– Да. Очень. Я думал, что порождения тумана уже не могут меня удивить, но вот… что-то новенькое.

– А меня вот это совсем не забавляет, – сказал Йотун.

– Да, да… закончи свою мысль, – подбодрил его Фэйт. – То, что облечено в слова, теряет половину своей тайны.

– Другой половины вполне достаточно, – сказал Йотун.

– И все-таки, – Фэйт остановился, – скажи.

Подавив раздражение, Йотун процедил:

– Тварь охотится на нас, как на людей.

– Вот! Видишь, уже стало легче.

– Нет. Если это люди…

– Возможно, очень возможно. Их способности недооценивают. По своим девочкам я знаю, как может быть сильна их магия.

– До этого у нас не было никаких доказательств успешного создания чудовищ.

– Я сказал, что это возможно, но я не уверен, что это дело магии людей, – Фэйт отбросил легкомысленный тон и стал серьезен.

– Да? И почему?

– Так подсказывает мне мой опыт. Тварь слишком хороша.

– Не ты ли несколько мгновений назад превозносил людские способности?

– Все так. Но мы бы увидели сначала неудачные попытки. Были бы признаки. Нет, я склонен думать, что это наша же собственная магия…

– Вышла из-под контроля?

– Развилась и преобразилась в новую прекрасную форму. Йотун, если в ближайшие дни не удастся ее поймать, то придется убить. Туша моя! Я сам ее исследую.

Йотун кивнул.

Я пропустила момент, когда Фэйт призвал туман, он как-то незаметно появился и окутал тролля. Серебристая пелена накрыла все вокруг. Йотун продолжал идти вперед.

– Да, увидимся, Фэйт. Рад был повидаться.

А потом он взглянул прямо на меня.

– Тебе говорили, что подслушивать чужие разговоры невежливо? Опасно. И несколько неосмотрительно, когда тебя видит один из участников беседы.

Я фыркнула.

А Йотун вскинул голову:

– Я хотел запустить в тебя веткой или заклинанием. Не смог определиться, чем лучше.

– Извини, – сказала я без особенного раскаяния. – Но мне было интересно.

Йотун покачал головой.

– Интересно, – передразнил он. – Если уж так, то, может, ты сможешь сказать, творят ли ваши маги чудовищ?

– Насколько мне известно, нет. Я уже говорила, что они собираются отравить вас. Запустив смертоносную магию через туманы.

– Радует, что тролли немного искуснее в управлении туманом. Так ты явилась с какой-то конкретной целью… или же… просто так?

С затаенным торжеством я поведала ему о мертвячке. В конце своего рассказа я не удержалась и добавила.

– Я была права. Ингар начала пить кровь!

– М-м-м…

– М-м-м… и все? Скажи что-нибудь?

– Я все еще надеюсь. Хотя это становится все труднее. Но, может… это попытка воспроизвести древние практики.

– Ты сейчас про троллей-каннибалов?

Я почувствовала гордость, так как могла поддержать разговор с магом на тему магии. Мне помогала насмотренность.

– Ваши тоже долго считали, что магия передается через кровь. И, знаешь, за толстыми стенами обителей орденов творилось много чего.

– Догадываюсь, – примирительно сказала я. – Как по мне, маги…

– Что «маги»?

– Ну, вы друг друга стоите.

Йотун кивнул, принимая этот аргумент.

– Так что мы будем делать с двумя мертвячками?

– Наблюдать. Если она умрет и восстанет из мертвых, тогда придется что-то делать.

– Хорошо. Постараюсь каждую свободную минуту между играми в Битву Королей, этикетом, танцами и разговорами о целях наложницы подглядывать за Ингар. А что за чудовище вы ловили?

– Какая-то тварь напала на Фари. Чудовищам не позволено пересекать определенную черту, если им не приказано обратного. А оно не только преодолело запрет, так еще и атаковало, когда наш повар выбрасывал мусор.

– Сочувствую. И сильно его?

– Да. Достаточно. Рукой еще долго двигать не сможет. Но он будет в порядке.

– А ты не думаешь, что кто-то, как Дьярви, мог… ну, приказать?

– Нет. Это исключено, – резко ответил Йотун, он хотел еще что-то бросить, но быстро подавил раздражение и улыбнулся: – Какой безумец будет нападать на повара. Лишить себя бирре. Нет, на это тролли не способны.

