— Первым делом поедим, — предложила она. — Ты же проголодался, верно?

Виана протянула юноше немного вяленого мяса, и тот недоуменно принялся вертеть его в руках.

— Это еда, — пояснила она. — Е-да.

Виана откусила кусок мяса и демонстративно стала жевать его, чтобы Ури понял, что она имела в виду. Тот тоже нерешительно откусил кусочек и, сунув его в рот, с отвращением гонял из стороны в сторону, не зная, что с ним делать. Виана покатилась со смеху, увидев, каким страдальческим стало лицо юноши.

— Понятно, что мы не на пиру, так что выплюнь еду, если не нравится, — смилостивилась она. — Пока совсем не стемнело, пойду в лес, поищу что-нибудь повкуснее.

Она оставила Ури, с отвращением разглядывавшего вытащенную изо рта еду, и пошла на охоту.

Виане не потребовалось много времени, чтобы изловить небольшого барсука, который, заметив ее, даже не стал убегать. Было очевидно, что зверек никогда не видел человека, и девушка почти пожалела, что убила ничего ни подозревающую добычу.

Вернувшись, Виана обнаружила Ури на берегу реки; он копался в грязи. Она оттащила юношу от лужи, пока тот не успел запачкать одежду, хотя руки его были заляпаны грязью, а штаны промокли насквозь.

— Ну что мне с тобой делать? — ругалась Виана, отмывая руки юноши в речной воде.

Она снова усадила его под деревом и принялась разводить костер, чтобы приготовить барсука. Ее немало удивила реакция юноши на первые искры. Он заворожено наблюдал, как язычки пламени лижут хворост, но увидев, что костер разгорается все жарче, дико вскрикнул и в ужасе попятился назад. Виана попыталась успокоить его, но лишь сильнее напугала. Ури выскользнул у нее из рук и бросился бежать в глубь леса, спотыкаясь о ветки и корни. Виана окликнула его и хотела бежать следом, но не решилась покинуть стоянку, потому что совсем стемнело.

Ури не вернулся и Виана расстроилась. Зажарив барсука на костре, она, несмотря на голод, поела без всякого желания. Девушка скучала по странному юноше и подозревала, что больше никогда его не увидит. «Возможно, это и к лучшему, — уверяла она себя. — Что бы я стала с ним делать?» Но когда Виана укладывалась спать возле костра, поближе к последним язычкам огня, ей было нелегко вырвать из сердца печаль.

Утро преподнесло неожиданный подарок. Позевывая и потирая глаза, Виана села и обнаружила, что поздно ночью Ури вернулся, выкопал в земле яму на приличном расстоянии от догоревшего костра и свернулся в ней клубочком, как зверек в норке. Его кожа и одежда были заляпаны грязью, но юношу это не смущало. Он, как младенец, спал глубоким сном.

Виана обеспокоилась и в то же время почувствовала облегчение. Тревожило то, что она не слышала, как Ури вернулся, как копал яму, — что сказал бы Волк, если бы узнал, сколь она беспечна, — а легче стало оттого, что юноша снова был здесь. По правде говоря, Виана боялась за него. В таком состоянии, он вряд ли сумел бы выжить в лесу, но его приход создавал лишние проблемы.

— И что теперь? — буркнула себе под нос Виана.

Имелось три варианта: бросить его здесь, идти дальше вместе с ним, или же вернуться в лагерь и передать его в надежные руки. Виана сразу же поняла, что бросить Ури она не сможет. Идти дальше в чащу леса с этой ношей, но как? И у третьего варианта были свои недостатки. К примеру, если она вернется в лагерь, другой возможности идти на поиски волшебного родника ей не представится. Волк глаз с нее не спустит, и от него не улизнешь.

В эту минуту Ури открыл глаза, растерянно похлопал ими и, увидев Виану, широко улыбнулся. Улыбка была такой теплой, что девушка растрогалась до глубины души.

— Ладно, — решилась она, — это будет нелегко, но не невозможно. Идем, Ури, нам пора в дорогу.

Виана собрала вещи, умылась и тронулась в путь. Однако ей пришлось ненадолго задержаться, чтобы уговорить юношу идти с ней. Тот нерешительно топтался на берегу и с безутешной тоской глядел на реку.

— Я должна идти дальше, — попыталась объяснить ему Виана. — Если хочешь идти со мной — отлично, если нет… мне придется оставить тебя здесь.

Зная, что Ури ее не понимает, но надеясь, что все-таки поймет, девушка медленно, не оглядываясь, пошла в сторону Дремучего Леса.

Через несколько секунд Ури неуклюжей рысцой побежал за ней. Несколько раз он споткнулся о торчащие корни деревьев и едва не упал на землю, но сумел удержаться на ногах. Поравнявшись с Вианой, он снова улыбнулся, и та расценила его улыбку как «я с тобой».

— Вот и хорошо, — улыбнулась в ответ Виана.

Разум подсказывал, что Ури усложнит и без того нелегкий путь, но душа была рада компании.

Утро выдалось тяжелым. Ури был решительно неповоротлив, от него было слишком много шума. «Неужели все эльфы такие?» — спрашивала себя Виана. По ее разумению эти сказочные существа двигались по лесу незаметно и бесшумно, как тени, почти сливаясь с ним. Пятнистая кожа Ури была тому подтверждением. Но почему тогда он продирается через заросли как городской житель?

К счастью, на них никто не напал, но и Виане было трудно кого-нибудь поймать. Она радовалась, что с вечера оставила часть барсука на утро, и теперь могла перекусить, не охотясь, тем более что Ури по-прежнему не ел.

Виана подумала, что он, возможно, не выносит мяса, и решила набрать ему ягод, но это тоже оказалось непросто. По мере углубления в Дремучий Лес, растения становились все более странными. Среди неизвестных кустов ей удалось отыскать чернику и смородину; незнакомые ягоды Виана решила не трогать, боясь, что они могут быть ядовитыми.

Впрочем, ягоды тоже не прельстили Ури, хотя было видно, что он проголодался.

Когда начало смеркаться, они остановились на ночлег. Виана разожгла костер, чтобы приготовить на ужин горлицу, которую ей удалось подстрелить лишь потому, что та не могла летать. При виде огня Ури снова испугался, но на этот раз не убежал. Он отошел подальше от костра и со смесью ужаса, восхищения и недоверия издали наблюдал, как Виана готовит добычу. Когда девушка принялась за еду, он робко и боязливо приблизился к ней. Виана с улыбкой протянула юноше пригоршню смородины. Тот сунул ее в рот, пожевал и с трудом проглотил, а затем стал внимательно смотреть, как девушка ест. В конце концов, он решил последовать ее примеру.

Должно быть, ягоды ему понравились, потому что, съев всю смородину, он