– Мне надо кое-что тебе сказать, – наконец проговорил он серьезно.

И умолк. И снова уставился на меня.

– Или лучше сама… – вдруг добавил он непонятную фразу.

После чего принялся расстегивать брюки. Я смотрела на него в изумлении, которое быстро сменилось страхом. Чего он хочет?! Зачем снимает штаны?!

Увидев мою реакцию, он хохотнул в своей странной манере: «Ух-ух-ух».

– Послушайте… – начала я, не представляя, как его остановить. – Послушайте, не надо этого делать… Прошу вас… Это неуместно… Я вам в дочки гожусь, опомнитесь!

– В до-о-очки? – игривый тон вернулся к нему. – А вот сейчас посмотрим, годишься или нет!

С этими словами он повернулся ко мне спиной и спустил трусы, обнажив толстый волосатый зад.

Фу-у-у!.. Я закрыла глаза ладонями.

– Ну! – нетерпеливо проговорил он. – Увидела?

Божечки, что я должна там увидеть? Я чуть-чуть раздвинула пальцы и посмотрела в щель между ними.

Он стоял, немного наклонившись вперед, отклячив зад в мою сторону. Меня чуть не стошнило.

– Чего молчишь?

Поскольку я не отвечала, он вывернул голову вбок и посмотрел на меня.

– Эй, да ты глаза закрыла? А ну убрала руки! Быстро!

Несмотря на то что стоял он в нелепой позе (как можно командовать с голым задом?), мне было не до смеха. Голос его прозвучал агрессивно, грозно, опасно, будто за произнесенными словами подразумевалось непроизнесенное: «Иначе я тебя…». Не знаю, «ударю»? «Придушу»?

Я снова подивилась резкой смене его настроений, но не рискнула ослушаться. Убрала ладони и уставилась на волосатую задницу, подавляя отвращение.

– Очень секси, – с максимальным ехидством произнесла я.

Андрей Борисович выпрямился, развернулся ко мне.

– Ты че, дура совсем? Я тебе смотреть сказал! Вот сюда!

И он, снова став ко мне спиной, показал согнутым указательным пальцем куда-то вниз, под правую ягодицу.

Я перевела взгляд. И тут я его увидела!

Выгнув шею, Андрей Борисович снова посмотрел на мое лицо. На нем, видимо, было очень красноречиво все написано, поскольку он, натягивая трусы, повернулся ко мне с удовлетворенным видом.

– Поняла теперь?

Он застегнул брюки. Я молчала, растерянная до крайности. Что это значит? Разве такое возможно?!

Возможно. Я ведь только что сама видела: у него точно такое же родимое пятно под правой ягодицей, как у меня, в форме Латинской Америки! В аналогичном месте, аналогичной формы…

Вот почему он стащил с меня вчера джинсы! Заметил родимое пятно и бросился ко мне, чтобы рассмотреть получше!

Ничего себе.

То есть он мне…

– Мы с вами родственники, что ли? – все еще не веря в подобную возможность, спросила я.

– А как по-твоему? Просто совпадение?

– Ну, я не знаю…

– Тут и знать нечего. Одинаковые родимые пятна говорят об общих генах. Я сегодня специально с дерматологом разговаривал.

– И кто же вы тогда мне?

– Угадай с трех раз, – хмыкнул он.

– И с десяти не смогу. Кто вы мне?

– Разктокалась. Отец, непонятно, что ли.

– Как это? Вы же сами сказали, что у меня отца не было!

– Ага, тебя в капусте нашли. В квашеной.

Я не ответила. Никакого желания шутить у меня сейчас не было.

– Давай чаю, что ли… – произнес он примирительно. – Типа за знакомство.

Я пожала плечами.

– Поесть принести чего-нибудь?

– Поесть… – рассеянно повторила я, пытаясь понять, о чем речь. – А, поесть? Да. Я не ужинала. Принесите. Пожалуйста.

Андрей Борисович глянул на меня и вышел. Не забыв запереть дверь. Ха-ха, папаша…

Почему-то на глаза навернулись слезы. Никогда, никогда я не пыталась представить своего отца. Но если бы попыталась, то уж наверняка не таким бы его вообразила. Простоватый, временами нелепый, временами злой… Что он за человек?

С раннего детства я знала, что ни мамы, ни папы у меня нет. Так вышло. Все, что подразумевается под словом «родители», заменяла мне бабушка. И замена была полноценной. Я никогда не страдала от своего сиротства, не ощущала саднящей пустоты. Но сейчас я неожиданно почувствовала мощную, как удар, волну радости. Нелепого восторга. От него хотелось то ли кричать, то ли рыдать. Вот ужас.

Я сглотнула, справляясь со слезами. Медленно выдохнула. Эти эмоции совсем некстати сейчас. Надо прогнать их как можно быстрее!

Подумаю обо всем потом. Когда окажусь дома, когда все уляжется, успокоится, когда Руслан и бабушка будут рядом… Тогда я дам волю эмоциям. А сейчас – сейчас я попыталась мысленно их загасить или, скорее, спрятать подальше, на дно сундука и крышку прикрыть, чтобы скрыть сияние своей неконтролируемой радости. Не сказать, чтобы попытка эта увенчалась успехом, но чуть-чуть полегчало.

На чем я остановилась? А, да, вот: этот непонятный тип, простоватый, временами нелепый, временами злой…

Ключевое слово – «непонятный».

Я попыталась представить его молодым. Пожалуй, он был красивым парнем в том возрасте, когда у них с мамой…

– А маму мою вы любили? – спросила я, когда Андрей Борисович вернулся с подносом.

– Любил.

– А почему не женились? Даже когда я родилась. Почему меня не признали, если я ваша дочь? Да вы ведь даже не знали, – вдруг сообразила я, – если только сейчас… Как же так?

– Сложно все, Агата. Когда-нибудь расскажу… может быть. А сейчас… давай-ка чай пить.

С этими словами он поставил передо мной тарелку с бутербродами, чашку с чаем, к себе придвинул стакан со льдом и плеснул в него виски.

За «чаепитием» Андрей Борисович пытался мне рассказать о своей нынешней семье. Я услышала, что у меня есть брат и две сестры, но никакого впечатления на меня это не произвело. Меня не занимали подробности его нынешней жизни. Меня интересовала прошлая.

И в то же время я боялась спрашивать. В нерассказанной истории о его отношениях с моей мамой ощущалось что-то темное, тревожное… Я просто слушала его молча.

– Тебе неинтересно? – вдруг спросил он.

– Нет.

– Почему? Не хочешь узнать о своей семье?

– Хочу. О той, которой у вас с моей мамой не было.

– Раз не было, так и говорить не о чем, – отрезал он.

– Дело ваше, – сухо ответила я. – Я могу вернуться домой? Моя семья, – с нажимом произнесла я, – волнуется. И это очень плохо отражается на бабушкином здоровье.

– Ночью? Нет, я тебя не отпущу.

– Так отвезите. Не пешком же мне идти. Мы, кстати, где находимся? В Москве?

– Какая разница?

Я только плечами пожала. Никакой.

– Отвезите меня домой, – повторила я.

– Завтра. Как только получу подтверждение нашего родства.

– Вы генетическую экспертизу заказали? Родимые пятна вас, значит, не убедили? – усмехнулась я. – А мне вы так уверенно заявили: мол, дерматолог сказал точно!

– Доверяй, но проверяй. И потом, справка