накануне. В назначенное время у трапа стоял всего человек десять, и все бы ничего, но среди них оказался Рикардо. Вот же засада! Что такое не везет и как с ним бороться, дубль два. И, конечно же, не обратить на меня внимания он не мог. Сразу подошел с фирменной улыбочкой и завел разговор, правда, издалека:

– Как отдыхаете?

– Неплохо, благодарю, – голосом, как можно ровнее, отозвалась я. – А вы?

– Прекрасно, – ответил Рикардо. – Даже не верится, что уже почти половина круиза прошла. Ждете Рио?

Еще один про Рио! Только не говорите, что он тоже собирается  предложить мне прогуляться по городу!

– Я не думала об этом, – отозвалась я неопределенно.

– А я бы не отказался оказаться там поскорее.

Мы обменялись натянутыми улыбками, и Рикардо, к счастью, отлип от меня.

Экскурсия по Манаусу была довольно традиционной: центральная площадь, несколько знаковых мест и зданий, как правило, сохранившихся со времен колонистов, музей, фонтан, пару современных достопримечательностей… Потом туристов  отвели в сувенирную лавку, судя по скоплению народа, одну из самых популярных. Я в нее не пошла: не люблю толпиться, особенно в магазинах.

– Не будете покупать сувениры? – поинтересовался Рикардо, заметив меня, одиноко сидящую на скамеечке неподалеку.

– Пропущу, – ответила сдержанно. – И без того уже много куплено.

– Как знаете, – тот пожал плечами и скрылся в лавке.

На покупки было выделено полчаса, которые я провела прохаживаясь по окрестностям. Съела мороженое, еще немного пофотографировала для отчетности.

Из Манауса мы отправились в «дом Кабокало» – очередное представление образа жизни аборигенов, на этот раз племени Кабокало. Ритуалов, конечно же, никаких не проводилось, зато перед туристами готовили одно из национальных блюд и коптили сок из каучукового дерева. Экскурсия вышла забавной и недолгой, чуть больше часа, после чего мы вернулись на лайнер. Уже на подъезде, правда, произошла неприятность: одна женщина из группы обнаружила, что у нее украли деньги из сумочки. На что гид, конечно, посочувствовал, но напомнил, что в туристических местах всегда промышляют воришки, потому нужно быть бдительным и следить за вещами. И с этим, к сожалению, ничего не поделаешь.

На лайнере мы были около четырех часов. Вержбицкого я застала на том же месте, где оставила: на кровати. Разве что с одним изменением: он был в шортах. А вот футболку натянуть не удосужился, поэтому сверкал своим торсом, уже успевшим порядком загореть. И если раньше я не обращала на это внимание, то теперь полуголый вид босса меня нервировал.

– Как нога? – поинтересовалась я.

– Нормально, почти не болит. Завтра, может, и скобы снимут, – он внимательно следил за моими действиями: скинула босоножки и шляпу, поставила сумку, присела в кресло. Подальше от него. – А как экскурсия?

– Тоже все хорошо. Потом покажу фотографии. Только очень жарко и немного утомительно. Устала, – ответила я. – Пойду душ приму.

Пока я была в ванной, Вержбицкий забрал фотоаппарат и стал просматривать снимки с моей экскурсии. Не успела я выйти из ванной, как ко мне тут же прилетел язвительный вопрос:

– Там и Рикардо был?

Вот черт! И где он его там узрел в толпе? Специально-то не снимала.

– Был, – как можно спокойней ответила я.

– А ну иди сюда, – Вержбицкий нахмурился и похлопал по кровати рядом с собой.

– Зачем? – я, насторожившись, даже не сдвинулась с места.

– Поговорить хочу.

– Мы можем поговорить и так, – я отчего-то заволновалась.

– Нервничаешь? – тут же считал меня Вержбицкий.

– Да нет, с чего? – соврала я.

– Тогда подойди. Или я подойду сам. Чего нежелательно делать с моей ногой. Будешь заставлять бегать за собой?

– Что за шантаж? – усмехнулась я.

– Хорошо, я подойду сам, – и он начал подниматься.

– Ладно, иду, – сжалилась я. Приблизилась и опустилась на самый краешек кровати со своей стороны. И уже тихо добавила себе под нос: – Детский сад какой-то.

– Сядь ближе, – Вержбицкий наклонился ко мне, взял за локоть и потянул на себя. И я вынуждена была забраться на постель с ногами. – Вот так. А теперь ответь честно, – он посмотрел на меня чересчур серьезно. – Ты опять за старое?

– В смысле? – я растерялась.

– В смысле, проверяешь эффект ритуала.

– Делать мне больше нечего, – я хотела отодвинуться, но меня крепко держали за руку.

– И ты точно не пыталась продолжить знакомство с этим хмырем? – с подозрением уточнил Вержбицкий.

– С Рикардо? – я не знала смеяться мне или злиться от такого предположения. – Откуда такие мысли?

– После нашего вчерашнего поцелуя ты сторонишься меня, – прямо заявил он. – Опять. Вполне вероятно, что ты опять грешишь на ритуал и поэтому решила…

– Да, я по-прежнему грешу на ритуал! – вспыхнула невольно я. – Но проверять больше ни на ком не собираюсь! Тем более на этом Рикардо!

– Ладно, хорошо, если так, – Вержбицкий переместился ко мне почти вплотную. – Значит, я ошибся. Тогда почему убегаешь от меня?

– Я не убегаю, просто… – я замялась под его пронизывающим взглядом. И сердце застучало часто-часто, а  в животе сладко заныло.

– Может, бог с ним, с этим ритуалом? – он наклонился ко мне совсем близко, так что наши носы теперь почти касались друг друга. – Не такой уж от него плохой эффект…

– Дело не только в ритуале, – у меня во рту пересохло, а голос чуть осип.

– Я зря стригся? – Вержбицкий усмехнулся.

– Зря стригся? – недоумевая, переспросила я.

– Я же ради тебя это сделал. Чтобы не быть похожим на твоего бывшего… Ты же говорила, что у нас стрижки одинаковые. Теперь ведь не похож?

Он это сделал ради меня? Я настолько опешила от такого заявления, что смогла лишь с шумом выдохнуть. А Вержбицкий тут же воспользовался моим замешательством и поцеловал. Его губы и язык принялись неторопливо изучать мои, ласкать, соблазнять, увлекать за собой. Незаметно был развязан поясок на моем халате, и руки Вержбицкого скользнули под его распахнувшиеся полы, пальцы обожгли кожу, заставили трепетать. К томительному, возбуждающе-нежному поцелую добавились не менее чувственные ласки, и я сдалась. Выкинула белый флаг, отпустила страхи, позволила вырваться на свободу желанию и чувствам. И в этот раз я не была пьяна, поэтому помнила каждый наш поцелуй, каждый укус, каждое прикосновение и каждую ласку, от которой шла дрожь по телу. Помнила свои стоны и нетерпение. И долгожданную сладкую судорогу, которой скрутило все тело и выбросило в невесомость.

Нет, сегодня я не была пьяна, разве что от страсти и желания, поэтому крыть мне больше нечем. Отвечать придется перед самой собой. Но это все потом, может, завтра. А, может, и никогда…

Глава 22

– О чем опять задумалась? – спросил Вержбицкий,