Шрифт:
Закладка:
Поехали рано утором, до жары и пробок.
– А автобус туда не ходит! Почему, спрашивается? Знают, что у нас люди и так что-нибудь придумают, доедут! Вот мы недавно говорили: сестра с матерью даже в госпиталь к Алексею Степановичу добрались по фронтовым дорогам! – подает тихий голос с заднего сиденья его супруга.
– Так вы фронтовик, Алексей Степанович?
– Не похож? Ну а чего – без палки хожу, без очков читаю! На шестидесятилетие Победы нас с женой городские власти приглашали, столы хорошие накрыли… Так я там самый бравый был, скажи, Петровна! Только кино про войну не смотрю, глаза мокреют сразу, прям стыдно…
Андрей, у которого все четыре прадеда воевали, двое погибли, (сам поднимал архивы, выяснял!) к ветеранам войны относится по-особому. Расспрашивает, заносит самое значимое в компьютер. Что из этого получится – пока еще не решил, но то, что все эти воспоминания драгоценны, знает твердо.
– И откуда куда к вам в госпиталь родные добирались, очень интересно?!
– А вот, с сестрой младшей на днях вспоминали! Приехала к нам лечиться аж с Сибири, вода-то Пластунская для нее – ну и мы заодно попьем… Меня в сорок четвертом призвали из нашей деревни под Брянском, походил, попылил в пехоте.
А в Польшу вступили, – ранило малость в плечо. Мать узнала, переполошилась…
– Орден-то за что, за то, что ходил, пылил, дали? А один осколок сколько лет сидел, плечо болит и болит… Так рентген сделали и тогда уж узнали! – уточняет жена.
– Мать узнала и собралась с Валентиной ко мне!! Не перебивай, Петровна! Самогонку по маленьким банкам-бутылкам разлила – вот и доехали. А чаще, ясное дело, их так, за «спасибо» подвозили, это ж с Брянщины до Польши сколько топать…
А вот для Пластунской воды приготовили большие бутылки – она в холодильнике долго не портится. Андрей помог, конечно, и в жигуленок чудодейственную водичку загрузить, и выгрузить, и в квартиру занести. И деньги за дальнюю поездку отказался брать.
Худой, чуть сгорбленный, Алексей Степанович хмурится, теребит Андрея за плечо:
– Э, нет, Андрюша. Вы молодые, у вас сын родился. Бери, не помешает. Да еще я, знаешь, это… одалживаться не люблю – принцип у меня!
– Нет. Не надо. У меня тоже насчет фронтовиков принципы!
– Вот ты какой…
А вечером Янка, звонко чмокнув мужа, продемонстрировала ему аппетитные баночки с домашними садово-огородными закрутками:
– Мама твоя занесла гору памперсов Тимке, а ее соседка – вот что притащила! Такая очень домашняя бабуля «со следами былой красоты», как раньше в романах писали. И знаешь, что сказала? «Твой-то больно хороший! Всем бы девчоночкам такого мужа! Такой хороший!» Я смущаюсь, ахаю: «Да неужели?» А ты у меня, оказывается, и таксист еще просто супер – народ вкуснятину прямо в дом несет!
Андрей, Яна, Тимошка
Не слишком большой знаменитый олимпийский город у Черного моря – родина больших знаменитых спортсменов, шоуменов, политиков и политиканов, космонавтов и косметологов-продюсеров. И незнаменитых, но даровитых Яны и Андрея.
Познакомились еще школьниками, – и небанально. Ехали в маршрутке, переглядывались, а когда у Яны не оказалось кошелька (нашелся потом на дне сумки!), Андрей выручил, расплатился и, главное, усмирил заволновавшегося хамоватого водителя. Дальше все замечательно пошло у них и поехало, потому что Андрею страшно захотелось еще и еще большеглазую Яночку защищать от хамов, от ее рассеянности – от всего! Надолго померкли с детства интересовавшие парня дольмены, древние курганы и руины, которыми кишит кубанская земля и родное Причерноморье…
Но вот, уже студентами истфака, поженились, вот сотворили сына, который растет не по дням, а по часам… Дальше оба могут еще как блеснуть: Андрей раскопает какой-нибудь невероятный клад, а Яна выступит, скажем, на шоу «Голос», он у нее весьма неплохой!
А пока они почему-то часто ссорятся и даже, бывает, разбегаются, разъезжаются, потом съезжаются, мирятся… Потом опять звенят в нарядной однокомнатной квартирке раздраженные голоса, начинаются и долго не кончаются какие-то пустяковые разговорчики, разборки. Солирует, как правило, Яна:
– Вот почему ты не забрал Тимошку из садика? Я же просила! Просила! Успел бы, если бы постарался! Но, конечно, не постарался, как всегда…
– Вот почему ты забрал Тимошку из садика, я тебя просила? Просила?! Я потом собиралась его к родителям отвезти, уже с ними договорилась…
Андрей тоже, бывает, хмуро бурчит:
– Ага, выбросила такую потертую зеленую папку, наверно?! Неужели выбросила? Вспоминай, выбросила или нет, потому что я нигде не могу ее найти… – Ага, вот не выбросила этого замусоленного медведя, хотела ведь?! Тимоха оторвал ему второй глаз и чуть не проглотил, еле выцарапал у него изо рта!
На сердитые обвинения Яна реагирует с азартом – ох, актриса, актриса!
– Да ничего он не собирался глотать! Он вон, лапу медвежью в рот тащит… а ну, выплюнь, чудо! И доешь свое яблоко!! Так что зря ты, Андрюш, паникуешь как наши бабушки-прабабушки.
Сыночек с интересом вникает в пререкания родителей и, конечно, вносит свой вклад:
– Я медведь!! Сейчас папу проглочу, он вку-у-усненький! Будет у меня в животу!
– Вредненький он бывает, а не вкусненький, Тимочка! А маму что, неужели тоже хочешь проглотить? Ну-ка, ну-ка скажи!
– Не-е-т, я маму люблю! И черные очки мамины люблю, и мамин мобильник, и майку с золотыми птичками – все люблю!
– Конечно, если пацана таким тоном спросить, он и в любви к Бабе Яге признается!
– К Бабе Яге?! А если на тебя надавить, может, наконец признаешься… Колесова эта… По какому праву, интересно, она звонит черт знает когда? Ну да, коллега… или еще кто-то там?! Почему так поздно, когда ребенок уже спит, что за наглость?!
– Восемь вечера поздно?
– Восемь с чем-то! Почти в девять вчера позвонила!!
– А я не спал, мам, просто лежал…
– Вот, правильно сын говорит! Тимоха, ясное дело, не спал, потому что еще светло было! А звонила – на кафедре расписание консультаций переиграли, я же тебе объяснял. (Андрей теперь преподает в родном университете.)
Но Яну, как всегда, тема «все эти бабы» заводит капитально:
– Не надо, не надо нахалок защищать! И что ж удивительного, что светло, – июнь на дворе! А ты, Тимофей, когда папа с мамой разговаривают, не слушай, ясно?
– Почему? А чего вы ссоритесь?!
Действительно, слушаться родителей нужно, а слушать нельзя? Эх, мама,
