Но колдун вдруг потемнел лицом, ощерился, ринулся, было, к ней, но тут же отскочил, как ошпаренный. Что-то приставника охраняет — окончательно убедилась Лёка и слегка осмелела:

— Не можешь убить, отпускай. Вряд ли в твои планы входит болтаться здесь до бесконечности.

«Нечистый дух» явно выпустил пар и вновь обрёл присутствие духа — как бы нелепо это не звучало. Его лицо превратилось в знакомую маску супергероя на вторых ролях. Кого этим удивишь? Тем более, напугаешь в век разнузданного кинематографа.

— А ещё жениться собрался, — вздохнула Лёка, ибо сказать было нечего.

Ситуация идиотская и кошмарная: Ветка там одна, а старшая сестра влипла в дурную мелодраму с одним героем, одной статисткой и отсутствием консенсуса.

— Может, отстанешь от нас? — безо всякой надежды на положительное решение, попросила она.

— Может, — ледяным тоном вконец отмороженного злодея выдал Моргощь. — Отдайте то, что мне нужно, и я подумаю.

— Ты о ключах?

— Отдайте ледага, которые украли. И те, что получите, и те, что в ваших руках. Тогда я, может, вас и помилую.

— А жениться? — ехидно напомнила Лёка. — Или передумал?

— Ты покоришься, — туманно посулил колдун и пропал.

— Ледага, — задумчиво повторила она, стараясь запомнить странное слово.

Никаких ассоциаций оно не порождало.

— Грозился? — вновь очутившись на плече, участливо спросила Шанель.

— Как ходили в шаровары мы по утренней росе! — надрывалась Ветка по грудь в болоте.

Лёка рванула её спасать, но быстро поняла, что сестричка не тонет, а целеустремлённо продвигается вперёд. Борясь с густой болотной тиной, цеплявшимися за ноги прогнившими кореньями и прочей экзотикой. Самобой, захлестнув соседнюю корягу, как мог, помогал хозяйке в преодолении препятствий. Натянулся, заискрил, и держал Ветку на плаву, не слишком заморачиваясь целью этого безумия. Раз залезла, значит, надо.

— Помочь?! — крикнула Лёка, напряжённо шаря глазами вокруг.

Болото, как болото. Сыро, гнусно и тихо, как в гробу. Были бы мухи, было бы слышно, как они летают. А после разразившейся катастрофы — гибели самой хозяйки этого сектора межмирья — такое впечатление, что вся остальная живность тоже передохла. Хотя, как? Это ведь души живших когда-то людей — только исковерканные. Или не все? Кто-то из них был создан хозяйкой с помощью чар?

— Нашла! — восторженно завопила сестра, добравшись до кочки, где от Болотной Кикиморы осталась убогая кучка грязи.

— Что?! — закричала в ответ Лёка, подставляя ладони под слетавшиеся к ней стайки блисковиц.

— Ура! — голосила Ветка, приказав кнуту буксировать её обратно.

Тот захлестнул подходящую корягу на берегу, и сестра бодренько похлюпала обратно. Когда она вылезла из болота, белая ферязь напоминала помойное тряпьё.

— Ох, ти ж мне, как выгваздалась, — старой бабкой запричитала игошка, сорвавшись с плеча и плюхнувшись в ноги победительницы. — Замри уже, безугомонница, — пыхтела она, стряхивая с её наряда грязь. — Никакого удержу на тебя.

Каждый раз, как водяной дух проводил лапкой по ферязи, на той оставалось пятно девственно белого цвета.

— Что нашла? — поторопила Лёка, поскольку пришёл черёд тревожиться за брошенного деда.

— Потом, — отмахнулась Ветка, упрятав самобой в оберег. — Лучше скажи, как свидание? Чего этот гад от тебя хотел? Я даже помочь не успела…

— И не смогла бы, — резонно заметила Лёка. — А на свидании был обычный зондаж, помноженный на шантаж. Ещё жениться предлагал.

— Да ну! — не поверила сестра. — Не жадничай: дай и мне с кем-нибудь замутить. Тебе уже целый жених достался, а ко мне даже маньяка не прибило.

— Всё, — доложила вернувшаяся на плечо игошка, придирчиво оглядывая плоды своих мимолётных магических трудов.

— Двинули, — посерьёзнела Ветка, соорудив воронку для прыжка.

Шшшух! Пролетевшая мимо сулица едва не срезала им носы. Вонзилась в бесконечно тупую харю волота и пропала. Великан — где-то в два человеческих роста — покачнулся и грянулся оземь. Где и пропал, дабы не засорять магическую дубраву.

Они дружно посмотрели в ту сторону, откуда прилетел огненный дротик, и обнаружили деда. Сулица как раз возникла в его руке и тут же обратилась в рогатину. Которую опытный воин перехватил остриём назад и со всей дури вогнал в пузо подкравшегося со спины волота. Тот ещё не сдулся, когда по обе стороны от приставника нарисовалась новая парочка врагов.

— Опять бездонный мешок, — проныла Ветка, разворачивая кнут.

— Помоги деду, — велела ей старшая сестра, — а я пойду искать мешочника.

— Как? — раздражённо выпалила младшая, готовясь стартовать в новую драку.

— Чего там искать? — благодушно проворчала Шанель. — Сумерла и науськала.

— Сумерла, — вспомнила Лёка, проводив глазами сестру. — Вроде… богиня земли? Или подземелья? Я совсем в них запуталась.

— Скажешь тоже: богиня! — передразнила её Шанель. — Нет, силушки-то в них немеряно не нюхано. А всё равно обныкновенные духи. Тока больно древние. Я-то помоложе буду, — хвастливо закончила она лекцию по ненаписанной истории несуществующей цивилизации.

— Духи? То есть, эта Сумерла не одна?

— Прежде их тут с пяток куролесило, — закрутила-засучила игошка своими двупалыми лапками. — А нынче тока три осталось. Им тут тесновато, вот и жрут друг дружку. Жрут-жрут-жрут. Ма-Са-Та уже двух врагинь со свету сжила. И теперь среди них самая старая да ярая.

— Думаешь, это она великанов напустила? — крадучись обходя исполинский ствол и держа наготове лук, прошептала Лёка.

— Чего зазря шипишь? — насмешливо отозвалась Шанель уже из банки. — Она тебя и безголосую услышит. Она, не она: кто видел? Волоты кроме твоей врагини и другим Сумерлам служат, — затянула игошка очередную былину. — А у Ма-Са-Та в прихлебаях ещё и Скипер-Зверь. Иным Сумерлам он не служит.

Лёка перебежала к соседнему дубу. Но, едва остановилась, как под ногами попыталась развернуться земля. Она отпрыгнула в сторону, и рана меж выпиравшими из земли корнями тотчас затянулась. Какими бы крутыми ни были Сумерлы, они духи земли. А здесь вотчина лесного духа, не уступавшего им в силе.

— Тока никакой он не Скипер, — не утихала Игошка ни на минутку. — Это его уже после так обзывать стали. И горазды же смертные слова переиначивать.

Ссориться с Батюшкой Бором земляные духи не захотят — размышляла Лёка, теперь поглядывая и под ног. Если схлестнутся, могут всё промежмировье