– Заклинания, – продолжал Диего, – это сочетание воли, желания и воображения. Представь себе то, что желаешь, и напряжением воли заставь слово воплотить этот образ в реальность. Заклинания используются для геронов, знаков, зелий, амулетов и оружия. Чтобы соединить волю, желание и воображение, нужно сосредоточение. То есть концентрация.

– Правда? – усомнился Шарль. – Я что-то не замечал, чтобы отцу требовалось полчаса сосредотачиваться, чтобы поколдовать.

– Концентрация достигается упражнениями. Чем лучше обучен чародей, чем дольше он практикуется, тем быстрее достигает нужной степени сосредоточения. Я научу тебя нескольким дыхательным упражнениям, которые помогут тебе сосредоточиться.

Вообще-то насчет последнего у Диего были сомнения. Он, конечно, мог цитировать учебник «Практика заклинаний, том 1» по памяти, но получится ли у него научить этому кого-то? Хотя если парень из рода Редфернов, то у него должны быть врожденные способности к этому делу.

Тем временем Уикхем добрался до небольшой площади, где располагалась колокольня. К радости Диего, высокие тяжелые, окованные железом двери уцелели, а с колокольни открывался отличный обзор на окружающие кварталы.

Оборотень ссадил Шарля Мируэ наземь, навалился плечом на дверную створку, и через несколько секунд та со скрипом начала поддаваться. Уикхем не столько открыл, сколько отжал дверь и, упираясь в створку спиной, кивнул юноше на вход. Мируэ с некоторой опаской пробрался внутрь, где, судя по возгласу, снял очки. Диего еще поднажал, увеличил щель настолько, чтобы протиснуться в нее самому, и совершил рывок. Дверная створка тут же захлопнулась, словно капкан.

– Здесь колокола, осторожнее, – раздался из темноты голос Шарля.

Оборотень несколько раз моргнул, привыкая к мраку. Внизу, на первом этаже, окон не было – свет лился сверху, из пустых оконных рам и дыры в крыше. Колокола лежали на полу, разбитые после падения.

– Что ты видишь? – спросил Диего. – Здесь безопасно?

– Здесь много молились, – ответил Шарль. – Звонили в колокола, и звон отгонял всякое нечистое. Потом они упали, потому что пришло что-то… – юноша запнулся, – что-то не отсюда. Но теперь этого тут нет.

– С той стороны, – прошептал Диего. Вверх вела полуразвалившаяся деревянная лестница. Оборотень отломил щепку подлиннее, присел на корточки и стал писать заклятия в пыли на полу.

– Что ты делаешь? – Шарль с интересом склонился над ним.

– Это заклинания, которые тебе нужно выучить. Первое – заклятие зова, сигнал бедствия, который мы пошлем в место назначения, Signum Tribulationis[19]. Второе – призывает огонь, In Ignis. Третье – Scutum Dome[20], создает прозрачный щит. Теперь сядь на ступеньку и сосредоточься на биении сердца. Для новичков есть несколько дыхательных практик…

– Почему ты сам не можешь все это сделать?

– Потому что я оборотень, – со вздохом сказал Диего. – Мы невосприимчивы к магии. Мы хорошо ее чуем, но нам трудно ею пользоваться. Хотя я, конечно, попробую. Итак, сядь, расслабься и слушай биение сердца. Начни дышать в такт его ударам – два удара, вдох, два удара, выдох.

Юноша с недовольной гримасой опустился на ступеньку, закрыл глаза и притих. Пока он тренировал легкие, оборотень бесшумно обошел колокольню по кругу. Он чуял, что нечто мертвое приближалось. Что ж, значит, пора.

– Если твое сердце уже бьется спокойно, а дыхание – глубокое и ровное, то можешь перейти к следующему шагу сосредоточения. Представь себе огромный, прозрачный, несокрушимый купол. Сосредоточься только на нем, создай его в своем воображении во всех подробностях и построй цельный образ. Представь, как он опустится вокруг нас.

Пока Шарль пытался осилить первую в своей жизни концентрацию, Диего занялся сигналом бедствия. Он сел на пол напротив двери, прикрыл глаза и сделал все то же самое, о чем рассказал юноше, а также несколько более сложных упражнений для большего сосредоточения. Он так отчаянно хотел, чтобы у него получилось, что, бормоча: «Signum Tribulationis», – вдруг ощутил, как внутри что-то шевельнулось, екнуло в самой глубине сердца.

