Встретив Волынского крепким рукопожатием, князь показал на соседнее кресло, захлопнул папку, но не стал её откладывать в сторону, оставив на коленях.

— Днём ты выглядел куда бодрее, — кивнул на плед князь Леонид.

— Холодновато здесь, — Шереметев обвёл рукой пространство, — вот и приходится укутываться. Да и сижу давненько, сразу после нашей беседы сюда ушёл. Зато думается лучше. Рассказывай, что за срочность.

— Влип я, Вася. Очень сильно влип, — поник Волынский и кратко рассказал историю об архиве итальянского мага и каким образом переплелись дорожки с Назаровым.

Василий Юрьевич слушал внимательно, ни одним движением не выдавая свои эмоции. Сохранять хорошую мину при плохой игре аристократы учились с младых ногтей. То и дело он опускал веки, чтобы гость не видел сверкающие в гневе глаза. Неужели Лёня сдавать стал?

— Не буду мораль читать, — сказал он, когда Волынский замолчал. — Но Борька твой идиот, извини за прямоту. Тут простой головомойкой не обойтись. Придётся делать выбор: или сдать его или спрятать подальше от Назарова.

— Идиот, согласен, — кивнул князь Леонид, нисколько не обидевшись на точную оценку деятельности младшего сына. — Но драть шкуру с него тоже не выход. Борька сам мыслишку подкинул, вот пусть и реализует её. Подальше от дома.

— Ну и правильно, — Шереметев не стал интересоваться, что за «мыслишка» посетила княжича. Лёня, если захочет, сам расскажет. — Сам как смотришь на ситуацию?

— Думаю, как отреагирует Никитка. Аналитики предположили, что в течение ближайших дней он будет оценивать полученную информацию и каких-либо резких движений не совершит. А ещё есть подозрение, науськает Меньшиковых. Пусть не самого императора, но своего тестя — точно.

— Да, щенок вырос, поспешных шагов в последнее время не совершает, — признался Шереметев, поглаживая папку. — Значит, время для отражения удара у тебя есть.

— Знать бы, что он придумает, — с горечью произнёс Волынский. — Надо было самому проконтролировать обмен. Борис свинью знатную подложил.

— А что за бумаги, ради которых тебя втянули в авантюру?

— Да чёрт знает, Вася. Пришёл посланник, намекнул на их важность, закрепил неприкрытой угрозой: дескать, гляди, мы твои яйца в тисках держим. Надо бы дать команду нашим людям в Лондоне. Неспокойно мне за кубышку, которую столько лет набивал.

— Получается, для Назарова эти документы тоже представляют интерес, — хмыкнул Шереметев. — Вряд ли он пошёл бы на обмен. Обхитрил тебя Никитка. Послал демонов спасать заложников, а сам спокойно расщёлкал твоих бойцов вместе с магами. Отросли зубы у щенка, как я и опасался. Откормился на свежем мяске и крови. Дальше хуже будет.

— Мне нужен твой совет или помощь, — напрямую обратился к нему князь Леонид. — Понимаю, это не твоя свалка, вмешиваться в неё не станешь. Но мы повязаны золотом. Меньшиковы после публичного наказания Бельских косо смотрят на нас.

— Тем более мне нет необходимости светить свою заинтересованность в твоём деле, — честно ответил Шереметев, нисколько не переживая, что подумает Волынский. Будь тот на его месте, не задумываясь сказал бы то же самое. — Но постараюсь по своим каналам прощупать настроение Великого князя Константина. Не зря же сегодня какое-то оживление было в Кабинете. Разве твой брат вообще тебе ничего не сказал?

— Нет. Я спрашивал его, но Андриан сам не понимает, что происходит. Сказал, что идёт какая-то непонятная возня на высших уровнях, с самого утра подняли спецов по ведомству графа Возницына, а тот, сам знаешь, не любит откровенничать. Да и сын его служит Назарову.

— Да, это серьёзное препятствие, — задумался Василий Юрьевич. — В любом случае, есть люди, которые могут прощупать настроения наверху. Я попозже позвоню кое-кому, но ты сам решай, как тебе поступить. Ищи встречи с Назаровым, договаривайся хотя бы на худой мир.

— Меня скоро разденут с таким подходом к решению проблем, — проворчал Волынский.

— Да, есть такое ощущение, что на тебя стали давить, — подтвердил Шереметев. — Потихоньку, исподволь, но настойчиво. Вот это ты должен был объяснить Борьке, а не давать ему влезать в акцию обмена. Но в общем контексте парень прав. Он без году неделя в России живёт и сразу же нащупал кризисную точку. Правда, действует как слон в посудной лавке: грубо и беззастенчиво крушит перегородки и ломает мебель. Я бы, может, и посоветовал тебе вступить в открытую конфронтацию с назаровским кланом, но гложут меня сомнения, что даже вдвоём мы с ним не справимся.

— Демонов подразумеваешь?

— Именно что их. Сам по себе Никитка тоже представляет силу, но насколько она эффективна без инфернальных тварей — мы не знаем, — продолжал размышлять Шереметев, едва касаясь папки подушечками пальцев. — Нужно их отсечь от взаимодействия с Назаровым, чтобы он не мог на них рассчитывать. Я тут почитал некоторые любопытные книжицы, в которых описываются возможности демонических сущностей. Знаешь, Лёня, всё очень плохо для тех, у кого нет таких Слуг. Они же могут проникать в любое место с помощью тропинок, проложенных в Инферно. Даже порталы по сравнению с их перемещением — детские игрушки. Может, сейчас демоны находятся рядом с нами, только в ином измерении, которое мы не видим.

Волынский поёжился, сразу почувствовав себя неуютно. Не от этого ли здесь так прохладно? Инфернальные дыры источают лютую стужу, в которой невозможно долго находиться.

— Нагнал жути, Юрьевич, — кисло улыбнулся князь Леонид. — Ты лучше про свои идеи расскажи. Не просто же так завёл разговор.

— Против яда нужно противоядие, — Шереметев замер, глядя на друга. — Против демона выстоит только такая же тварь.

Волынский расслабился. У дураков, как гласит народная мудрость, мысли сходятся. Дураком он себя, как и Васю, не считал, поэтому мог спокойно подкинуть идею, в любой момент сославшись на то, что именно Шереметев первым предложил пойти на конфронтацию с вологодским отшельником.

— И где нам взять такую же тварь? — осторожно спросил Леонид.

— Слышал я краем уха об экспериментах в недрах Коллегии Иерархов, — медленно проговорил князь Василий. — У них появились какие-то статуэтки, привезённые нашими офицерами с Балкан. Якобы в каждой из них заточена искра демонической сущности. Если её освободить, можно подчинить тварь себе. Не оттуда ли у Назарова Слуги?

— Как они могли появится у мальчишки? — удивился Волынский. — Иерархи со своими артефактами не расстаются, а чтобы