И винить в этом было некого.

До Хеллоуина мои фантазии, как правило, были связаны с мировым культурным наследием. А теперь я с пугающей частотой ловила себя на воспоминаниях о проведенном с Дуэйном времени, о его сдерживаемой асимметричной улыбке, рельефном торсе, интонациях, жесткой бороде и блеске сапфировых глаз.

Не говоря уже о намертво застрявшем в памяти обрезанном пенисе.

Чертов пенис!!!

Хуже всего то, что я принялась критиковать себя задним числом. Да, у меня ненасытная страсть к путешествиям, я хочу увидеть и узнать мир, но ведь, как говорится, есть много способов убить кошку? Может, поднакопить деньжат и ездить в длительные отпуска?

Учителя могут брать отпуск на все лето – буду жить в Грин-Вэллей, а летом с рюкзаком за плечами исследовать мир! Но такой вариант казался капитуляцией, и от этого во мне просыпалась досада.

«Я считаю, – доказывала я себе, – необязательно поступать по принципу «все или ничего». Если тебе реально нравится парень – а он тебе нравится, – тогда надо попытаться придумать способ все-таки вступить с ним в отношения…»

Но с этими мыслями приходил страх – что, если эта связь действительно свяжет меня по рукам и ногам? Прощай тогда поездки-путешествия. Если моя искренняя симпатия к Дуэйну перерастет в любовь, я потеряю свободу. Опять придется слушать, как мне пересказываютNational Geographic, вместо того чтобы самой зачитываться журналом. Мои мечты окажутся разбавлены, размыты, и я навсегда застряну в Грин-Вэллей.

Этот страх держал меня в чистилище непринятых решений.

Я не звонила Дуэйну после нашего неудавшегося свидания (да, я считала его неудавшимся!). Мы молча ели – правда, еда застревала в горле, – затем Дуэйн все собрал… и на этот раз принял мою помощь. К машине мы возвращались в полной тишине. Дуэйн остался таким же предупредительным, как по пути на поляну, однако он больше не смотрел на меня. Когда мы подошли к машине, он открыл мне дверцу.

Затем он отвез меня домой и любезно открыл дверцу. Он проводил меня до крыльца родительского дома и там и оставил.

Он отстраненно-вежливо кивнул, сунул руки в карманы и сказал:

– Всего хорошего, Джесс.

Ощущая раскаленную боль в груди, растущий плотный ком в горле и жгучие слезы на глазах, я не ответила. Я стояла на крыльце и смотрела, как Дуэйн уезжает. На душе было скверно, грустно и как-то глупо.

В общем, на парковку у «Орехового домика Дейзи», где мы с Тиной договорились поужинать, я привезла на велосипеде себя и свою хандру.

Тина позвонила в понедельник после моего пятничного пикника с Дуэйном, умудрившись подгадать тот момент, когда мы с Клэр выходили из машины перед домом Уинстонов. Мы отправились туда сразу после уроков, когда Дуэйн занят в мастерской, заперли машину, а ключи опустили в почтовый ящик дома.

Дуэйн не просил вернутьMustang, и я знала, что и не попросит. Но я никак не могла оставить автомобиль себе. Во-первых, всякий раз при виде этой машины у меня наворачивались слезы. Во-вторых,Mustang, как и Дуэйн, мне никогда не принадлежал.

Едва мы отъехали от дома Уинстонов, мне позвонила Тина и прощебетала, что хочет где-нибудь посидеть. Я… удивилась. Повышенную активность кузины на прошлой неделе я приписывала разовому всплеску родственных чувств, но Тина и не думала отставать.

Сперва она предложила выпить пиво и сходить в бассейн в байкерском баре «Дракон». Я ответила, что она чокнулась.

Да-да, я так и сказала:

– Ты чокнулась.

Тина засмеялась:

– Как, тебе не любопытно туда сходить, познакомиться с байкерами? Они такие сексуальные, с ними можно очень классно провести время!

Я покачала головой, чего Тина видеть не могла, и повторила:

– Ты ненормальная.

Знакомство с «Железными призраками» и местом их тусни вызвало у меня примерно такой же энтузиазм, как если бы мне сообщили, что отправляют на пожизненный срок в тюрьму.

Спасибо, что-то не хочется.

Как дочь шерифа, я вдоволь наслушалась страшилок о местном байкерском клубе. Если бы страшилки, как одна, не повествовали о наркотрафике, проституции, поджогах и актах немотивированного насилия, тогда мне, может, и стало бы чуточку любопытнее.

Но факты – упрямая вещь, и «Железные призраки» вызывали у меня только желание запирать двери, использовать систему страховки, записаться на курсы самообороны и завести немецкую овчарку.

Когда я не поддалась на уговоры, Тина согласилась на мое альтернативное предложение поужинать в «Ореховом домике Дейзи». Это меня устраивало, потому что машины у меня теперь не было, а до кафе можно было дойти пешком.

Но я все же решила поехать на старом маминомStingrayи добралась за десять минут до назначенного времени – половины седьмого. Пристегнув велосипед, я без особого желания поплелась в кафе, удивившись и обрадовавшись, что за прилавком стоит сама Дейзи.

Она поманила меня, постреливая темными глазами то на меня, то на сахарницы:

– Привет! В будни ты у нас редкая гостья. Как сестра твоей мамы? Я о ней целую неделю ничего не слышала.

Дейзи не была в форменном платье «Орехового домика», а как будто только что вернулась с деловой встречи: розовые румяна, яркая помада. И она подстриглась – стильное каре, как у Мишель Обамы.

Дейзи сейчас больше занималась развитием бизнеса, чем обслуживанием посетителей: ее пончики за последние несколько лет приобрели огромную популярность и продавались теперь почти во всех продуктовых магазинах на юго-востоке штата.

Я присела у стойки и привычно начала помогать наполнять прозрачные сахарницы – в старших классах я подрабатывала в «Ореховом домике», и Дейзи была моей начальницей.

Я ее обожала. Во-первых, Дейзи лучшая подруга моей мамы. Она, ее муж Тревор и трое детей мне ближе, чем родня. Дейзи умна и за словом в карман не лезет, начальница из нее была прекрасная, она научила меня всему, что я знаю о моде, и поделилась своим секретом домашних пончиков.

– Насколько я знаю, тетке Луизе назначили диализ. Химиотерапия помогает, но угнетает функцию почек.

Дейзи сморщилась.

– Плохо дело. Ты же в колледже каждое лето жила у тетки?

– Я круглый год была ее личным секретарем, просто осенью и весной работала удаленно, а летом жила в ее доме.

– Ого, а я и не знала!

– В Хьюстоне тетка Луиза стала настоящей светской львицей, когда ушла от дел.

– А кем она работала?

– Она по специальности инженер-нефтяник и изобрела что-то уменьшающее вред для окружающей среды при бурении скважин. Подробностей не знаю. Замуж тетка так и не вышла, детьми не обзавелась, но много занималась благотворительностью и специальными проектами. Да и хозяйство требует постоянного внимания – здоровенная усадьба со своей конюшней.