а-а-а… – театрально захныкал старик, хватаясь за бока, – почки болят, печень ноет, сердце, селезенка, суставы, словом, все – помираем и не знаем от чего… А все просто – питание неправильное, скушали чего-то не того. Много янь тоже плохо – головка болит, но это редко бывает, в основном все болезни от инь и почти все продукты тоже инь.

– А шоколад? – поинтересовалась Варвара.

– У-у! Страшный яд! – отрезал старик.

– А говорят: полезно…

Старик улыбнулся еще шире.

– Все, что считается полезным, на самом деле жуткая отрава! Варенька! Огурцы, помидоры, картошка, все молочное, любое мясо, кроме индейки – все гибель! Поэтому и дети так часто болеют, что их пичкают йогуртами, апельсинами, бананами, молоком, творогом… а это ж все инь. А янь-то им не дают! Вот они и болеют…

– Так что ж есть-то можно? С вами с голоду помрешь…

– Зачем же? Я вам открою один секрет. Который знаем я и японец Осава. Потом спасибо скажете…

– Ну?

– Самое лучшее – это простая кашка на воде! – торжественно объявил старик. – Сильнее этого ничего нет. Любую болезнь можно вылечить в два счета. И никаких таблеток. Сварил кашки рисовой, жиденькой, поел и выздоровел. Очень просто. Настолько просто, что никто не верит.

– Да ну вас…

– Я вам говорю! Почему, вы думаете, на войне люди не болели? Все говорят – стресс, а я понял – они кашу ели каждый день! Секрет простой. Заметьте, бедные люди практически не болеют теми болезнями, какими страдают богатые…

– Гхы-гхы… – усмехнулась Варвара. – Они от них умирают сразу, потому что у них денег на лечение нет.

– Не только… Они еще питаются правильнее…

– Ладно, потом расскажете, – оборвала его Варвара, входя в приемную, где за огромным, сплошь уставленным разноцветными телефонами столом восседала изящная длинноволосая секретарша с огромными фиолетовыми ногтями.

– У себя? – шепотом спросила Варвара, кивнув на обитую дерматином дверь, и, получив утвердительный знак, приоткрыла ее. – Можно?.. Заходите, – шепнула она старику и скользнула внутрь.

В глубине огромного кабинета сидела очень приятная с виду, плотненькая бабенка лет пятидесяти с умными глазками и пухленьким личиком. Единственное, что выдавало в ней большого начальника, это крепкие неженские скулы и суровая глубокая морщина, застывшая меж бровей.

– Вот он – наш поэт! Хы-хы-хы, – сообщила Варвара. – Талантище!

– Очень приятно, – улыбнулась бабенка, обнажая прекрасные вставные зубы. – Присаживайтесь, пожалуйста.

– Благодарю вас, – ответил старик, предложил стульчик Варваре и только потом присел сам.

– Вы уже, наверное, в курсе? – спросила бабенка.

– Да, я все сказала, – поспешила Варвара, но бабенка на нее даже не взглянула.

– Так вы согласны? – спросила она старика.

– Уважаемая… простите, как вас по имени-отчеству? – почтительно спросил старик.

– Надежда Ивановна, – сказала бабенка и коротко зыркнула на Варвару.

– Уважаемая Надежда Ивановна! – улыбнулся старик. – Ну, как я могу вам отказать? Это среди профессионалов не принято. Фотографу говорят: снимай – он снимает, артисту говорят: играй – он играет, и, заметьте, никто не спрашивает, нравится ему роль или нет. Не можешь – значит, профнепригоден. Так же и поэту говорят: пиши – он и пишет.

– Ну, поэт – это все-таки другое дело, – заметила бабенка. – Этому не научишь… Это от Бога…

– Ошибочное мнение, – решительно заявил старик. – От Бога это у гениев, а нормального человека можно научить всему, чему угодно! Есть законы речи, законы стихосложения, все давно изучено и сведено в четкую систему. Вам же не требуется «Евгений Онегин», например? Пушкин, конечно, тоже писал поздравления друзьям, но делал это ради забавы, мимоходом, так сказать… У вас же совсем другой случай… Варвара Семеновна мне сказала…

– Гхы-хы-хы, – закраснелась Варвара.

