Лисий Хвост услышали позади шорох, но не решилась обернуться, только скосила глаза. А затем спиной почувствовала жаркое дыхание, чуть колеблющее рыжие волосы.

— Я запрещаю тебе появляться здесь, — на удивление спокойно произнесла Мать. — Я убью тебя, если ещё раз окажешься тут.

Однако в её голосе звучал такой холод, что Рамми едва сдержала предательски подступающую к плечам дрожь. Девушка медленно обернулась. И перед самым носом увидела полуоткрытую пасть с рядом острых зубов, каждый из которых размером был с руку воровки.

— П-прошу прощения, — выдавила из себя Рамми. — Больше меня здесь не будет.

Медленно ступая, будто перед ней был дикий зверь, которого страшно спровоцировать резким движением, Лисий Хвост обошла драконницу, и только тогда заспешила убраться из этого угла пещеры.

Хотя после ещё долго в памяти то и дело всплывали как перламутровые яйца, так и гигантские клыки, через которые с тихим свистом вырывалось горячее дыхание…

Вот уже как четыре «дня» Спасатели вернулись из подгорной экспедиции. Всё это спокойное время Лабдорис то корпела над пробирками, содержащими остатки склизких тварей, то подолгу изучала карту подземелья, иногда что-то черкая на ней. Дважды волшебница даже нехотя виделась с Джильдой, чтобы позаимствовать из её шаманских запасов парочку ингредиентов.

Сама верховная шаманка была занята попытками удержать разбегающуюся орду. По слухам загадочный орк Курб, одержавший такую славную победу над Грумлаком, погиб от ран. В доказательство Кэя-Джильда представила на всеобщее обозрение труп героя, а по сути наспех слепленного гомункула. В конце концов, она была заклинательницей демонов и мастерицей иллюзии, так что тело смотрелось правдоподобно.

Однако устроить состязание для выбора нового вождя не получилось. Из-за этого часть орды попросту разбежалась. Самые охочие до войны отправились в самостоятельные набеги для разорения границы королевства, хотя их сил уже не хватало для полноценного вторжения. Иные племена начали кроваво сводить между собой давние счёты.

Под властью Джильды осталось всего несколько орочьих племён. Она даже раз обмолвилась с Лабдорис, что подумывает «воскресить» Курба, дабы спасти орду от окончательного распада.

Наконец, Лабдорис закончила свои исследования, и созвала всех к тому столу, за которым обычно трапезничали. Когда все расселись, волшебница развернула на его поверхности свою карту с многочисленными пометками.

— Итак, вот сокровищница, где мы сейчас находится, — Лабдорис ткнула пальцем в тёмный круг, на котором нарисован сундук с золотом. — А вот этим цветом отмечены все те места, где мы во время разведки встречались с монстрами. Другим цветом показаны тоннели, где были стычки чудищ с орками орды, с Филией и Джильдой, то есть до появления тут Спасателей.

Силясь понять хитросплетения исписанной карты, Брук нахмурился и открыл рот.

— А что за циферки у каждой пометки? — поинтересовалась Хильда.

— Это дни, в которые случались схватки с монстрами, — Лабдорис уважительно взглянула на Филию. — К счастью, у драконов феноменальная память на всякие мелочи, в том числе на даты. Филия точно помнит, в какой месяц, день и даже час натыкалась на чудовищ.

— Рада помочь, для меня сущая мелочь рассказать об этом, — улыбнулась юная драконница.

— Феноменальная память на всякие мелочи, — тихо вздохнула Рамми, подумав, что в таком случае у Матери наверняка подсчитан каждый медяк.

— Ну так вот, похоже, что распространение монстров по тоннелям не хаотично, — продолжила Лабдорис. — В них прослеживается логика и организация.

— Хочешь сказать, что та самая большая слизь руководит чудищами помельче? — спросил Сидмон.

— Уж не знаю, кто у них главный и руководитель. Но их продвижение по тоннелю смахивает на медленное наступление армии, которая постепенно охватывает фланги, — Лабдорис водила рукой вдоль карты как полководец, оценивающий диспозицию войск на схематичном поле битвы. — У меня не осталось сомнений в том, что полчища тварей занимают все подступы, ведущие к сокровищнице.

На минуту воцарилась тишина, пока все задумчиво разглядывали свиток.

— Подождите-ка! — встрепенулся Брук. — Получается, этих монстров вовсе не интересует поверхность? Ведь они могли бы сто раз иными путями вылезти наружу, так? Им нужна сокровищница, а не открытое небо!

— Верно, Брук, — кивнула Лабдорис. — Рада, что одарив тебя мышцами и кое-чем ещё здоровенным, боги не забыли и про разум.

— Хех, стало быть, чудищу глубин не чуждо сребролюбие, — усмехнулась Рамми.

— Это ещё большой вопрос, что ему тут действительно нужно, — пробубнил Сидмон.

— Ну так и что нам даёт это знание? — взрыкнула Мать. — Лезут ли твари на поверхность или их интересую только сокровищница, это никак не проясняет, каким образом справиться с этой напастью!

— Я не пустым теоретизированием занималась, — одна только чуткая Хильда, хорошо знавшая Лабдорис, уловила в её голосе нотку обиды. — Я — маг-практик. И у меня есть план. Но всё же послушайте ещё немножко важной теории. Тут нет полноценной лаборатории, нет возможности провести долгое исследование по всем учёным стандартам, но удалось кое-что вызнать. В общем, те склизкие твари в тоннелях, они отчасти имеют рукотворное происхождение. Это что-то вроде големов, только материалом для них послужили разные живые существа, как разумные, так и бессловесные звери. Магия, с помощью которой это соделано, имеет немало общего с тем, что преподают в моей академии. Но всё же это иная школа волшебства.

— Почему Джильда не раскрыла природу тварей? — недовольно пророкотала Мать.

— Это не профиль призывательницы демонов, — хмыкнула Лабдорис. — А может, всё она раскрыла, но не посчитала нужным сообщать тебе, почтенная драконница. Может, есть у неё своя выгода в том, чтобы держать открытие в тайне. Не забывайте, что имеете дело с коварной особой…

Мать проскрипела зубами. Рамми подумала, что это действо можно сравнить с нахмуренностью у человекоподобных рас.

— Далее. Когда мы сражались с Ужасом глубин, то вступив с ним в… эм-м… скажем так, близкий контакт…

Все тактично слушали это с ничего не