– Signum Tribulationis! – повторил Диего. – Signum Tribulationis, ох, пожалуйста! Signum…

Перед закрытыми веками мелькнуло что-то красное. Диего распахнул глаза: крошечная алая точка унеслась ввысь, взмыла в небо и исчезла. Его сердце упало.

Значит, они одни. Хотя, может, у мальчика получится?

Оборотень встал, подошел к Мируэ и тихо сказал:

– Удерживай образ купола в разуме. Вложи все свое желание увидеть его в слова Scutum Dome, наполни их силой своей воли и заставь воплотить твое желание в реальность.

– Scutum Dome, – прошептал юноша. – Scutum Dome!

Из пола вокруг них поднялась прозрачная стена. До купола ей было еще далеко, неровный край возвышался на полфута над головой Диего… но лучше так, чем ничего.

– О господи!

Оборотень дернулся.

– Получилось! – завопил сын барона. – Смотри, получилось!

Он вскочил, ринулся к недокуполу и ткнул в него пальцем.

– Ого, оно твердое, как стекло!

– Да. Тебе нужно научиться удерживать его, как щит…

Снаружи раздался громкий скрежет, словно кто-то провел гигантской лапой по стене колокольни. Мируэ побледнел и отпрянул за спину Диего.

– Что это?

– Взгляни и узнаешь, – ответил оборотень и принялся раздеваться.

– Что ты делаешь?! – вскричал Шарль, густо краснея.

– Тебе придется осваивать In Ignis самому. Постарайся не сжечь сам себя и сохранить мою одежду.

Скрежет повторился, но на этот раз дверь в нескольких местах пробили кончики тонких острых когтей. Уикхем отодвинул ногой кучу одежды, глубоко вздохнул и перекинулся.

Обращение всегда начиналось с невыносимой, раздирающей все тело боли, словно сквозь него пронеслась молния. Кровь вскипала, кости и мышцы плавились, как металл в горне, и перетекали в другую форму, более совершенную, – но боль, которой сопровождалось превращение, была на грани безумия. У Диего вырвался пронзительный, дикий крик, через мгновение перешедший в рев. Боль вспыхнула последний раз и угасла. Сознание прояснилось. Медведь опустился на все четыре лапы и встряхнулся.

– Мамочки… – прошептал Мируэ, быстро отползая от него к краю полукупола. То, что рвалось с улицы в колокольню, тоже будто призадумалось: а надо ли ему это? Скрежет сменился тихим поскрипыванием. Шерсть на загривке Диего встала дыбом, и он глухо зарычал, оскалив клыки.

Наступила тишина, которую нарушали только бурное сердцебиение и сбивчивое дыхание Шарля.

Диего сел на пол и втянул носом воздух. Пахло костями, как из разрытой старой могилы, где плоть мертвеца давно истлела. Но запаха некромантии оборотень не уловил. Значит, это сделал не человек.

Уикхем взглянул на юношу рядом. От страха тот был бледен, но изо всех сил старался держать себя в руках. Диего когтем нацарапал на полу:

«Не бойся. Сосредоточься на In Ignis».

Шарль прочел и вскинул изумленный взгляд на оборотня. Уикхем почесал себя за ухом, усеяв пол черной шерстью, и добавил:

«Я тебя не съем. Я не ем людей».

– Сп… спасибо, – выдавил Мируэ.

Извне довольно долго не доносилось ни звука, но оборотень чуял, что тварь снаружи не ушла. Она сначала будто затаилась в засаде, ожидая, что они выйдут, но затем снова начала приближаться – ее выдавал еле слышный шорох. Диего насторожил уши. Нежить или нечисть скользила вокруг колокольни, двигаясь по спирали, – а потом вдруг стены содрогнулись от того, что на них прыгнуло нечто гигантское. Дверь вылетела от мощного удара, и в проеме Диего мельком увидел нечто вроде драконьего черепа, собранного из множества костей, а затем внутрь пролезли длинные костяные лапы, гибкие, как щупальца, с длинными тонкими пальцами из десятка суставов и острыми когтями.

«Костянник!» – подумал Диего, и его сердце на секунду