и для убедительности пальнул в потолок, вон и отметина осталась, — указал Грачевский на отверстие на потолке комнаты, рядом с люстрой. — Тут и я саданул Баркасу наручниками по башке, а второго сбил ударом ноги. Мы с хозяином связали негодяев, нашли у Кораблёва ключ от наручников, надетых на мои руки и застегнули их на негодяе. Потом стал приходить в себя Роман Генрихович, видимо этот хитрый адвокатишка ему что-то подсыпал в чай, но слава богу, всё благополучно закончилось.

— Так в чём же причина столь необычного нападения на вас? — спросил полицейский, обращаясь к владельцу дома. — И объясните мне, будьте добры, ваше перерождение из старого Морица, как я понимаю теперь, в Карла Олбериховича и для кого тогда были устроены прошедшие похороны. Ведь, я так теперь понимаю, чтобы два раза пытаться ограбить один и тот же дом, злодеям надо иметь достаточные основания.

Карл сходил в ванную комнату, которая была устроена в его спальне, смыл с лица остатки грима, уложил назад свои тёмные жёсткие волосы и привёл себя в порядок, сняв ночной халат и надев велюровый мягкий пиджак на белую рубашку с повязанным на шее тёмно-бордовым платком. После этого мужчина вышел к собравшимся в комнате слушателям, попросил Грачевского сделать всем кофе и, усевшись поудобнее в кресло у стола, начал свой рассказ.

Глава 10. Золото скифов

Как вам наверное известно, в тот злосчастный вечер мы отмечали закладку фундамента гостиницы на территории яхт-клуба в Коктебеле, в кафе «Санта Фе». Приглашённых было человек двадцать, присутствовали начальник землеустройства городской администрации, главный архитектор, люди из полиции и налоговой, здесь же находились наши друзья по яхт-клубу, конечно мой партнёр Борис Спасский и мой отец тоже согласились присутствовать. Отец состоял в приятельских отношениях с главой благоустройства города и считал, что его присутствие будет полезно. Я конечно не был против желания отца.

За столом все засиделись почти до полуночи. Отец, как мне показалось, слегка перебрал и собрался остаться на яхте ночевать. На нашем судне имелись все удобства для комфортного отдыха и отцу особенно нравилась большая кровать в его спальне. Словом, отец решил остаться ночевать на яхте, а машину оставил мне. Мы договорились, что я тоже заночую в клубе, а утром мы вместе поедем домой в Феодосию. Когда гости начали расходиться, отец тоже пошёл пешком по дороге в клуб. Как мне помнится, по времени это произошло около половины двенадцатого вечера, пошёл мелкий дождик и я предложил отцу свой плащ-накидку, который всё время вожу на всякий случай в машине и свою капитанку. Я сам из кафе ушёл почти вскоре за отцом, проводив Бориса Спасского и последних гостей. Я принципиально не сажусь после употребления алкоголя за руль, как бы хорошо себя ни чувствовал, поэтому оставил машину на стоянке кафе, там у них круглосуточная охрана, и пошёл пешком в яхт-клуб, у нас имеются комнаты отдыха на такой случай. Дождь к тому времени закончился и я шёл не спеша, по-моему я ещё пил пиво и слушал на набережной припозднившегося музыканта с гитарой. Когда я подошёл к воротам клуба, то решил проверить состояние отца. И когда я уже вступил на пирс, то неожиданно увидел, что из дверей, ведущих в нижние каюты, пошёл дым. Я бросился по трапу на яхту и стал спускаться в спальный отсек, где к своему удивлению столкнулся на лестнице с неизвестным человеком, который поднимался мне навстречу. На незнакомце был костюм для подводного плавания, в одной руке он нёс принадлежащую мне сумку с тем, что он нашёл в моём сейфе, в другой держал мой пистолет, который я хранил там же в сейфе. Наша встреча для нас двоих произошла совершенно неожиданно, но я среагировал раньше и успел ударить противника в кадык, тот упал назад и падая со ступенек вниз, видимо сломал себе шею. Я бросился в каюту и нашёл там отца, лежащего на кровати с простреленной головой, рядом с ним находился телефон, вероятно он заметил нападавшего и пытался вызвать подмогу. Отец был уже мёртв и помочь было не в моих силах… Я понимал, что нахожусь в крайне затруднительном положении, не имея представления кто мои противники и не подстерегают другие лица меня на берегу. Представляя себе стоимость вероятной оценки хранящегося у меня сокровища, я отдавал себе отчёт, что преступники вряд ли остановятся на содеянном и вероятно пойдут до конца. Мне пришла в голову мысль, провести подмену объекта покушения, чтобы получить отсрочку для принятия мер противодействия преступникам. Я заранее попросил прощения у отца за всё, что произошло дальше. Вытащить его тело из огня, который уже разгорелся в каюте, я не мог, иначе сгорел бы там заживо сам. Я успел только вложить пистолет в руку отца, заменить телефоны, чтобы дать повод думать, что в каюте погиб именно я, а не отец. Как я не остерегался огня, всё равно получил лёгкий ожог голени ног. Затем я выскочил из каюты на лестницу, прикрыв доступ для распространения огня по яхте, закрыв за собой дверь. Потом я поднял с лестницы и вытащил на палубу тело его убийцы, так как хотел того осмотреть. Подхватил сумку, которую вор забрал из сейфа и перенёс всё это в шлюпку, пришвартованную за нашей яхтой. Мне повезло, что какой-то раздолбай, из наших служащих, оставил в шлюпке вёсла, а не отнёс их как положено в ангар. Отплыв под прикрытием пришвартованных у пирса яхт подальше от берега в темноту ночи, я оказался свидетелем того, как пожарные машины с воем сирен прибыли к причалу яхт-клуба и воспользовавшись суетой на берегу грёб подальше от берега.

Скрываясь в темноте моря я осмотрел тело вора прямо в шлюпке, чтобы случайный ночной гуляка с берега меня не заметил и не принял за убийцу. Я обнаружил у нападавшего наколку спецподразделения, летучую мышь и это все особые приметы которые мне удалось обнаружить осмотром, кроме дорогостоящего костюма для подводного плавания. Конечно, ни документов, ни телефона у незнакомца с собой не было. Времени выяснять откуда пришёл пловец, у меня тоже не было и я даже допускал, что где-то тут на берегу убийцу могли поджидать сообщники.

Я спустил тело пловца в море и грёб вёслами, продвигаясь вдоль берега берега к набережной. Затем у пляжа причалил к пирсу и оставил там лодку, а сам вернулся к кафе за машиной и уехал домой.