Шрифт:
Закладка:
Когда в 1777 году у графа д'Артуа родился сын, рыночные женщины и рыбачки, отстаивая свою прерогативу входить в королевский дворец во время родов, последовали за королевой до самых дверей ее апартаментов, выкрикивая в самых грубых и вульгарных выражениях, что именно она, а не ее невестка, должна обеспечить наследников французской короны. Королева поспешила закрыть дверь за этими развратницами и, закрывшись в своей комнате, вместе со мной оплакивала свое бедственное положение.41
Как она могла объяснить народу, что король — импотент?
Франция ждала приезда императора Священной Римской империи, чтобы выйти из тупика. В апреле 1777 года Иосиф II прибыл в Версаль под псевдонимом графа фон Фалькенштейна. Он влюбился в королеву. «Если бы вы не были моей сестрой, — сказал он ей, — я бы без колебаний женился снова, чтобы иметь такую очаровательную спутницу».42 А их брату Леопольду он писал:
Я проводил с ней час за часом и не замечал их ухода… Она очаровательная и благородная женщина, несколько молодая, немного легкомысленная, но в сущности порядочная и добродетельная… Она также обладает духом и остротой, которые меня удивляют. Ее первая реакция всегда верна; если бы она только действовала в соответствии с ней… и меньше обращала внимания на сплетни… она была бы совершенна. У нее сильная тяга к удовольствиям, а поскольку ее вкусы известны, она пользуется своей слабостью.
Но она думает только о своем удовольствии, не любит короля и опьянена экстравагантностью этой страны… Она силой подталкивает короля к тому, чего он не желает делать….. Короче говоря, она не выполняет обязанностей ни жены, ни королевы.43
Она объяснила, почему они с королем спят в разных комнатах: он хотел ложиться спать пораньше, а они оба считали разумным избегать сексуального возбуждения. Джозеф навестил короля, и тот ему понравился. «Этот человек, — писал он Леопольду, — немного слаб, но не имбецил. У него есть идеи и здравые суждения, но его разум и тело апатичны. Он разумно разговаривает, но у него нет ни желания учиться, ни любопытства;…в сущности, фиат люкс еще не наступил; дело еще не имеет формы».44 Император говорил с Людовиком так, как никто не осмеливался говорить с ним; он указал, что препятствие в королевском препуции можно устранить простой, хотя и болезненной операцией, и что король обязан иметь детей для своей страны. Людовик пообещал подчиниться ножу.
Перед отъездом из Версаля Жозеф написал для королевы лист «Инструкций». Это замечательный документ:
Вы стареете, и молодость уже не может служить вам оправданием. Что будет с вами, если вы будете медлить с исправлением?…Когда король ласкает вас, когда он говорит с вами, разве вы не проявляете раздражение, даже отвращение? Думали ли вы когда-нибудь, какое влияние ваши интимные и дружеские отношения… должны оказывать на публику?… Взвешивали ли вы ужасные последствия азартных игр, компании, которую они собирают, и тон, который они задают?.
И о ее любви к маскарадам в Париже:
Зачем смешиваться с толпой распутников, проституток и незнакомцев, выслушивать их замечания и, возможно, делать такие же? Как неприлично!.. Короля оставляют одного на всю ночь в Версале, а вы входите в общество и смешиваетесь с парижским сбродом!..Я очень боюсь за ваше счастье, потому что в конечном счете оно не может обернуться ничем хорошим, и будет жестокая революция, если вы не примете мер против нее».45
Королева была тронута его упреками. После его отъезда она написала матери: «Уход императора оставил пустоту, которую я не могу заполнить. Я была так счастлива в течение этого короткого времени, что теперь все это кажется сном. Но что никогда не станет для меня сном, так это все его добрые советы, которые навсегда запечатлены в моем сердце».46 Что действительно исправило ее, так это не советы, а материнство. Ведь летом 1777 года Луи, по-видимому, без всякой анестезии, перенес операцию, которая оказалась полностью успешной. Он отпраздновал свой двадцать третий день рождения (23 августа 1777 года), заключив наконец брак. Он был горд и счастлив. «Мне очень нравится это удовольствие, — признался он одной из своих тетушек, — и я сожалею, что был лишен его так долго».47 Однако только в апреле 1778 года королева забеременела. Она объявила об этом королю в своей веселой манере: «Сир, я пришла пожаловаться, что один из ваших подданных был настолько дерзок, что пнул меня в живот».48 Когда Людовик уловил ее смысл, он сжал ее в объятиях. Теперь он как никогда потакал ее капризам и выполнял ее просьбы. Десять раз в день он посещал ее апартаменты, чтобы получить последние сообщения о ходе подготовки ожидаемого наследника. А Мария-Антуанетта, переживая таинственное преображение души и тела, говорила королю: «Отныне я хочу жить иначе, чем прежде. Я хочу жить как мать, нянчить своего ребенка и посвятить себя его воспитанию».49
После тяжких мучений, усугубленных неуклюжим акушером, королева родила 19 декабря 1778 года. Родители сожалели, что ребенок — девочка, но король был счастлив, что врата жизни открыты, и уверен, что со временем на свет появится сын. Молодая мать радовалась, что наконец-то ее счастье исполнилось. Марии Терезии (вступавшей в последний возраст) она писала в
