моё сердце забилось как бешеный зверь, угодивший в капкан. Шеннон буквально говорила словами Джуди. Мне хотелось сказать что-нибудь утешительное, но я не могла подобрать правильных слов.

– А полиция? – спросила я.

– Они закрыли дело через полгода после трагедии, – Шеннон вновь взглянула на фотографию сестры и провела по ней большим пальцем, будто смахивая невидимую пыль. – А родители даже не попытались устроить пересмотр дела.

Внезапно я поняла, что из нас двоих поговорить о смерти Кристины больше требовалось ей. Она долгие три года носила в себе эту боль. И ей просто необходимо было выговориться и переложить на чужие плечи этот тяжкий груз. Что ж, я готова была его принять.

– То есть твои родители просто смирились?

Шеннон небрежно дёрнула плечом.

– После того, как я отказалась верить в самоубийство сестры, они отправили меня в школу-пансион. Я провела там больше двух лет, а после перешла на домашнее обучение, – она в задумчивости умолкла.

Я положила ладонь на её плечо, желая поддержать и узнать как можно больше информации.

– Почему ты перешла на домашнее обучение, а не вернулась в школу?

– У меня были небольшие проблемы, – она приложила палец к виску. – Как только я выписалась из пансиона, мне каждую ночь стала сниться сестра. Я работала с психиатром и просто не могла появляться на людях.

Шеннон провела ладонью по лицу.

– Прости. Не знаю, зачем я тебе всё это рассказываю…

Выписалась? Разве из пансиона выписываются?

Я почувствовала, как противные мурашки пробежали по моей спине. У родителей Шеннон явно не всё в порядке с головой, если, потеряв одного ребенка, они затем избавились ещё и от второго.

– Я бы сошла с ума, если бы мне снилась умершая… – я оборвала свою мысль, когда поняла, что произношу её вслух.

– Всё в порядке, я принимаю таблетки, – Шеннон облегчённо вздохнула, обняв себя за плечи. – Теперь я не вижу снов.

– Что значит не видишь? – удивилась я.

– Я сплю как убитая, – ответила она, и что-то демоническое вдруг вспыхнуло в её взгляде.

Волосы на моем затылке встали дыбом, и я непроизвольно сделала шаг назад.

– Я тебя загрузила, – рассмеялась она высоким надрывным смехом. – Видела бы ты своё лицо.

Шеннон прикусила губу и вновь бросила взгляд на доску почёта, а затем достала оттуда фотографию сестры.

– Пора им обзавестись новой гордостью.

Глава 22

Через тернии к истине

Гарри

Я направился в кабинет директора. Он был единственным членом клуба Основателей, которого я знал лично, а я не хотел искать обходные пути, чтобы разгадать мнимую тайну стихотворения.

С тех пор, как я перевёлся в эту школу, мы общались с мистером Стоундом всего дважды, и каждый раз он хотел от меня поскорее избавиться. Я не догадывался о причинах его поведения, но подозревал, что это как-то связано с моим отцом, на которого я очень похож. В Росфилде многие люди меня избегали. Когда мы с Джуди были в Доме Основателей, одни гости демонстративно меня не замечали, а другие бросали на меня долгие задумчивые взгляды. В ответ я холодно улыбался, надеясь, что в глазах моих они прочтут угрозу. Уоллер восстал из мёртвых, чтобы поквитаться.

Дойдя до кабинета, я подёргал за ручку. Закрыто. Постучал несколько раз, но никто не открыл, хотя я отчетливо слышал шорохи, доносящиеся изнутри.

– Хорошо, мистер Стоунд, – кивнул я. – Пусть будет по-вашему.

Развернувшись, я уже хотел уйти, но внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился директор. От меня не укрылось, что он был чем-то раздражён.

– Добрый день, – сказал он, пряча волнение за кривой улыбкой.

– Мы можем поговорить?

– Это срочно? – спросил он, пройдя мимо меня.

Я последовал за ним.

– Да. Мне нужно кое-что узнать о картинах, которые висят в Доме Основателей.

Мистер Стоунд резко остановился и взглянул на меня.

– Что именно ты хочешь узнать? – спросил он. Черты его лица ожесточились, будто я сказал ему, что в этом голубом костюме и с розовым галстуком он выглядит как карнавальный клоун. Что, между прочим, было правдой.

– Например, кто автор?

Лицо директора вытянулось, а глаза обеспокоено метнулись в сторону.

– Я не владею этой информацией.

– А кто владеет?

Директор был явно озадачен.

– Почему ты спрашиваешь меня о картинах?

– Потому что они меня впечатлили.

Мистер Стоунд нахмурился, а затем взглянул на свои часы.

– Я опаздываю на совещание. Отложим разговор до завтра, – сказал он, а затем развернулся и ушёл.

Я расправил плечи, демонстрируя хотя бы внешнее спокойствие. Мистер Стоунд явно что-то знал, но по какой-то неведомой причине вновь от меня сбежал.

Немного подумав, я решил зайти в кабинет истории.

Мисс Дэвис сидела за столом и перебирала бумаги. Услышав, что кто-то вошёл, она подняла взгляд и выпрямилась.

– Можно? – спросил я.

– Привет, Гарри, – кивнула мисс Дэвис.

Я прошёл вперед и присел напротив неё.

– Я к вам по личному вопросу.

Я достал из кармана потрёпанный лист с переводом стихотворения и протянул ей:

– Прочтите, пожалуйста.

Мисс Дэвис нахмурила брови, но без лишних вопросов приняла моё предложение.

После прочтения изложенного на листке, она пожала плечами:

– Что это?

– Стихотворение неизвестного автора. Оно было написано на тэльском языке.

– На тэльском? – удивилась она. – Где ты его нашёл? И как перевёл?

– Я нашёл его в Доме Основателей, а перевёл с помощью переводчиков, оставшихся в Центральной библиотеке.

– Интересно… – она вновь взглянула на стихотворение, на секунду задумалась, но затем отмахнулась от своих мыслей и уставилась на меня. – К сожалению, я ничего об этом не знаю.

– Не знаете о наших предках или об этих строках? – уточнил у неё я.

Между нами повисло молчание. Мисс Дэвис поёрзала на стуле, а затем ответила:

– Мне нечего тебе рассказать, Гарри. Все книги с упоминанием тэльцев давно утеряны, – она пожала плечами. – Остались только слухи, мифы, небылицы… называй это как