Я поняла, что дело в том, что они могут проследить источник магии, который ведет к «хозяину» чудовища. С Дьярви это было легко, но он не прятался. Видимо, Йотуну не хотелось даже намеком выдать тонкости управления монстрами.

– Как думаешь, а чудовище, которое вы пытались поймать, и мертвячка связаны? – выпалила я.

Он помолчал, а потом сказал:

– Ты думаешь, что да. Почему же?

– Знаешь… если судить по тому, что я вижу…

– Будь добра, поделись. Я слушаю.

Я почувствовала волнение, как будто мне предстояло отвечать урок перед строгим учителем.

– Ты, конечно, понимаешь в магии куда больше меня.

– Давай же, Мальта. Не томи. Если бы мне было неинтересно, я бы не спросил.

– Мертвячка. Королева Ория отправила ее с какой-то целью в замок. Но потом… мне кажется, она начала действовать по своему собственному разумению. Не уверена, что выполнила приказ. Я уже говорила об этом.

Йотун кивнул, подтверждая, что помнит.

– Еще она говорила, что слышит магию, которая течет в земле, и указывала Ингар, что та якобы ничего не понимает в этом. Что люди глухи, или как-то так.

– К чему ты клонишь?

– А к тому, что вы ожидаете, что чудовище должно обладать определенными повадками и подчиняться, а оно ведет себя совершенно независимо. И действует по своему разумению. Мертвячка – это существо не должно существовать, а оно живет. Монстр не должен пересекать черту, а переходит магическую границу.

– Весьма сумбурно. Наивно. Невероятно. Однако в этом что-то есть…

– Командир? – в наш разговор вмешался Гельд, вышедший из тумана. – С кем вы говорите?

Он огляделся, ища невидимого собеседника.

– Так… рассуждаю вслух.

Йотун взглянул прямо на меня и кивнул, прощаясь.

Глава 23

Обитательницам дома было велено собраться на торжественный прием. Больше никаких подробностей.

К моему удивлению, Атали велела и мне одеваться. «Как хорошо, что успели прислать твои наряды, а то пришлось бы сгореть со стыда».

Наставница помогла мне с платьем и проследила, чтобы все было идеально. Безжалостно затянула завязки, так что было трудно дышать. Юбка была узкой, идти в ней можно было только очень маленькими шагами.

Я отметила про себя, что в таком виде побег обречен. Атали пришла в восторг от собственного изобретения: особенного головного убора, скрывающего глаза за множеством нитей из золотистых бусин. Она закрепила его на волосах красивыми заколками с полудрагоценными камешками: «Обязательно попроси у своего покровителя новые заколки. Эти слишком дешевые, хотя и миленькие».

В завершение она нанесла мне на губы яркую помаду, отчего те стали полнее и заблестели. Я не узнавала ту, которая отражалась в зеркале. Мальта исчезла. Там из-под завесы на меня смотрела какая-то незнакомка. Скорее тролльчанка, чем человек.

Мое появление в таком виде было встречено ученицами гробовым молчанием.

Похоже, Атали не шутила, когда обещала мне зависть других наложниц. Это было все равно что выбросить флаг с надписью: можете начинать меня ненавидеть.

Хотя все девушки были невероятно хороши. Они были точно стайка ярких экзотических птичек. Я же выделялась на их фоне странной скромностью. Да еще закрытое наполовину лицо.

Я чувствовала, что от взглядов тяжелеет затылок и горят щеки.

Атали и другие наставницы оглядывали других девушек и буквально снимали с совершенных одеяний несуществующие пылинки, выравнивали складки и поправляли выбившиеся локоны. По напряженности все это больше походило на военный смотр готовых выступить в поход бойцов.

Наконец Атали сказала:

– Сегодня мы отправляемся в дом Мага, где он примет Тиссу.

По рядам девушек прошел удивленный шепоток, но Атали подняла руку, призывая к молчанию.

Однако Винга не была бы Вингой, если бы не спросила:

– Он объявит ее благородной наложницей?

Атали сделала вид, что не услышала ее вопрос.

Это значит, нет?

Хотя я не большой знаток ритуалов троллей и жизни наложниц, но даже моих скудных наблюдений хватало, чтобы понять всю неправильность происходящего.

Тем более, Маг не мог не знать, что Тиссу вырвали из объятий ее любовника. Значит, будет тот вариант, о котором говорит Атали. Он примет Тиссу, но она будет бесправной игрушкой. Но тогда почему мы нарядились и идем, как будто