Шрифт:
Закладка:
Вот почему я смотрел фильм «Нокдаун» вечером 2 февраля 2020 года. Операция, к которой я так долго и мучительно шел, была назначена на следующий день. Длительная химиотерапия уменьшила опухоль. Теперь доктор Ниссен вскроет меня, тщательно осмотрит мои внутренности и удалит оставшуюся опухоль. Это не гарантирует, что я навсегда распрощаюсь со словом на букву «р», но пока что все идет по плану моей команды медиков. Операция станет серьезным испытанием для моего организма. Мне придется провести в больнице несколько дней, а когда меня выпишут домой, моя повседневная жизнь все равно будет во многом ограничена. Будет больно, и мне понадобится немало времени на восстановление.
Я работал со многими спортсменами перед важными событиями в их жизни. Я помогал кандидатам в НФЛ тренироваться перед сборами. Я помогал футболистам готовиться к международным соревнованиям. Я помог Расселу Уилсону ментально подготовиться к двум Суперкубкам. Я помог футболистам Алабамы, Флориды и Джорджии сосредоточиться перед играми за чемпионский титул. Теперь мне предстояло применить все методы, которые я разработал для других, чтобы с нейтральным мышлением приступить к тяжелейшему испытанию в своей жизни.
За два дня до операции я разговаривал с Майклом Джонсоном. В 1996 году Майкл надел золотые кроссовки и выиграл олимпийское золото в беге на 200 и 400 метров. И стал иконой. Он не просто одержал верх в этих знаковых соревнованиях на треке — он был американцем, победившим на Олимпийских играх в Атланте. (Причем в золотых шиповках!) Он вызвал невероятный поток национальной гордости и превратился в спортивного кумира. Но в тот день я позвонил ему по другой причине.
Я позвонил Майклу, потому что недавно он тоже пережил серьезные проблемы со здоровьем. В августе 2018 года Майкл закончил тренировку у себя дома в Малибу (Калифорния) и вдруг упал: свело лодыжку. Он сел на скамью для жима. Мысленно прокрутил в голове все этапы тренировки, стараясь понять, что вызвало травму. И вдруг он почувствовал покалывание в левой руке. Испугавшись, что это может быть серьезно, супруга Майкла повезла его в пункт неотложной помощи. Но там Майклу посоветовали поехать в Медицинский центр Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе для более полного осмотра и анализов. Ему сделали МРТ, а когда закончили, его левая стопа онемела, он практически не мог двигать ни левой рукой, ни левой ногой.
Майклу было всего 50 лет, и у него случился инсульт. В головном мозге произошло кровоизлияние, причинившее немалый вред организму.
Надо знать характер Майкла: он не позволил этой неприятности надолго выбить его из колеи. Он отнесся к своей реабилитации точно так же, как относился к тренировкам перед Олимпиадой. Он сказал себе, что будет следовать тому же ментальному подходу. Он выработает нужные привычки. Он будет радоваться постепенному прогрессу. Неудачи он будет считать поводом приложить еще больше усилий. Конечно, ему очень помогло то, что он один из величайших спортсменов в мире и понимает свой организм лучше, чем большинство. В начале реабилитации, пытаясь передвигаться с ходунками, он сразу понял, что любое движение левой ноги — победа. Его врожденная склонность к нейтральному мышлению давала ему колоссальное преимущество, поскольку он понимал, что не сможет пойти в первый же день, и не собирался расстраиваться по этому поводу. Достаточно было каждый день понемногу улучшать свой результат хотя бы на несколько сотых долей секунды, пусть никто другой и не почувствовал бы разницы. Это мировоззрение позволило Майклу поставить агрессивные, но реалистичные цели. К началу 2019 года Майкл снова смог нормально ходить. У него до сих пор случается онемение, но самое страшное уже позади благодаря чемпионскому мышлению.
Во время лечения и реабилитации случались и разочарования, и моменты, когда результата приходилось ждать дольше, чем хотелось бы. Бывали и страшные минуты. Он пережил многое из того, с чем столкнулся я, и мне было полезно получить совет от того, кто преодолел эти испытания, сохранив нейтральное мышление. Я рассказал ему, что ограничил поток информации только тем, что мне необходимо было знать. Я рассказал, что огранил общение узким кругом людей, чтобы вокруг меня были только те, кто поможет мне сохранить нейтральное мышление.
— Как ты думаешь, я правильно поступаю? — спросил я.
— Тревор, я думаю, ты просто молодец, — сказал Майкл.
Это придало мне уверенности. Я знал, что Майкл не бросает слов на ветер. Не такой он человек. Я знал, что он внимательно выслушает меня и даст совет, опираясь на собственный опыт. Не будет никакого необоснованного оптимизма, только жесткая логика человека, который понимает, о чем говорит. К тому же я знал, что Майкл от природы мыслит именно так, как я пытался научиться мыслить. Он помог мне правильно настроиться перед операцией.
Большинству хочется иметь группу поддержки. А мне нет. Я не выношу восторженных людей, которые пытаются ободрить и развеселить меня, хотя это, должно быть, странно. Если вы видели, как я выступаю со сцены перед тысячами предпринимателей из компаний Fortune 500, то знаете, что я самый восторженный человек на свете. Но в личной жизни мне тяжело терпеть подобный настрой.
Поговорив с Майклом, я направился на холмы Палос-Вердес, чтобы «набраться» эндорфинов. После химиотерапии я был таким бледным, что больно было смотреть. К тому же у меня на ногах выпали волосы. Я никогда не видел себя таким, и это меня пугало. Но совет Майкла вкупе с хорошей физической нагрузкой помогли мне успокоиться. Мне просто надо довериться доктору Ниссену, поскольку он составил хороший план, и операция — следующий шаг в этом плане.
В тот момент я чувствовал себя одним из игроков, с которыми я обычно работаю. Все мои ментальные тренеры — будь то Майкл Джонсон, или Лоренс Фрэнк, или Марк Герцлих, который поборол слово на букву «р», когда играл лайнбекером в Бостонском колледже, и попал в НФЛ — советовали мне довериться плану главного тренера (доктора Ниссена). Эти люди сделали для меня то, что я стараюсь делать для игроков, чтобы настроить их на нужный лад перед игрой. Так, если все полетит к чертям, им будет на что опереться. Подготовка к игре облегчает переход на нейтральное мышление.
В Джорджии я много работал с квотербеком Джейком Фроммом. Фромм — деревенский парень из Уорнер-Робинс (Джорджия), он любит охоту, рыбалку и футбол. Если бы вы видели его фотографии, сделанные несколько лет назад в травмпункте, с блесной, торчащей из ноги, вы бы согласились, что рыбалку ему следовало бы любить чуть меньше. Изначально Джейк планировал играть в Алабаме, но когда координатор
