Шрифт:
Закладка:
— А так да, если кто говорит о вспыльчивости среди нас двоих, то разговор, конечно же, обо мне, — прокомментировал действия своей сестры рыцарь.
— Кормить надо нормально, чтобы относились по-эльфийски! — огрызнулась старшая принцесса.
— Не ела ты еще действительно ужасной еды, сестренка…
— Да даже в Альдерхиде таких помоев не было, какие мне тут подали! Они всерьез рассчитывали, что я это есть буду?
— У меня в рюкзаке осталось немного с замка? Будешь?
— Разумеется, буду! У меня последние дня три ни еды, ни сна нормального не было!
Гнев Сильфиды постепенно гас по мере наполнения ее желудка, так что пришедшего врача она встретила хоть и не с улыбкой, но куда более благосклонно, чем старосту Накоа. Впрочем, ненадолго — увидев, что эльф с ордена лечения заартачился лечить человека, она тут же вновь разоралась.
* * *«Это шантаж!»
— Называй это как хочешь, но предатель должен быть уничтожен.
«И каким образом ты хочешь это сделать?»
— Убить Носителя, забрать Оружие, отнести гномам на переплавку.
«Ты понимаешь, что Борланд стоит на голову выше меня? По опыту, по умениям? Тут речь не то, чтоб об убийстве — о победе не идет!»
— Ты умеешь скрываться и двигаться никем не замеченным. Один точный удар в шею и…
«Бить в спину? Серьезно?»
— Черт бы тебя побрал, это война! Война! Здесь нет благородных или подлых поступков, а значение имеет лишь победа! Историю пишут победители!
«Я не убийца, я вор! Сражения — это не мое, и моя смерть это только доказывает!»
— Для начала — ты не умирал. Впал в состояние между комой и анабиозом — да, но это не смерть, даже с натяжкой. К тому же ты смог ранить Борланда, чем похвастаться могут далеко не все.
«А потом он меня за это убил! Замечательное достижение!»
— Повторяюсь — ты жив. И, судя по тому, что делают с твоим телом, даже почти здоров и давно бы пришел в себя, не удерживай я твое сознание.
«Это не моя война. Я не хочу сражаться»
— Тогда я покину тебя и найду того, кто захочет.
В отличие от прошлого раза, здесь чувствовалось, что Оружие не блефует — оно действительно было готово покинуть меня, если я сейчас дам отрицательный ответ.
«Выбора у меня нету, да?»
— Ну отчего ж нету? Есть. Вариант первый: ты очухиваешься, берешь свои маленькие сморщенные Фаберже в не менее маленький кулачок, кричишь что-то в духе «Я смогу!» и идешь костылять Борланду. Победа, мир, почет, уважение. Вариант второй: ты очухиваешься, забиваешься в угол, я посылаю тебя нахрен и на этом наши дороги расходятся. Насовсем. Выбирай.
Терять Оружие не хотелось. Выступать в этом конфликте тоже не хотелось. Оставалось лишь решить, чего не хотелось больше.
«Давай я сначала оценю обстановку. Я же в обоих случаях прихожу в себя, верно?»
— …Ладно. Будь по-твоему.
Сознание куда-то резко понесло, а сам я будто начал в чем-то захлебываться.
* * *Пробуждение вышло резким — заполошно дыша, я рывком сел на мягкой кровати в каком-то… не знаю, поместье? Забавно, я ожидал себя увидеть в тюремной камере, а не… ах да, ну кто же будет доверять сбежавшему арестанту? На обоих лодыжках были пристегнуты цепи, проходящие через прутья кровати. Сложность местных замков мне была уже известна, вот только «невидимок» в волосах давно уже нет. Впрочем, сгодится любая иголка, скрепка или даже тонкая щепка.
Искомое оказалось в прикроватной тумбочке — кто-то очень непредусмотрительно оставил там целый швейный набор. Кандалы отстегнулись с отчетливым щелчком, возвращая свободу, а одежда, лежавшая рядом на стуле, была там оставлена словно специально. Брони, к сожалению, не было, но в ней дыра как раз напротив сердца, так что пожертвовать ей не настолько жалко, как могло бы быть. Разве что носить ее в память о Лесии.
— Я так понимаю, твой ответ «нет»?
«Мой ответ — я сваливаю как можно быстрее и незаметнее, а там видно будет. Дай хоть с обстановкой ознакомиться»
Утренняя улица с высоты третьего этажа была почти пустынна. Казалось бы, прыгай да беги, но никто не отменял, что кто-то именно в этот момент посмотрит в окно. Утро — это не сумерки, в темной одежде здесь не спрячешься, если нет теней.
Я рассматривал окрестности, стоя на подоконнике, как сначала услышал звук металла о дерево, а потом почувствовал холод между пальцами. А через секунду похолодело уже и внутри меня — между указательным и средним пальцем торчал наполовину вошедший в оконную раму наконечник стрелы.
— Знаешь, я тридцать лет училась стрелять из лука, — заявила Сильфида с дверного проема, держа лук с новой стрелой в левой руке. Когда она успела там появиться? — Затем еще сорок проходила несколько самых суровых и жестоких школ лучниц, рвала жилы и связки ради одной цели — бить без промаха. И достигла ее — за почти сто лет после окончания учебы я не промахнулась ни разу, — она вновь натянула лук и выпустила стрелу, вонзившуюся в этот раз между безымянным пальцем и мизинцем, как бы исключая шанс, что это просто удача. — И тут появляешься ты. И я промахиваюсь аж трижды. Понимаешь? Ты уничтожил мою репутацию на глазах всего замка.
— Ты на глазах всего замка едва не убила меня.
— Тебя требовалось остановить. Песчанка не только травит кровь, она оказывает паралитическое действие в первые три часа. Тебя бы вылечили.
— А смысл? Меня заочно приговорили к казни.
— Но ты до сих пор жив.
— Не по твоей милости, принцесса!
— Даже сейчас?
С ответом я не нашелся. Лук по-прежнему был в ее руках, натянет она его примерно за полсекунды, за это время я даже земли не коснусь, как сам буду натянут красивой стрелой где-нибудь посередине затылка. Было неприятно признавать, но она права — я сейчас жив лишь потому, что она