– Да, – продолжал старик. – Только мне нужна информация о вашем муже… Как, кстати, его зовут?

– Юра… хм… Юрий Алексеевич, – поправилась бабенка.

– Прекрасно! – обрадовался старик. – Как Гагарина! А что, он космосом не увлекается?

– Нет… он, знаете, строить очень любит, мастерить что-нибудь…

– Эх, жаль, – старик пристукнул кулаком по столу. – А то интересно обыграть можно было. Ну, ладно… Так-так, слушаю вас.

– Машинами увлекается еще… у него сейчас «тойота»… рыбалкой… На работе его все уважают… – перечисляла бабенка.

– Ага, – записывал старик, – уважают… Это хорошо! А кем он работает, если не секрет?

Бабенка замялась.

– А это обязательно?

– Нет-нет, что вы! – Старик замахал руками. – Совсем не обязательно! Можно и без этого. Просто мне, чтоб писать, – он хитро подмигнул, – нужно знать – о чем…

– Вообще-то он по снабжению специалист, – неопределенно сообщила бабенка. – Нет. Давайте лучше об этом не будем. Хорошо?

– Как скажете, – тут же согласился старик.

– В армии он служил на таможне… плов любит готовить… Ну, что еще? – Бабенка задумалась.

– А дети есть у вас? – помог старик.

– Трое, – обрадовалась бабенка.

– Ага… Как звать?

– Владимир, Юрий и Анжела, – улыбнулась она.

– Большие уже, наверное? – выпытывал старик.

– Старшему тридцать, уж внуки есть, а дочери двадцать один, – бабенка продолжала улыбаться, – замуж собирается.

– Ага… – фиксировал старик. – Юбиляру сколько стукнет?

– Пятьдесят пять.

– Так… Хорошо… Кое-что есть, – оценил досье старик. – Награды имеются у него?

– Особенных нет никаких, а медали… ну, об этом, пожалуй, не надо. Это такие медали – они у всех есть…

– Даже у меня. Гхы-хы-хы, – заикала Варвара.

В присутствии начальства на Варвару Семеновну находило странное нервическое оцепенение: руки ее смыкались у живота в неразъемный замок, который навряд ли под силу было разжать двум дюжим молодцам, шея непроизвольно вытягивалась вперед, словно она намеревалась лизнуть начальство в щеку, а лицо расплывалось в широкой улыбке и походило на козью морду.

– Да, там всем дают, – подтвердила бабенка. – Хотите, вам тоже дадим? Вы ведь на пенсии. Вам сколько лет?

– Мне-то? – опешил старик. – Шестьдесят два уж. А чего это за медаль такая? Зачем она нужна?

– Ну, там льготы по квартплате, заказы к празднику, пайки, санаторий можно организовать… – перечисляла бабенка, – много чего. Если вам надо, пусть Варвара Семеновна этим займется… – она глянула на Варвару. – Вы, Варвара Семеновна, этот вопрос решите. Если возникнут трудности, сразу ко мне…

– Поняла, Надежда Ивановна, – заерзала Варвара. – Будет сделано.

– Ну что ж… Сколько вам потребуется времени, чтобы написать? – спросила бабенка.

Старик внимательно изучал свои пометки.

– Денька два-три… – наконец прикинул он.

Написать-то он мог и за час, и за два, но необходимо было создать атмосферу трудового подвига, повысить значимость процесса и в конце… намекнуть о деньгах!

– Хорошо, – согласилась бабенка. – Тогда жду вас в пятницу. А что касается оплаты… не беспокойтесь, – сказала она, словно читая мысли старика. – Если ваши стихи подойдут – тысячу рублей я вам дам.

Боже мой! Тысячу рублей за стишок! За несколько десятков рифмованных строчек! Такие гонорары не снились даже Пушкину! Старик