а я пытался понять, зачем он с нами напросился, хотя ответ лежал на поверхности. Сидя в четырёх стенах не заработаешь ни богатства, ни славы.

Мы распрощались с князем, подождали, пока Вышата соберёт всё необходимое. Я воспользовался этой паузой, чтобы присесть и немного отдохнуть на лавочке. А потом мы заковыляли к остальной команде, поделиться с ними радостным известием. Мы снова идём на дело. Лично меня это радовало гораздо больше, чем даже удачное выздоровление.

Глава 15

Под килем снова плескалась вода, вёсла снова скрипели в уключинах. «Морской сокол» снова шёл вперёд, к новым горизонтам, морда чудовища на носу хищно смотрела вдаль. Кьяртан стоял у рулевого весла, внимательно вглядываясь в спокойную водную гладь, половина команды работала на вёслах, вторая половина пока наслаждалась отдыхом. Я, на правах раненого, тоже отдыхал, сидя на табуреточке Гуннстейна и ухаживая за Кровопийцей.

Меч получил пару новых зазубрин, и каждая ранила меня сильнее, чем кинжал Эйрика. Такое оружие надо беречь как зеницу ока, а я, к своему стыду, принял несколько ударов на клинок. Так что теперь я сидел и работал точильным камнем, приводя Кровопийцу в порядок.

Ильмень по сравнению с Ладогой не так велик, но всё равно впечатлял простором. Шли не торопясь, без мачты и паруса, хотя чужие паруса на горизонте порой мелькали. Тут, на Ильмене, нам ничего не угрожало, окрестные посёлки покорно приняли новую власть, да и нападать на наш корабль будет только самоубийца. Никто не будет в здравом уме связываться с полным драккаром северян.

Так что мы шли на юг, перекидываясь сальными шуточками и рассказывая друг другу сто раз уже слышанные истории.

— А дома, наверное, гринды уже пошли… — мечтательно протянул Вестгейр. — Мяса бы китовьего сейчас нажарить…

— Говядину лучше ешь, — посоветовал я.

— Тут как-то странно, вон какие озёра, глубокие, а ни дельфинов, ни китов нет, — сказал Токи.

— Мне один местный говорил, они тут зимой насквозь промерзают, до самого дна, — сказал Лейф.

— Что, вместе с рыбой? — фыркнул Олаф.

— Да, а весной рыба оттаивает и на нерест идёт, — кивнул Лейф.

— Брешут, — сказал Вышата, с трудом сохраняя серьёзное выражение лица. — Она прямо в лёд икру метает.

Я не удержался от смешка, остальные тоже.

— Скажешь тоже! — воскликнул Токи. — Таких рыб даже у нас на севере нет!

— Так это у вас, — пожал плечами Вышата. — А ещё севернее, может, и есть.

Он неплохо влился в нашу компанию, и я ему даже немного завидовал, размышляя, сумел бы я вот так же влиться в команду, если бы пришёл со стороны. Скорее всего, не сумел бы.

Остальные новички, набранные в Хедебю и Альдейгье, тоже давно уже стали своими. Во всяком случае, никаких землячеств на борту не было, несмотря на то, что большая часть команды обитала в одном фьорде. Стена щитов уравнивает всех, и когда ты бьёшься в строю плечом к плечу, нет разницы, прикрывает тебя твой земляк или кто-то из чужеземцев. Если он делает это хорошо, само собой.

— А плевок на лету у вас тут зимой застывает? — ухмыляясь, спросил я.

— Ещё бы! Что там плевок! Зимой, бывает, мочишься, одной рукой держишь, другой сосульки обламываешь! — воскликнул Вышата.

— Нам-то не гони, — сказал Торир Большая Нога. — Не бывает таких морозов.

— Ха! Подождём до зимы? Сам увидишь, — сказал Вышата.

— Лучше бы нам для зимовки другое место найти, — произнёс Рагнвальд.

— Бейстад отлично бы подошёл, — процедил Даг.

Многие его поддержали, к моему неудовольствию. Лично я предпочёл бы провести зиму где-нибудь на югах, а к норвежским берегам не возвращаться вовсе, но я прекрасно понимал, что почти все викинги лелеют надежду вернуться к родному фьорду. Домой. Для них дом был где-то там, на севере, в Бейстаде и его окрестностях.

Это для меня домом стал «Морской сокол». Где он, там и дом. Немногие из нас могли сказать то же самое. Можно было бы, конечно, сделать, как Эйрик, набрать команду из отчаянных сорвиголов, которым нечего терять, но и поддерживать дисциплину среди таких очень непросто.

Гораздо лучше, когда есть возможность влиять на подчинённых как-то ещё. Письмо домой, плохая характеристика, родителей в школу.

— Кьяртан! Вон к тому берегу правь, где две берёзы! — сказал Вышата.

Нет, без проводника из местных мы бы точно потерялись в многочисленных протоках и рукавах, заросших камышами и ивами. Я вдруг представил, как выглядит это место зимой, когда и берега, и лёд покрыты снегом, а горизонт сливается с небом. Как настоящая ледяная пустыня, наверное. Но если на снегу можно найти следы местных жителей, которые торят дороги-зимники, то летом можно полагаться только на проводников.

Тем более, что Вышата доступно объяснил всем. Недостаточно будет просто выйти вверх по реке к истоку. Нужно зайти в правильный приток, подняться уже по нему, выйти в озеро, и уже оттуда на волок. Ручьями, озёрами, медвежьими тропами. К тому же, волок здесь был не один, и даже не два. Какие-то были короче, но сложнее, какие-то длиннее, но проще для перехода, и на каждом из них потихоньку разворачивалась целая индустрия.

Грузчики, бурлаки, бондари, мелкие торговцы, продающие всё необходимое проезжим купцам, постоялые дворы, чтобы уважаемые люди могли отдохнуть перед трудным переходом. И Хререк желал взять всё это под свою твёрдую руку. Само собой, нынешние хозяева этому активно сопротивлялись.

— И что, в самом деле так до Миклагарда дойти можно? — спросил вдруг Сверри.

Мы наконец вошли в устье реки, и пейзажи вокруг казались дикими и глухими. Совсем не напоминающими о величественном Царьграде.

— Можно туда, а можно и в Булгарию, — сказал Вышата. — По здешним рекам все пути открыты. Главное, знать, куда идти.

— Никогда столько ничейной земли не видел, — сказал вдруг Хромунд. — У