-Да уж, не учиться у него я не смог, - поежился Элуйр от воспоминаний. – Отец тактично умыл руки, сославшись на то, что Хартун единственный в состоянии меня приструнить.

-Твой папаша оказался прав, - заметил Хлерас. – Хартуну удалось тебя занять учебой в отличие от прошлых трех учителей.

-Четырех, - нехотя отмахнулся Элуйр. – И, давай, не будем о грустном. А то что-то мне после разговоров об учителях вино горчить начало. К чему бы это?

-К тому, что оно протухнуть успело, так долго ты его пьешь!

-Правильно! Предлагаю выпить за нашего мастера! Поставил бы ему памятник при жизни, что делает из нас что-то путное, но, честно говоря, лучше его ставить на могилку. И потяжелее, чтобы не выбрался, - веселился пьяный в стельку Элуйр под улыбающимися взглядами друзей.

Веселились до утра. С рассветом шатающихся и едва стоящих на ногах парней вышвырнул вон Хартун. Маг успел вернуться из дворца в весьма скверном расположении духа, так что церемониться не стал. Пришлось расходиться, дабы не нарваться на гнев мага. Недовольный Хартун – опасно, злой же маг – надпись на надгробии неудачника, вызвавшего эту злость.

Поспать толком не удалось. Только легла, как поднял Хартун со вполне логичным вопросом про завтрак. Пришлось вставать и, зевая во все тридцать два зуба, приняться за свои обязанности. Вопреки заверениям окружающих, каши отчего-то Хартун любил. Или ел. Супы в ее исполнении не мог, а их ел. Парадокс. Впрочем, супы собственной готовки Таалис сама есть не могла. И посмотрела бы на того, кто смог.

Маг вел себя странно. Таалис несколько дней за тем наблюдала украдкой, пытаясь понять, что с ним не так. Он ее почти не трогал, иногда вообще не замечал словно бы, старался держать дистанцию. Не всегда получалось, конечно.

Зачастую после этого по утрам Таалис наблюдала через окно за тем, как маг от безысходности разносит собственный сад. На душе становилось грустно, под стать дождю, барабанившему по стеклу перед взором.

Что такое нельх для мага? Красная тряпка для быка, видеть которую он и сам не рад, но и отказаться от которой не в состоянии?

В такие моменты Таалис вспоминала Ворона. Тот словно являл собой полную противоположность Хартуна. Он не пытался держаться от нее подальше. Больше того, искал любую возможность приковать к себе.

Что-то совсем она запуталась в этих магах. Жизнь до встречи с ними была куда проще и понятнее.

Ночью Таалис пробралась на пологую крышу дома. Хартуна не будет до утра, делать нечего. Еще и грусть с одиночеством подкатывают. Девушка запуталась сама в себе и уже ничего не понимала в окружающем и собственных чувствах.

Неосознанно призвала сиих. Мелодия голубого камушка успокоила. Повинуясь желанию нельха, обратила сознание той ветром и унесла на поиски мага, мысли о котором уже долгое время не давали покоя.

Ворона в столице не было. Мелодия уверенно увела дальше, через леса и поля, равнины и скалистые ущелья. Пока оракул не увидела огромный дворец, раскинувшийся, кажется, на добрый десяток километров вдоль широкой реки, неспешно крадущейся при свете звезд.

При ближайшем рассмотрении стало понятно, что никакой это не дворец. Точнее, дворец был, его куполообразный вытянутый шпиль острой иглой протыкал небо. Просто вокруг, по образу и подобию, только чуть менее пышные, расцвели дома простых горожан. Или не очень, поскольку выглядело все очень богато. Трущоб Таалис не заметила, как ни искала. Встречались домики явно небогатых слоев населения, но они были весьма добротными, чистыми.

Незнакомые деревья пушистыми листьями напоминали зонтики от дождя. Днем, скорее всего, спасали людей от жары и зноя. Еще нельх заметила множество каналов, опоясывающих оазис жизни. Превеликое множество цветов вдоль канавок, свежий воздух. И не скажешь, что вокруг города равнина с пожухлой травой. Чуть дальше, с высоты птичьего полета удалось разглядеть блеск волн и моря. Но Таалис была не уверена. Да и не собиралась выяснять, изучая незнакомый город в поисках нужного себе мага.

Ворона нашла не сразу, уже почти под утро. Знакомый плащ из темно-фиолетовых перьев на балконе центрального дворца. Маска-клюв скрыла лицо от восходящих лучей. Маг сидел на парапете, подогнув одну ногу под себя, и смотрел куда-то во внутренний сад. О чем-то сильно задумался, потому как не обратил внимания на новое действующее лицо.

Тем временем к нему со спины подошла красивая женщина с длинными угольно-черными волосами и большими карими глазами. Из одежды – топ и свободные полупрозрачные штаны, под которыми угадывается кружевное нижнее белье. Не женщина – мечта или картинка из книжки на тему, какой бывает идеальная женщина. Хотя бы внешне. Грация ее больше напоминала кошку. Незнакомка ступала мягко, словно подкрадывалась к жертве, в роли которой выступал пернатый маг на парапете.

Таалис свернула сиих, умчавшись сознанием обратно к телу. На душе от увиденного стало еще тоскливее. Запрокинула голову к светлеющему небу, чтобы слеза не сбежала по щеке. Почему ей плохо, если она сама не желает иметь ничего общего с Вороном? Или все-таки Вальт-Ароном?

Надо было валить от магов. Закончила со службой Хартуну, перенесла рабство у Ворона. И какой черт ее дернул вновь во все это окунуться?!

В самых растрепанных чувствах спустилась вниз. Кошки на душе обратились в тигров и грозились разодрать ту в клочья.

Хартуна обнаружила в саду. Выглянула в одно из окон и заметила, как маг продолжает разносить собственный сад. Рытвины, обломки и поваленные деревья, вот и все, что осталось от прежней красоты. Еще одна жертва магии.

Глава 12

Призвать сиих снова силы нашлись не скоро. Лишь спустя две недели Таалис поняла, что действительно хочет видеть Ворона. Тянет к главе дурацкого Ордена имени самого себя. Особенно после того, как вновь увидела его в привычном себе виде. Парадокс: сколько жила во дворце, а так и не привыкла к его титулу. До сих пор Вороном зовет, постоянно одергивает себя.

На этот раз над незнакомыми землями раскинулась звездная ночь. Миллиарды светил радовались собственному господству в вышине в отсутствии жемчужной луны. Достаточно светло, несмотря на глубокую ночь. Скудное освещение улиц, притягательно прекрасное в своей скромности, еще сильнее оттеняло волшебное время суток.

Влюбленные парочки, прогуливающиеся по широким улицам, мощенным камнем. На одной из площадей бродячие музыканты устроили настоящее представление при свете трех костров. Жонглеры, фокусники, циркачи на ходулях, сокрытых длинными