Признаться, я тоже не понимал, почему допускал такие оплошности. Словно кто-то другой, в особые минуты, брал контроль над моими мыслями и поступками. Очень досадная невнимательность.

— Прости меня, хозяин. Я растерялся. Прости мою оплошность, хозяин.

— Я накажу тебя позже, когда ты выполнишь свою миссию.

— Да, хозяин. Миссию? — прошептал я, вновь покрываясь испариной.

— Ага, — буднично проворчал господин, видя, что наконец — то во мне просыпается разум.

— Но повелитель, я не могу поверить, как такое может быть.

— Ты хочешь меня огорчить? — старик слегка свел брови.

— Нет, нет, — поспешно пробормотал я, исправляя очередную оплошность.

— Что именно? — нахмурился титан. — Ты помнишь свою миссию? Я не уверен, что ты — это ты: ведешь себя странно и подозрительно. Все вы люди на одно на лицо. Могу только черных от белых отличить. В груди у тебя звезда огненная, а по края чернота, только так и понимаю, кто перед мной.

— Это я, хозяин, — поспешил заверить я, покрываясь испариной, ведь убьет же и глазом не моргнет. — Я всё помню. Убить трех королей? Конечно, хозяин. Как я такое мог забыть. Это я. И я настоящий.

— И, что тебя смущает, «настоящий» ты, мой?

— Третий король.

— То есть тебя не смущает, как ты должен убить трех королей, живущих в разное время, эпохах и событиях? Ты начинаешь привыкать к перемещениям, — титан улыбнулся. — Однако тебя смущает именно третий король? Почему?

— Я знаю его!

— В самом деле? Но разве не я обещал тебе выполнения миссий? Не говорил, про их легкость? Посмотри на меня, раб, когда с тобой говорит высший! Разве не я говорил тебе, что убить королей будет просто? Ты сомневался в моих словах?!

— Как я мог?! — Ужас сковал мое тело, — не верить своему господину?

— Говори уже в чем проблема, — вздохнул титан, успокаиваясь. Вспышка гнева творца проходила, но опасность не исчезла. Я с трудом переборол страх и вдруг голос мой стал чеканным и уверенным. Я не верил, что я умею так говорить, тем более в присутствии титана.

— Я знаю этого короля! Это не родившийся мальчик из легенды местных туземцев. Я видел, как он рос и превратился в мужчину!

— Видел? Очень хорошо. Ты умеешь управлять временем? — кажется я подрос в глазах титана, и он не смог скрыть разочарования, когда я сказал:

— Нет, хозяин. Местные туземцы отвели меня в свое святилище и показали мне через летопись времени, своё будущее. Там был этот мальчик.

Титан нахмурился еще больше.

— И ты еще не убил его?

Я замолчал. В горле пересохло. Я затряс головой, не в силах, что-либо сказать. Как я мог убить мальчика из морока видений? Он же не существовал еще? А потом я подумал, как я вообще могу убить своего сына? Или Айну, которая должна дать ему жизнь?

— Ты понимаешь, что он станет королем? Одним из самых опасных и влиятельных врагов нашей империи? Его действия изменят устройство мира. Раб, ты понимаешь ответственность, возложенную на твою никчемную сущность?!

— Да…

— Да, хозяин, — вновь поправил меня титан. Он начинал снова гневаться.

— Но, как я могу убить своего сына? Я не понимаю, как? Зачем мне это делать? Это неправильно! Это слишком жестоко. Я ведь служил правдой и верой… Я ведь третьим лейтенантом стал! Почему я?! Я не смогу! Найдите кого-нибудь другого!

Старик скептически склонил голову, выслушивая мою тираду, не перебивая.

— Что это было, раб? У тебя есть чувства, эмоции? Ты спрашиваешь: «почему»? Не вижу сложностей. Себя же ты убил. Вспомни!!!

Я не помнил, но я верил каждому слову господина. Убил себя, так убил, раз надо было для дела. Обычная участь военного умирать по приказу господина. Так получают медали. За жизнь — медаль. Равноценный обмен. Однако тут другое и взволновало оно меня не на шутку.

— Но, — хрипло пробормотал я, — как я могу убить своего сына.

И это был не вопрос.

16

— Витюля! Витюля! — старик озабоченно тряс меня за плечо, я с трудом вынырнул из сна и сначала посмотрел на капрала, а потом на нож — нормально я разошелся, вогнал клинок в камень.

Прохорович покачал головой.

— Кошмары?

— Ага.

— Ну, ка. Дай. — Старик стряхнул мою руку с рукоятки ножа и попытался выдернуть нож из камня. Ничего не получилось. Прохорович нахмурился, но сразу не сдался. Повторил попытку.

— Что у вас за ножи на флоте?!

— Обычные, — сказал я, выдергивая клинок из камня. Ага, так я ему и раскрыл военную тайну. — Только на флотских реагирует, — соврал я, решив умолчать про маркер индикации.

— Темнишь, лейтенант. Ладно, тебе виднее: главное не натыкайте клинки в камни по всей планете, а то местные с ума сойдут в догадках, пытаясь вытащить поколениями. Достаточно им наших маяков. Что дальше станем делать?

Я посмотрел на старика, серьезен ли он. Нашел, о чем думать. Мы тут между смертью и жизнью, а капрал знай свои байки травит, не умолкая. Привычка что ли такая? Я посмотрел на Сережку. Ему сказки нравились. Новобранец улыбнулся обескровленными губами. Выглядел, как призрак в склепе. Я подтянул аварийный ящик и вытащил две фосфорические палочки. Сломав, кинул на пол. Фонари быстро разгорались. Технологический туннель сразу нашел: в каменной вкладке пугающим прямоугольным пятном зиял вход. Кивнул на него:

— Слазаю. Найду комнату отдыха. Там нз будет.

— Еда? — Сережка слабо улыбнулся.

— В том числе и еда.

— Никуда ты один не пойдешь. — Капрал покачал головой. — Если пропадешь, что мы здесь одни будем делать? — Старик кивнул на давящие стены вокруг. Внутри маяка не очень уютно. Я его сразу понял. Может дело в особенности в строения? В радиоактивных блоках? Когда стоит на поверхности из здания сразу хочется выйти, хоть камень и не в пыли и вентиляция исправно работает. Теперь, под водой, маяк и вовсе казался жутким местом.

— Хорошо. Сейчас отдохнем и поползем все вместе.