Шрифт:
Закладка:
— Минутку, Ракель, что ты хочешь этим сказать? — слегка хмурится Эдвард, с подозрением смотря на Ракель. — Почему ты так усиленно подталкиваешь меня к мысли, что те фотографии могут носить в себе иной смысл? Какого черта ты стала четвертым человеком, который говорит мне что-то подобное? Рочестер и тебе соврала?
— Она не врала, Эдвард, — сухо заявляет Ракель. — Я знаю все об этой истории и не сомневаюсь в том, что моя подруга была откровенна со мной.
— Если Наталия что-то тебе сказала, то говори немедленно.
— Она много чего сказала. Но ты никогда об этом не узнаешь.
— Пожалуйста, Ракель, я хочу знать, что она тебе сказала! Я не сомневаюсь, что ты точно что-то знаешь, но не хочешь говорить.
— Может быть, и знаю. Знаю то, что привело бы любого порядочного человека в шок. То, что заставило бы тебя мечтать застрелиться из-за стыда.
— Все, черт возьми, уже в курсе, а я ни черта ничего не знаю! — громко возмущается Эдвард.
— Я ничего тебе не скажу. Ни за что.
— Прошу тебя, Ракель, скажи мне, что тебе сказала Наталия. Единственное, что я хочу, — это узнать, почему она так со мной поступила.
— Единственное, что ты хочешь, — это получить наши деньги ценой наших жизней, — сухо и грубо заявляет Ракель. — Тебя больше ничто не интересует. Только деньги, власть и месть собственному брату за то, что он обеспечен и успешен, но не сделал тебе НИЧЕГО плохого.
— Неужели тебе так трудно рассказать то, что сказала твоя подруга? — удивляется Эдвард. — Я хочу знать правду! Ты сама откровенно намекаешь на то, что у тех фотографий скрыт еще один смысл, но наотрез отказываешься говорить, какой.
— Если бы ты был достоин знать правду, я бы сделала это. Но поскольку ты не стоишь даже ногтя моей лучшей подруги, то я не считаю нужным пытаться что-то вдолбить в твою голову.
— Раз ты так говоришь, значит, есть то, что я должен знать. Что явно должно изменить мое мнение!
— Я ничего не скажу тебе, повторяю еще раз. От меня ты не услышишь ни малейшего намека на правду. Даже Наталия ничего тебе не скажет. Потому что она прекрасно понимает, что ее правда ничего не изменит, и ты все равно останешься мерзким, жадным гадом, которого интересуют только деньги и выгода. У нее есть гордость. Моя подруга не станет прогибаться под тебя. Она знает, что заслуживает более достойного мужчину, который будет обращаться с ней так же трогательно и заботливо, как и ее родители.
— Пожалуйста, Ракель, дай мне знать, что произошло, — с жалостью во взгляде умоляет Эдвард, чувствуя боль из-за всего, что ему говорит Ракель. — Мне нужно понять, почему Наталия так подло поступила со мной, и какие секреты могут быть скрыты в ее обнаженных фотографиях.
— Что, МакКлайф, у тебя начала просыпаться совесть? Или снова ищешь повод оскорбить Наталию и причинить ей еще большую боль?
— Я все равно узнаю правду! Неважно как и от кого!
— Бедняжка до сих пор не пришла в себя после того, что произошло между нами несколько дней назад! Ты хоть знаешь, сколько усилий нам с Терренсом пришлось приложить, чтобы немного успокоить ее? А все из-за тебя!
— Если ты расскажешь, почему твоя подруга так поступила со мной, то я, возможно, смогу понять тебя и ее. Я не прошу ничего особенного — просто расскажи мне правду и раскрой все ее секреты, которые она скрыла от меня.
— Нет, Эдвард! — грубо бросает Ракель, сделав резкий жест рукой. — Ты никогда не узнаешь правду и близко не посмеешь подойти к Наталии! И тебе повезло, что мы в кафе. А иначе бы я точно придушила тебя собственными руками.
— Пожалуйста, не веди себя как Терренс, — устало просит Эдвард. — Раз я сейчас разговариваю с тобой вежливо, не оскорбляю и не унижаю тебя, то и ты отвечай мне взаимностью. Да, я понимаю, что ты злишься на меня и встала на сторону подруги и жениха. Но я хочу поговорить с тобой абсолютно спокойно и не устраивать никаких скандалов.
— А еще тебе ОЧЕНЬ повезло, что Терренса нет со мной. Если бы мой жених увидел, как ты подошел ко мне после всего, что произошло, то он бы наплевал на то, что находится в обществе и так бы тебе навалял, что тебе в больницу пришлось бы ложиться. Твой брат не потерпит твоих попыток снова начать строить из себя хорошего и пытаться оправдаться за свое безобразное поведение и желание грохнуть и ограбить свою семью.
— В прошлый раз я действительно поступил омерзительно с тобой и Терренсом. И я готов сделать что угодно, лишь бы доказать, что у меня нет и никогда не было никакого злого умысла против вас обоих и тем более моей собственной матери.
— Ты не хочешь этого. Ты просто боишься своего брата, который убьет тебя, если ты хотя бы пальцем тронешь меня, Наталию или миссис МакКлайф. Знаешь, что Терренс готов стоять горой за нас всех и не проявит пощады к тому, кто посмеет причинить нам вред. Хотя я не слишком нуждаюсь в защите и могу не прятаться за его спину, потому что и сама умею постоять за тебя.
— Я не желаю зла своим близким и не собираюсь грабить и убивать их.
— Клянусь, МакКлайф, если ты посмеешь причинить вред моим жениху, подруге или будущей свекрови, то я лично сделаю все, чтобы тебя посадили за решетку. Я даже готова подкупить любого, чтобы ты подыхал в тюрьме от злости и зависти так же, как и твой дядька. Вы вместе с Майклом будете торчать там до конца ваших дней и не выйдете оттуда ни под каким предлогом. Клянусь памятью моих покойных родителей, я пойду на все, чтобы защитить этих людей.
— Я полностью согласен, что дядя должен ответить за свои делишки. Но клянусь, я никак не замешан в его делах и ни за что не стану даже думать в чем-то помогать ему.
— Можешь сколько угодно отрицать то, что ты находишься в сговоре с Майклом. Но в случае очередной твоей провинности ты немедленно отправишься за решетку вместе со всей шайкой, которая на вас работает. Мы не оставим это просто так, Эдвард. Тебе придется ответить за желание убить и захапать себе все наше имущество.
— Я не собираюсь никого убивать и грабить! — с жалостью заявляет
